Созданный кировцами тяжелый двухбашенный СМК для того времени был совершенно новым типом танка, потребовавшим разработки заново всех его основных узлов и агрегатов, что прежде всего относится к комплексу силовой части – моторной установки, трансмиссии, ходовой части. При создании СМК конструкторы Кировского завода встретились со многими трудностями, которые нужно было решить.

«В течение многих лет до этого все попытки конструкторов одновременно усилить броневую защиту и вооружение танка терпели неудачу. Вес танка намного увеличивался, скорость и маневренность снижались. Считалось, что попытки усилить броневую защиту и вооружение неизбежно вызовут ухудшение других боевых качеств. Надо было найти смелость и силы разорвать с общепризнанными традициями, пойти новой дорогой в танкостроении»,– писал уже после разгрома гитлеровской Германии В. А. Малышев.

Н. Духов, Н. Шашмурин и другие взяли на себя такую смелость, свидетельствует А. Бескурников. Первое – отказаться от тяжелого танка, каким его привыкли видеть – пятибашенным... Отказались и от проекта уже готового чуть раньше 55-тонного двухбашенного СМК.

Вот за какое нелегкое дело взялись конструкторы СКБ-2! А однобашенный тяжелый танк, выполненный на уровне дипломного проекта слушателями академии, был производной конструкцией от СМК. Почти все в нем, за некоторым исключением с незначительными изменениями и уточнениями отнюдь не поискового характера, было заимствовано у проекта СМК.

Что же было в однобашенном танке выпускников академии «некоторым исключением?» Прежде всего установка дизеля вместо карбюраторного.двигателя, причем предусматривалась их взаимозаменяемость: элементы управления моторно-трансмиссионным отделением и новая планетарная коробка перемены передач.

Чем же отличался реальный проект танка КВ-1 от дипломного проекта? В своих воспоминаниях С. М. Касавин пишет:

«Наиболее существенным отличием танка KB от дипломного проекта явилась замена в нашем проекте планетарной коробки перемены передач обычной механической пятискоростной коробкой, созданной по схеме, предложенной И. Л. Духовым и выполненной конструктором И. В. Алексеевым».

Таким образом, в проекте танка KB планетарным остались бортовые передачи конструкции А. Д. Гладкова, заимствованные с танка СМК.

Удаление четырех башен (на Т-35 их было пять) сразу решило проблему массы. Толщина брони составляла 75 миллиметров. Этого было вполне достаточно, чтобы противостоять бронебойным снарядам вражеских танковых и противотанковых 37– и 50-миллиметровых пушек. Длина машины уменьшалась по сравнению с пятибашенной на 2 метра, высота – на 0,7 метра.

Танк «съежился» еще больше благодаря установке на нем дизель-мотора. Ведь для дизеля требовалось меньше горючего. На KB были установлены 76-миллиметровая пушка Л-11 Кировского завода и три пулемета: один спаренный, второй – курсовой (в лобовой плите корпуса) и третий – кормовой (в башне, в шаровой установке). Боекомплект составлял 114 снарядов и 3330 патронов.

Так в Ленинграде родился тяжелый танк КВ.

Когда в Харькове на стендах шли испытания двигателя, форсированного до 600 лошадиных сил специально для KB, участвовать в них был направлен конструктор Д, Д. Кикелидзе, а позднее туда выехал и Н. Л. Духов.

История создания танка KB... Она примечательна, во-первых, тем, что речь идет о машине, не имевшей за рубежом ни себе подобных, ни даже отдаленных прототипов. А во-вторых, она создавалась на ленинградском Кировском заводе, где ни в 1938 году, ни раньше не имелось опытного танкового производства, зато здесь трудилось немало опытнейших рабочих-универсалов, которые умели делать все.

И когда перед заводом встали задачи по модернизации серийно выпускавшихся танков Т-28 и созданию совершенно новых машин – СМК и KB, опытное производство сумели наладить во втором механосборочном цехе (МХ-2), где делали серийную продукцию. В огромной степени это заслуга потомственного краснопутиловца К. Е. Титова. Еще в конце прошлого века на заводе работал его отец. Сам Кузьма Емельянович прошел путь от подсобного рабочего паровозной мастерской до начальника цеха сборки танков. Нелегкое дело изготовления опытных узлов и машин он воспринял как свое кровное. А ведь у него хватало хлопот и по плановым танкам Т-28.

Опытный образец KB был изготовлен в начале сентября 1939 года, и с этого момента начался жизненный путь этой машины с ее конструктивными достоинствами и недостатками, путь трудный, извилистый.

По своим тактико-техническим данным это был мощный для того времени танк. Масса его составляла 45 – 46 тонн. Толщина лобовой брони корпуса – 70 – 60 миллиметров, борта – 75 миллиметров, крыши и днища – 30 миллиметров. Башня была выполнена из броневых листов толщиной 75 миллиметров. Вооружение тоже относительно мощное. Если на СМК в большой башне устанавливалась пушка КТ-28 («Кировская танковая») с начальной скоростью 387 метров в секунду, то для КВ-1 предназначалась одна из двух пушек Л-11 или Ф-32, которые имели начальную скорость бронебойного снаряда 635 метров в секунду. КВ-1 имел 4 пулемета ДТ. Боекомплект этого танка состоял из 114 снарядов и 3000 патронов. Экипаж – 5 человек. Дизель мощностью 600 лошадиных сил позволял KB развивать скорость 34 километра в час с запасом хода 180 километров. При максимальной массе 45 тонн удельное давление составляло 0,7 килограмма на квадратный сантиметр. Так в Ленинграде родился тяжелый танк КВ.

Закончив испытания на заводе, кировцы привезли танк на специальный полевой полигон. Опытный образец на первых порах показал себя неплохо. Но чем больше он «наматывал» километраж, тем чаще давали о себе знать конструктивные и производственные недоработки. Через сто километров пробега на нем вышла из строя коробка передач. И это забеспокоило кировцев. Автор коробки Николай Леонидович Духов утешал коллег:

– Ничего страшного, товарищи. Хорошо, что недоработка выявилась сейчас.

– Как же так? – допытывался механик-водитель Константин Ковш.– На стендовых испытаниях эта коробка проработала две с половиной тысячи километров, а тут – только сто...

– Очень просто,– засмеялся Духов, по-дружески обняв многоопытного танкиста.– У тебя, Костя, столько силы, что горы своротить можно, а не только танки ломать! – И серьезно добавил: – Все будет хорошо. Вернемея в Ленинград и будем дорабатывать.

Но дорабатывать танк не удалось. Был получен приказ отправить опытные образцы СМК и КВ-1 на подмосковный полигон для показа членам правительства. В КВ лишь успели заменить коробку перемены передач.

В конце сентября 1939 года, как раз в день, когда гитлеровские танковые дивизии подходили к Варшаве, танки СМК и КВ погрузили на железнодорожные платформы и направили на полигон.

В лесу, на обширной глухой поляне, примыкающей к берегу Москвы-реки, возвышалось только одно необычное сооружение – трибуна с крышей из свежевыструганных досок. На позиции, у дальней опушки леса, стояли в линию готовые к своеобразному соревнованию танки. На правом фланге – массивный, широкий, пугающий своим видом КВ-1, детище СКБ-2 Кировского завода. Рядом – его предшественник, двухбашенный СМК, и Т-100. Потом шли средние танки харьковчан – колесно-гусеничный А-20 и гусеничный Т-32. Последний был заметно ниже и выделялся своей красивой обтекаемой формой и острыми углами наклона брони. В нем могущество сочеталось с гармонией линий, с легкостью, которая, казалось бы, и несовместима с такими понятиями, как «броня», «гусеницы», «орудийная башня».

На левом фланге стояли модернизированные танки Т-26 и БТ-7М, казавшиеся в этом ряду танков малютками. Правда, они кое в чем уже отличались от тех, которые составляли основу бронетанковых войск Красной Армии и в те дни совершали освободительный поход в Западную Белоруссию и Западную Украину.

Танки «сопровождали» начальники КБ. С ними были помощники и водители-испытатели. Ж. Я. Котин взял с собой на полигон ведущих конструкторов танков: КВ – Н. Л. Духова и СМК – А. С. Ермолаева, а также водителей-испытателей Константина Ковша и Василия Игнатьева. На танке Т-32 водителем-испытателем был Николай Носик.