Я объяснил Робин Гудам ситуацию и предложил единственный выход из нее, причем и живыми и с прибытком, перейдя под мою руку, причем я обещал им, что враги у них будут те же, что и раньше, и жалованием типа не обижу. Так что через какую-то четверть часа, у меня появилось на борту моего дирижабля четыре новых вассала.

А в районе их последней базы произошел показательный бой, после которого дом сгорел дотла, а останки четверых неизвестных найденные на пожарище, я идентифицировал, как Белую перчатку.

Я построил перед пепелищем два своих платунга в боевом прикиде, отсалютовал палашом, а мои спецназовцы произвели залп в воздух.

Слухи об этом разнеслись по всему Герольштейну и мой рейтинг среди честных полицейских поднялся не невообразимую высоту.

Я доложил герцогу о выполнении задания и отбыл в старый особняк Эльзы, где мои дамы готовились к балу, посвященному именинам герцогини, они подобрали в нашей сокровищнице шикарный гарнитур в подарок герцогине, а теперь подбирали драгоценности себе, дабы блистать, но не до конца затмевать ее величество.

Глава пятьдесят пятая, в которой барон Вайс становится наместником Бремена

С местным криминалом, в процессе своих действий по наведению порядка в Бремене и окрестностях, я наладил вооруженный нейтралитет (вооруженный с моей стороны естественно).

Все началось с того, что в моем отсутствии, к Шмидту, обедавшему в своем любимом портовом ресторанчике-таверне «Вкусный осьминог» подошел некий индивидуум и шмякнув на стол кису с золотом, сказал сто уважаемые люди предлагают жандармам не трогать определённые причалы и районы, и тогда каждый месяц будет повтор данной суммы, после чего получил прямой удар в челюсть, после которого улетел в угол снеся десертный столик, о куда перебазировался в казематы бригады. Золото, Шмидт демонстративно сдал в казначейство, за что удостоился от герцога очередной медали. А на другой день на Шмидта было покушение, которое не удалось, только благодаря магозащите, которую я поставил на всех ценных сотрудников.

Узнав об этом, я срочно прилетел с острова Вайс и провел показательный рейд по трем ОПГ замешанным в покушении, при котором долгоживущих пленных не было от слова совсем. В процессе мы не только зачистили их логова, но и вынули все нычки и общаги. После этого к Шмидту подошла юная, красавица, сделала книксен и сказала, что некие персоны умоляют об аудиенции у барона, а если нельзя, то у герра баронета (Я дал Шмидту титул баронета Вольного баронства Вайс и Эльза с Бертой, теперь называли его сынок). Я дал добро на встречу и дал необходимые инструкции. Дело в том, что наш герцог провел очередные реформы, в результате которых герцогство Герольштейн было разделено на пять провинций, куда были назначены наместники и ваш покорный слуга, стал наместником провинции Бремен, с сохранением чинов, рангов и титулов, но с сокращением юрисдикции до границ провинции. Таким интересным образом меня подсидели конкуренты и завистники. Кстати сразу же после указа о данных изменениях, ко мне под скрытом заявился герр М и спросил, нельзя ли ему купить на острове Вайс небольшой домик, не афишируя этого (как я понял, ему тоже тало тревожно). Я в ответ дал ему титул баронета и подарил загородный особняк, бывшего местного охранителя, попавшего некогда под зачистку. Посмотрев на Патент баронета Вольного баронства Вайс, герр М выругался, потом извинился сказав, что просто вспомнил, что двенадцать лет, верой и правой служит герцогу, но титулования так и не заслужил. На чем мы и расстались довольные друг другом, тем более, что я поставил ему маго-защиту и дал комбинированный с ней браслет связи. Эти браслеты в новых модификациях Невидимого острова, при одевании на абонента становились невидимыми для окружающих и ещё давали нам с Эвтебидой определенные, не имеющие двойных толкований преференции. То есть при желании мы могли слышать все, что творится рядом с абонентом и даже определенным образом воздействовать на него.

Шмидт провел встречу с паханами Ночных парикмахеров Бремена и достиг нужного мне консенсуса… отныне на территории округа Бремен, наркотрафик любого вида и работорговля исключались. Контрабанду мы обещали больше не трогать, ну а остальные преступные деяния оставались всеведении полиции и суда. Отдельно стал вопрос о проституции, и тут было жестко определено то, что разрешаются официальные бордели, а сутенёрство объявляется вне закона.

Своим новым вассалам из Белой перчатки я несколько изменил внешность и поставил их руководить вновь образованным Департаментом Внутренних дел Провинции Бремен, и четвёрка бывших Робин Гудов вошла в эти дела, как рука в перчатку (белую). С особым удовольствием они боролись с коррупцией, но тут я строго на строго им заказал применять внесудебные методы. Всегда сначала был суд, а тюрьма и каторга были для преступников только на территории моего округа, а вот там все уже решалось сообразно вине. Смертная казнь за ряд преступлений тут присутствовала, но я с разрешения герцога ввёл ряд подзаконных актов, согласно которым, ряд коррупционных преступлений, приравнивался к измене государству, которое каралось исключительно Конопляной тётушкой.

Много чиновников слетело с кресел, но занявшие их местабывшие подчинённые, поднявшиеся сразу через две-три ступени по служебной лестнице, готовы были теперь за меня хоть железо зубами грызть. Понятно, что рано или поздно кто то оступится, но пока общая атмосфера морали в присутствиях сохранялась на высоком уровне. А Эвтебида прописалась в Бремене, она с помощью маго-мощностей Невидимого острова получила полную автономность и теперь числилась комендантом Дворца наместника, моей новой резиденции в Бремене, сохранив официальный чин в абордажной группе «Меркурия». Мои корабли ослабили контроль за своей частью побережья Герольштейна, зачищая только явных пиратов. На контрабанду, кроме наркотиков и рабов, смотрели сквозь пальцы, а вот по этим двум пунктом, кара была одна, груз к ногам и за борт. В открытом море мои флоты и морской и воздушный, тоже действовали только против явных пиратов. Так что во всех моих владениях, равно, как и вокруг оных, наблюдалась определенная стабильность. Но я прислушивался к легкому подмурлкиванию «чуйки», вспоминая фразу одного мудрого китайца про тех кто живет во времена больших перемен*, решил на всякий пожарный случай (а случай, как известно бывает всякий) усилить обороны провинции за счет моей личной гвардии. Учитывая, что это все шло за счет моего баронства, герцог разрешил мне, как он выразился, «эти игрушки». Гномы построили мне на всех перекрестках больших дорог и на окраинах крупных населенных пунктов блокпосты в виде небольших каменных полузамков без донжонов. Там на постоянной ротации находилось по платунгу моих гвардейцев с приданной бронетехникой (доставленной под скрытом), что давало одновременное нахождение тут практически полка моей гвардии и плюс за счет ротации, мои зольдатен были все время при деле и не расслаблялись. Гвардейцы курировали выполнение «Дорожного налога», очередной моей новации. За мелкие проступки, преступников не сажали, а отправляли на дорожные работы, за счет чего я смог значительно улучшить дорожную сеть в своей провинции.

Криминаль-генерал Брунгильда Альтер (бывшая Лорелей Юнг), ставшая вдобавок брюнеткой, сдружилась с Эвтебидой, коей призналась в неразделённой любви к Черному барону, после чего, была в отсутствии Эльзы и Берты, тайно проведена ко мне в спальню, где Эвтебида и Брунгильда-Лорелей, устроили мне потрясающую ночь страсти. Слабый я всё-таки человек, ну никак не могу отказать во взаимности красивым девушкам.

*Как в вольном переводе нам передал мудрость Конфуция, британский дипломат сэр Остин Чемберлен: «Чтобы вы жили в интересные времена», что позднее перефразировалось в «Не дай вам бог жить в эпоху перемен».

Глава пятьдесят шесть, в которой барон приходит на помощь Султанше-Валиде Марлен Зумруд.