– Забудьте про Новую Англию, Маркус! Ваше “я” не там. Какое-нибудь очень важное для вас место. Закройте глаза и представьте город.

– Балтимор, – без колебаний ответил я. – Но не уверен, что мне хочется ехать в Балтимор.

– Не обязательно Балтимор, но уже лучше. Когда я слышу “Балтимор”, я, конечно, вспоминаю вашу родню, ваших кузенов. Вы еще ничего не писали о Гольдманах-из-Балтимора, Маркус… Наверняка есть место, где вам хочется это сделать. В этом месте Гольдман сможет починить Маркуса.

В четверг, 26 августа, покидая наконец Лайонсбург, я ощущал умиротворение. Я был уже не таким, каким сюда приехал. Переворачивалась какая-то страница моей жизни. Садясь в машину, я поцеловал в щеку Надю и крепко обнял Гарри.

– До скорого! – сказал я.

– Давайте о себе знать, Маркус. И приезжайте, когда хотите. Здесь вы дома.

– Я тоже всегда рад видеть вас с Надей в Нью-Йорке.

– Только не Нью-Йорк, – усмехнулся Гарри. – Когда вы найдете свой писательский дом, я приеду к вам туда.

Я отправился в путь. Всю дорогу я слушал знаменитые арии из опер. Когда я пересек границу между Канадой и Нью-Гэмпширом, мне позвонил Гэхаловуд.

– Писатель, – произнес он убитым голосом, – мы сели в лужу. У Бенджамина Брэдберда алиби на момент убийства Аляски. Это не он. Не знаю, как такое возможно, но нас обвели вокруг пальца.

Дело было закрыто, но Гэхаловуду все равно не давали покоя найденные в лесу осколки фары. Сперва он пытался о них не думать, но эта деталь досадной помехой без конца крутилась у него в голове.

Салем, штат Массачусетс

Четверг, 26 августа 2010 года

Мы с Гэхаловудом встретились в Салеме, у дома Бенджамина Брэдберда.

– Что случилось, сержант?

– Писатель, поверьте, я бы не стал вас беспокоить по пустякам… Мне уже не первый день хочется вам позвонить и сказать, что концы с концами не сходятся…

– Говорите как есть, сержант. Что такое вам спать не дает?

– В нашей теории все работало: Брэдберд крадет пуловер Эрика Донована и оставляет его на месте преступления как улику. То же самое с письмом в кармане Аляски, он вполне мог его положить. Но что делать с этими осколками фары? Может ли это в самом деле быть совпадением, как сказал Лэнсдейн? В итоге я опять отправился в кабинет Брэдберда. Перерыл все его архивы. Он хранил кучу барахла во славу себя самого. По-моему, он был нарцисс. И смотрите, что я нашел…

Гэхаловуд протянул мне статью из “Кейнен стандард”, местной коннектикутской газеты, датированную 3 апреля 1999 года:

ВЕЧЕР МЕДИЦИНСКОЙ АССОЦИАЦИИ КЕЙНЕНА:

ПСИХИАТРИЯ В ДЕТАЛЯХ

– В тот вечер, когда была убита Аляска, – сказал Гэхаловуд, – Брэдберд толкал речь в трех часах езды от Маунт-Плезант. Мы ошиблись, он не может быть убийцей.

– Тогда почему он покончил с собой?

– Чтобы не сесть в тюрьму за убийство Элинор…

– Но Аляска и Элинор убиты одним и тем же орудием… – заметил я. – Тогда как связаны эти два убийства?

– Вот и я себя спрашиваю, писатель. По-моему, нас ждут новые сюрпризы. Поэтому я хотел заново обыскать дом Брэдберда, вместе с вами. Может, мы что-то упустили?

Мы принялись за дело. И начали с письменного стола Брэдберда.

– Похоже, он коллекционировал бессмысленные воспоминания, – сказал Гэхаловуд.

Мы просмотрели десятки никчемных документов. У Брэдберда в самом деле была мания хранить все. Мы сумели восстановить целый двадцатилетний отрезок его жизни – по счетам, картам фитнес- и видеоклубов, старым фотографиям, билетам на самолет. На некоторых были нацарапаны пометки. Мы действительно не обратили на них внимания во время первого обыска, ведь речь шла о старых воспоминаниях. И тут я наткнулся на открытку с приглашением на свадьбу.

– Сержант, взгляните на дату! В день убийства Элинор Лоуэлл Бенджамин Брэдберд был приглашен на свадьбу. Был ли он там на самом деле?

– Сейчас узнаем.

Гэхаловуд без труда нашел контакты Стивена Харта и, несмотря на поздний час, позвонил ему. Стивен Харт рассказал, что с Бэллой Суид развелся три года назад, но подтвердил, что в числе гостей на свадьбе был и Бенджамин Брэдберд. “А поздно ли он ушел?” – спросил Гэхаловуд. “Насколько я помню, он ночевал в гостинице. Это как-то связано с его смертью? Какая трагедия! Известно ли что-то новое о мотивах, толкнувших его к самоубийству?”

Но Гэхаловуд уже не слушал. Он смотрел на меня со смесью непонимания и решимости. С самого начала расследования кто-то умело водил нас за нос.

– Предположим, что Брэдберда подставили, и Эрика Донована тоже. Убийца связан с Бенджамином, с Эриком Донованом, с Элинор и с Аляской, – рассуждал Гэхаловуд.

– И с Казински! – добавил я.

На самом дне коробки с сувенирами, откуда я извлек приглашение на свадьбу, нашлась фотография. Гэхаловуд заметил ее и достал. Это было свадебное фото – самого Бенджамина Брэдберда.

– Невеста! – вскричал Гэхаловуд. – Невеста!

Я взглянул на снимок – и остолбенел.

Через час мы с Гэхаловудом, в сопровождении целой делегации бостонских полицейских, входили в адвокатскую контору Патрисии Уайдсмит с ордером на арест. Увидев нас в дверях кабинета, она все поняла.

Бостон, штат Массачусетс

Пятница, 27 августа 2010 года

– Вы знаете, почему мы пришли? – спросил Гэхаловуд.

Она грустно улыбнулась:

– С того самого июльского вечера, когда вы оба заявились в этот кабинет, я была готова встретить свою судьбу. Одиннадцать лет все шло хорошо. Пока в это дело не впутались вы.

Она встала со стула и подошла к окну. Словно чтобы в последний раз насладиться щедрыми лучами солнца, лившимися в этот летний вечер на Бостон. Гэхаловуд достал наручники.

– Не увозите меня сразу, – попросила Патрисия. – Не хочется все это рассказывать в очередном зале для допросов, слишком много я их повидала.

– Идет, – ответил Гэхаловуд. – Я зачитаю вам ваши права и запишу ваши заявления, они могут быть обращены против вас.

– Не нужно зачитывать мне мои права, сержант. Я их и так знаю. Как вы догадались?

– Нам не хватало связки между главными героями всей этой истории – Элинор Лоуэлл, Аляской Сандерс, Эриком Донованом и Бенджамином Брэдбердом. Когда мы выяснили, что вы – бывшая жена Брэдберда, все стало ясно как божий день.

– Я знала, что этим кончится.

Гэхаловуд включил диктофон на мобильнике:

– Мы вас слушаем.

– Меня зовут Патрисия Уайдсмит. Во время своего недолгого замужества я носила фамилию Брэдберд. Я убила Аляску Сандерс в ночь со 2 на 3 апреля 1999 года.

Она замолчала. Лицо у нее застыло в какой-то кривой усмешке.

– Патрисия, – проговорил Гэхаловуд, – я не первый день работаю в полиции. Но тут, признаюсь, ума не приложу, как так случилось, что вы до этого докатились…

– Что вы хотите знать?

– Все.

– С чего начинать?

– С начала.

– Тогда надо вернуться в январь девяносто восьмого года. За год до того я вышла замуж за Бенджамина. Он был обалденный. Я была очень влюблена. Бенджамин был старше меня на пятнадцать лет. Меня всегда привлекали более зрелые мужчины. Он обладал невероятной харизмой, может, это меня и убаюкало. Мы встретились на семинаре, посвященном смертной казни. Он долгое время работал в тюрьмах и боролся за новый подход к обустройству мест заключения. Мы сразу друг другу понравились. Он был человек с убеждениями, я любила в нем это. Когда мы начали встречаться, мне было страшновато, я опасалась реакции близких из-за его возраста. А потом поняла, что перед ним никто не смог устоять. Его все любили. Он покорил моих подруг, моя мать была от него без ума. Он был умный, любезный, общительный, услужливый. Чистое золото. Все случилось очень быстро. Я переехала в его красивый дом в Салеме. Сам он был на хорошем счету. Я уже работала адвокатом в Бостоне, начинала карьеру. Вскоре он попросил моей руки. Я согласилась. Без тени сомнения.