— Держи, это правда лучше, чем то пойло.

      Не в силах что-либо сказать, я согласно и благодарно кивнул. А следом вздрогнул, когда его рука взъерошила мои волосы.

      — Расслабься, — произнёс он тихо, чтобы слышал только я. — Это не было насмешкой над тобой, меня позабавила ситуация в целом.

      И прежде чем я смог как-то отреагировать и вспомнить, что так и не дал ему денег, он просто ушёл. Но мы вновь встретились тем же вечером на вечеринке…

Сейчас

      Сырный сэндвич из фургончика за углом отказывается лезть в горло, и мне не остаётся ничего, кроме как поделиться им с местным бродячим псом.

      Животное жадно работает челюстями, а в моей голове снова загорается сигнал тревоги, и вопрос «Какого хрена?» становится самым актуальным. Нет, серьезно. Какого хрена Велс приехал? Потешить своё самолюбие и показать, какая он теперь большая звезда?

      От этих мыслей у меня начинает крутить живот и я, вспоминая случайно увиденную по утреннему ТВ программу псевдойога, начинаю глубоко вдыхать. Как там было? Глубоко вдохнуть, задержать дыхание и плавно выдохнуть? На удивление незамысловатая техника, явно взятая из доступного интернета, работает, и спустя пару таких вдохов раздражение отпускает. Я даже могу улыбнуться, что и делаю, глядя на выпрашивающую морду пса.

      — Прости, дружок, но у меня больше ничего нет.

      Тот, будто понимая мои слова, разворачивается и уходит. Но не так далеко, как я ожидаю. Он останавливается у того самого фургончика, и продавец, почесывая пса за ухом, даёт тому ещё два таких же сэндвича. Эта картина меня смешит, и я, окончательно восстановив нормальное эмоциональное состояние, решаю вернуться на рабочее место. Велс ведь явно уже ушёл. С его графиком точно нельзя просто так разгуливать, тем более задерживаться в кафе своего бывшего.

      Зайдя внутрь через служебный вход, я сразу же слышу смех, который, будто молния, застаёт меня врасплох. Техника дыхания вмиг вылетает из головы, и всё, что мне остаётся — продолжать идти, игнорируя Энди. План был идеальным, только вот, когда я прохожу за стойку, оказывается, что он изначально провальный.

      — Я ждал тебя.

      Энди, по-хозяйски развалившись на барном стуле, самоуверенно подмигивает мне. Но всё, что я чувствую в этот момент — это тошнота. И когда-то я повёлся на этого самовлюблённого идиота, но ещё хуже — из-за этого идиота страдал.

      — Что будете заказывать? — бросаю сквозь зубы, пытаясь создать видимость бурной деятельности: проверяю наличие чистых заварников для чая и протираю от пыли и без того натёртые стаканы для коктейлей.

      — Снова ты так серьёзен. Неужели ты не хочешь поговорить? Мы ведь долго не виделись.

      Я чувствую, будто вот-вот снова взорвусь, но держусь из последних сил. Показывать этому придурку, что он может вывести меня из себя — плохая идея. Он ведь как хищник: заметив слабость, сразу же нападает.

      — Что будете заказывать? — Я готов повторять эту фразу до бесконечности, лишь бы Энди отвязался, устал и забил. Нам не о чем говорить. — Если ничего, то я займусь обслуживанием других посетителей.

      — Но кроме меня тут никого нет, — сообщает он.

      Я замечаю, что он прав, слишком поздно, тем самым проигрывая. В кафе и правда никого не осталось, даже его бешеных фанаток не видно. И какого черта Кейси пропала?

      — Брось, неужели ты не соскучился? Тем более, я хотел бы обсудить судьбу Марли.

      Имя моего, да, именно моего бигля Марли окончательно срывает с петель дверь, что хранила за собой далеко запрятанное грязное бельё. Я хватаю первое, что попадается в руку — десертную ложку из набора, который Кейси даже не удосужилась убрать, и без колебаний бросаю прямо в этого болвана.

      — Значит, хочешь обсудить судьбу Марли? — вторая ложка летит незамедлительно, а я даже не задумываюсь, чего мне может стоить нападение на знаменитость. — Где же ты был все эти годы со своей заботой?

      — Успокойся, — Энди вскакивает со стула и пытается увернуться, но он знает, что с меткостью у меня всё в порядке. — Марли ведь и мой пёс тоже, да и сколько вещей я оставил в нашей квартире.

      — В нашей квартире?! — Рука, готовая запулить ещё один снаряд, опускается. — Никакой «нашей квартиры» больше нет. «Нас» больше нет.

      Ком в горле не заставляет себя долго ждать, и я чувствую, как прошлое окутывает меня своими холодными руками. Уютная квартирка, которую мы так долго выбирали, обустраивали, и где провели вместе несколько счастливых лет, по крайней мере, мне казалось, что они были счастливыми…

      — Так ты переехал? — с явным сожалением в голосе говорит Велс.

      — А что, я должен был, как верный пёс, ждать тебя? — Отчаянье пробуждает во мне какую-то смелость, и я смотрю прямо ему в глаза. — Твои вещи я выбросил, а с Марли тебе видеться незачем.

      Я поворачиваюсь спиной, показывая, что на этом разговор закончен. Не сегодня. Я точно не готов разговаривать с ним и вести какие-то непринуждённые беседы. И завтра тоже нет. Да и вообще я бы предпочёл больше не видеть его.

      Через мгновение в кафе вваливается группа шумных подростков, и я с радостью переключаюсь на них. То, что Энди ушёл, я замечаю лишь через десять минут.

Тогда

      Я был слишком пьян и накурен, чтобы отдавать себе отчет. Всё, чего я хотел — это кончить, и чтобы кончил парень, который заставлял моё тело плавиться и гореть. Чужая спальня и шум вечеринки за закрытой дверью ничуть меня не смущали, как и то, что моим первым будет едва знакомый. Эрни? Эндрю? Его имя весь вечер не могло удержаться в моей голове. В общем-то мне было плевать. Тогда мне было плевать на всё, лишь бы унять огонь, охвативший нас. Я готов был подставить свою девственную задницу, не задумываясь. В том, что этот рыжий — актив, я не сомневался.