После того, как на отлично отработал все дальнобойные синие заклинания, перешел на общую тренировку. Поглощал ману из камней и возвращал обратно. Прочищал магические артерии. Закалял нити и сплетения. Выстраивал защитную оболочку в несколько слоев. Запускал отдачу, усиливал ноги, руки, все, что хотел. Это, кстати, тоже получалось делать с помощью синей магии.

Усилил все нужные для удара кулаком мышцы, и вокруг них появилось едва заметное синее свечение. Выглядело это очень необычно и красиво. Подошел к стене и с размаху долбанул по ней кулаком. Кирпич не выдержал, хотя удар далеко не такой мощный, как выплеск энергии. Нужно чаще ходить в спортзал и выкладываться на всю, благо проблем со спортивным питанием нет — Маркус все организовал.

В общем, на тренировку ушло еще три часа. Выложился на всю, что называется. Принял душ, переоделся и велел Бобу отвести меня в город. До свидания с Соней в театре всего два часа, за это время ничего толком сделать не успею, даже на встречу с детьми этого времени не хватит, тем более, что они могут работать.

Решил потратить это время на покупку нового костюма. Разумеется, с красным галстуком, куда без него? Еще сказал Бобу отвести меня в лучшую парикмахерскую города. И он отвез — результат меня порадовал. С такой прической стал выглядеть года на два старше. Сомнительный бонус на самом деле, но только не в моем случае. Надоело, что вечно всем нужно доказывать, что я не простой пацан.

Боб привез меня к зданию театра заранее. Роскошные высокие колонны, над ними великолепные барельефы: танцующие люди и музыканты с арфами. Несколько уровней освещения, красивые мраморные ступени и гости — высший свет, все в дорогих костюмах, очень манерные, говорят об искусстве и книгах.

В такой атмосфере невольно чувствуешь себя совсем по-другому, будто бы находишься не в провинциальном городке, а попал на какое-нибудь столичное мероприятие.

Подошел к двери и, кто бы смел сомневаться, увидел над ней табличку — «Volgins.art». Хм, а в этом городе есть хоть что-то, к чему Волгины не приложили руку? Если бы я не знал, что Владислав с Виктором заняты, а Юрий так вообще в больнице, то предложил бы Соне встретиться в другом месте.

Впрочем, ее, наверное, могут узнать и другие люди, знакомые рода. И что? Да ничего, не будут же они докладывать Владиславу о том, что видели его дочь с каким-то… хе-хе, красавчиком.

Открыл дверь, галантно пропустив пожилую мадам. Прошелся по просторному залу и подошел к кассе. Купил два билета на «Монте-Кристо». Свободных мест было не так уж и много, а потому пришлось взять билеты на задний ряд. В придачу к ним — два театральных бинокля. Лично мне он не особо нужен, но, может, Соне пригодится.

Не вижу никакого смысла в театральных биноклях, ведь артисты театра — совсем не актеры кино. В фильмах видны лица актеров крупным планом, каждую их морщинку и эмоцию. Собственно, именно лицом, если так можно сказать, они и отыгрывают роли. Театр же — это место размашистых жестов. Если артисту надо изобразить что-либо, то он будет активно двигаться, размахивать руками, громко кричать, жестикулировать, но только не хмуриться или, например, опускать уголки губ.

Вышел на улицу и встал возле одной из белых колонн. Посмотрел на удачно подобранные к костюму часы — Соня должна приехать с минуты на минуту. Насколько знаю, в университет ее возит один из личных водителей Волгиных, а еще сопровождает телохранитель. Вернее, уже несколько телохранителей, ведь в городе неспокойно.

Ждал и рассматривал гостей, любовался архитектурой театра. Владислав и Виктор сейчас вовсю заняты подготовкой к будущим сражениям, а я развлекаюсь. Чувствую ли я свою вину за это? Ни разу, я столько всего для них сделал, а главное — спас от исполинской змеи. Должен же я отдыхать. Думаю, могу себе позволить.

Вдруг телефон пиликнул уведомлением. Достал его и увидел, что пришла эсэмэска от Сони: «Скоро буду, жди внутри❤️🤗». Хм, оказывается, смайлики уже появились, причем сделали это раньше интернета. Хотя, чему я удивляюсь?

Вошел в театр и сел на скамейку. Наверняка Соня знает, что делает. Сидел и смотрел за дверьми, за тем, как в театр приходят все новые люди. Женщины в шикарных платьях, мужчины в роскошных костюмах. Такое чувство, что мы попали прямо на премьеру. Смотрю на людей и удивляюсь, она так веселы и спокойны, а ведь по окраинам города бойцы Волгиных до сих пор борются с преступностью. Вот это контраст. Впрочем, удивляться нечему. Те, кто живут в элитном районе, даже не представляют, насколько ужасно приходится людям в гетто, имею в виду, конечно, не бандитов, а порядочных, но бедных людей.

Дверь в очередной раз распахнулась, и я увидел девушку неземной красоты — Соню. Черные туфли с высоким, ярко-красным каблуком. Утонченное черное платье в стиле минимализм. Прическа — прекрасные светлые локоны. На милом лице практически нет макияжа, но оно от этого только красивее. Соня была из тех редких девушек, которым не требовались тонны косметики.

— Добрый вечер, — я слегка поклонился и протянул руку.

— Привет, — Соня улыбнулась и взяла меня под руку.

— Выглядишь изумительно.

— Спасибо, — она так мило засмущалась.

— Присядем? До начала еще пятнадцать минут.

— Да.

Мы сели на скамейку, и я показал Соне два бинокля.

— Смотри, что купил.

— Театральный бинокль? — она неловко улыбнулась. — Ладно, пригодятся.

Ее моя покупка явно не впечатлила.

— А ты часто в театре бываешь?

— Пару раз в месяц.

— Тогда рискну предположить, ты знаешь главное отличие театра от кино.

— Конечно, знаю, — заинтересованно ответила она, — в театре мимика почти не играет роли, в отличие от фильмов.

— В точку! И как красиво сказано: мимика не играет роли, — улыбнулся я. — Тогда бинокли нам не нужны?

— Не-а, не нужны. И так все рассмотрим.

Соня приятно удивила меня тем, что интересуется театром. Так поднялось настроение, что даже захотелось немного похулиганить. Не знаю, может, гормоны молодого тела так сыграли.

Взял один бинокль и присмотрел метрах в пяти урну. Хорошенько замахнулся и закинул бинокль прямо в нее.

— Хи-хи, — засмеялась Соня и прикрыла лицо рукой, — на нас же теперь будут все смотреть.

— Пусть. Отличный трёхочковый, я считаю, — ухмыльнулся я.

— Молодой человек, — ко мне обратилась одна из пожилых женщин, — что вы себе позволяете? Мы же в театре.

— Это не хулиганство, как вы подумали.

— А что? — возмутилась она и старалась пронзить меня взглядом.

Соня в этот момент закрывала лицо руками, но все равно смеялась.

— Это протест.

— Протест⁈ И против чего же вы протестуете, молодой человек?

— Вы хорошо разберетесь в театре? Часто здесь бываете?

В этот момент на нас пялились уже несколько человек.

— Да как вы смеете?

— Нет, я ни в коем разе не хочу вас оскорбить. Так разбираетесь?

— Да, я и мой муж — он отошел в буфет — ценители прекрасного и каждые выходные ходим на представление.

— Отлично. Тогда вы должны знать, что театральные бинокли разрушают всю концепцию театра.

— А это еще с чего? Что за нонсенс⁈ — она открыла сумочку и достала миниатюрный бинокль. — Всегда ходила с ним в театр и считаю это правильным.

— Не аргумент, — спокойно ответил я, продолжая представление, — люди долгие годы думали, что молнии — это гнев богов. И что? Видимо, не так вы хорошо разбираетесь в театре, как думаете.

— Как вы смеете⁈ — снова возмутилась она. — Дождитесь моего мужа, он вас научит манерам.

— Нет-нет, конфликт нам ни к чему.

Еще больше людей смотрели на нас, затаив дыхание.

— Бинокль, — все не унималась женщина, — нужен, чтобы видеть лица актеров с задних рядов.

— Это вам сказал их продавец? — спросил я и прочитал мини-лекцию о том, как важны эмоции на лице в фильмах, и какое место им уделяется в театре.