Смачный удар ладони пришёлся ровно по щеке. Нуска припомнил, как днём дал собаке покусать себя, теперь же – позволил себя ударить. Возможно, он действительно нескоро сможет привыкнуть к своему положению сурии и всем этим треклятым привилегиям.

– Оанн, выйди, – тихо скомандовал лекарь.

Мальчишка замялся, но, бросив взгляд на вновь закипающего брата, повиновался. Когда дверь хлопнула, а хаванец и арцент остались наедине, Нуска больше не медлил. Он занёс руку над головой мужчины, но совсем не для удара. Повалив Жамина на матрац, прямо на оставшиеся там осколки, он накрыл лицо арцента ладонью и воспользовался светлой дэ. Мягкие блики осветили искажённое от бешенства лицо Жамина, и постепенно его черты начали смягчаться, а гримаса медленно сползла с лица.

– Я думал, что вчерашнего кровопускания будет достаточно, но ошибся. Жамин, ты болен. Ты должен чаще прибегать к использованию огненной дэ, она туманит твой рассудок и сводит с ума, – спокойно заговорил Нуска, сдерживая рыпающегося торговца.

– Ни за что! Я не собираюсь… – вновь громко заспорил Жамин, и тогда лекарь усилил поток энергии. Арцент закусил губы, но не издал ни звука, хотя можно было догадаться, что он испытал сильнейший приступ боли.

– Это перегрузка дэ в каналах, Жамин. Ты небезопасен даже для собственного брата. Выходи на пустошь и жги всё, что захочется. Что тебя останавливает?

– Тебя это не касается, пустоголовый лекарь.

Нуска вздохнул, но продолжил лечение. Светлая энергия медленно очищала разум арцента, его помыслы. Но лекарь догадывался, что всё не так просто. От этой напасти нельзя избавить, лишь пощупав голову больного.

Однако теперь Нуска с большим восхищением вспоминал эрда, который мог держать себя в руках даже тогда, когда его разум был целиком забит чёрным маревом.

Вскоре Жамин пришёл в себя, но и не подумал извиняться. Ушибленная щека горела, и Нуска, не желая расхаживать побитым, быстро снял тянущую боль.

– Оаннес прав: я не смогу рассказать тебе больше. Он всегда был довольно наблюдателен, его память тоже заслуживает доверия. Так что обратись по этому вопросу к нему.

Жамин ушёл и оставил лекаря в замешательстве. Нуска знал: если он покинет город так скоро, как планирует, то этот арцент, скорее всего, погибнет.

«Ему уже двадцать пять? Средний срок жизни арцента… Сорок, пятьдесят лет? Разве это не слишком мало? Разве жизнь сурии должна быть так коротка?»

Нуска поднялся и встал у окна. Перед ним раскинулся город, утопавший в холодном звёздном свете. Голые стены жёлтых домов-коробок, песчаные дороги, а вдалеке – верхушки дворцов знати. Никакой растительности, только бесплодная почва и сухой горячий воздух.

Лекаря вновь преследовали проблемы, и он не мог закрыть на происходящее глаза. Ведь повстанцы – это не просто кучка разбойников, это самопровозглашённые борцы с существующей властью. Если Оанн сказал правду и их поддерживает сам наместник, то… Это ведь предательство. Это угроза не только порядку в стране, но и самому эрду.

В данный момент Син не может покинуть фронт и заняться делами в Арценте так, как сделал это в Карборе. Возможно, в этом и состоял план правителя? Направить Нуску сюда для решения возникших трудностей? Поддержать его на юге, укрепить влияние эрда?

Нуска тихо посмеялся над собой и свесил руки из окна.

Нет. Син никогда бы не посмел рассчитывать на чужую помощь.

– А я ведь возьму и помогу, – с улыбкой проговорил себе под нос Нуска.

Он долгое время стоял, смотря на два огромных белых шара на фоне чёрного неба.

Нуска не просто направится к Жеро Герье и попросит вытащить себя из Арценты. Нуска попробует провернуть ещё одну знатную шалость.

Дожидаться пробуждения пьяного Жамина Нуска не стал, но оставил записку. Под покровом ночи лекарь покинул дом торговца, но не один. Весь месяц Нуска не обращал никакого внимания на слабого и скромного парнишку, который жил с ним под одной крышей, но оказалось, что этот юнец обладает недюжинными талантами.

– Жеро Герье – обладатель посоха, один из сильнейших сурии в Арценте. Наверное, он единственный, кто может помериться силами с Вьеном. Господин Нуска, вы говорили, что Вьен – потомок семьи Ариера? Тогда повстанческое движение в городе – это не просто бунт. Это переворот. Если место действующего наместника займёт такой человек, то начнётся междоусобная война. Вы ведь хотите поддержать эрда Сина в этом противодействии, верно?

Нуска впервые слышал, чтобы Оанн говорил такими сложными и длинными предложениями. Ни разу не заикнувшись, тот за раз выдал всю расстановку сил в Арценте, однако продолжал смотреть на лекаря круглыми и невинными глазами. Что ещё скрывает этот полукровка? Стоит ли ему доверять?

– Верно. Пока мы будем добираться до поместья Герье, расскажи мне всё, что знаешь. Ты сможешь мне… подыграть? – Нуска, проговорив это словечко, улыбнулся. Давние воспоминания захлестнули его.

– Господин Нуска, я сделаю всё, что вы скажете. Спасибо, что взяли меня с собой. – Оанн сказал это тихо и так широко улыбнулся, что Нуска почувствовал укол вины.

Он не должен был пользоваться расположением этого мальца. Не должен был, но выбора не оставалось. Ему нужна была помощь, чтобы претворить свой план в жизнь.

Длинный и тёмный потайной ход под землёй был отвратителен. Нуска мысленно проклял всю Арценту, пока пробирался по тесному лазу, но ни разу не пожаловался и не подумал повернуть назад. Оанн был медлителен, но аккуратен: с ним хоть и приходилось придерживаться непривычно медленного темпа, но полукровка первым подмечал приближение стражи.

Когда они выбрались с другой стороны стены, ночная звезда уже сдвинулась на несколько пальцев ниже. Внутри вторых ворот в городе располагались резиденции богачей и знати. Здесь же Нуска и увидел три самых отвратительных в своём великолепии дворца. Один был огромен и похож на спускающиеся с небес ступени. Жёлтый массив закрывал небеса и звёзды, протыкая верхушкой небосвод. Другое здание, наоборот, было округлым, как яйцо: неизвестно, каким образом были уложены кирпичи, но к постройке невозможно было придраться. Третий же дворец как раз и был сооружен в форме пирамиды, устремленной ввысь. Несколько балконов украшали необыкновенный гладкий фасад, а резные округлые окна приглашали бывшего воришку пробраться внутрь.

Только вот всё не могло быть столь просто. Там, где есть знать, всегда крутится и орава стражников, готовых защищать своих господ до последней капли крови.

Но ночные улицы были пусты, а все фонари – погашены. Голая песчаная земля, на которой не росли ни деревья, ни кустарники, не могла скрыть двух пробравшихся внутрь нарушителей. Нуска на секунду даже растерялся: как можно спрятаться на этом пустом жёлтом участке?

– Господин Нуска, давайте проберёмся вдоль стены. Мне кажется, стража уже отправилась спать. Мало кому из горожан могло прийти в голову влезть на территорию сильнейших сурии в городе, – тихо подсказал Оанн.

Нуска обернулся и вновь увидел эти цветастые и блестящие в холодном звёздном свете глаза. Мальчишка выглядел на редкость спокойным и счастливым, кажется, он на самом деле наслаждался тем, что оказался полезен. Он даже не был напуган: Нуска зря его недооценивал.

Лекарь в который раз огляделся, а затем спустил с руки два сгустка светлой энергии: эти маленькие ищейки обычно были бесполезны, но периметр возле дворца обыскали быстро и вернулись ни с чем. Пусто. Ни одного охранника.

– Но разве это не странно?.. – тихо заговорил Нуска и сглотнул. К горлу подступил комок: он понял, почему вся эта ситуация его напрягала. Даже голос на секунду отказался повиноваться.

В последний раз, когда он пробрался на чужую территорию и не встретил сопротивления… все жители того места оказались мертвы.

Нуске потребовалось собрать все свои силы в кулак, чтобы не потерять лицо. Но он всё равно заметно побледнел и, пряча помрачневшее лицо под платком, медленно побрёл вдоль стены.