Данте, глянув на ошеломленную сестру, понял, что буквально смотрит на свое отражение и тоже после услышанного не в силах произнести ни слова.

– Мы поняли, что наши взгляды совпадают, – просто сказала Камилла, – и с тех пор действуем сообща. Мы не представляли, как именно преподнести домам идею с проведением ритуала, но, к счастью для нас, вы сами об этом и позаботитесь.

Данте позволил Ноксу извиваться между пальцами правой руки.

– В ритуале Ночи богов участвуют представители всех домов, они приглашают богов войти в их тела.

Леззаро коротко кивнул.

– Я сделаю это.

– Что? – Таисия развернулась и встала перед братом. – Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Ты говоришь, что хочешь предложить себя Никсу, богу, который оставил нас.

– Хочешь сама попробовать?

Таисия скривилась.

– Я не вижу других вариантов. Главы домов не думают о жизнеустойчивости, они думают о власти и о том, как доказать, что их дом важнее других. Мать старается изо всех сил, но все знают, что король скорее прислушается к своим советникам и станет пополнять казну.

А когда надо было выбирать, какой дом у него в фаворитах, на первом месте всегда оказывался дом Мардова. Аделу не интересовали новые методы правления, и Варена Кира тоже.

– Отец с матерью желают Ваеге добра, но, если у нас все получится, – сказал Данте, – мы не сможем их вовлечь. Наследники должны будут взять все в свои руки. Если мы будем сотрудничать и проведем ритуал Ночи богов, это наверняка приведет к снятию Запечатывания. Восстановятся связи между всеми четырьмя мирами. Появятся рычаги влияния на короля, можно будет упразднить монархию и установить новый порядок.

– И все равно – это заклинание, – напомнила Таисия. – Ты знаешь, что заклинания запрещены законом?

– Как будто тебя это когда-нибудь останавливало.

– Меня не волнует, что случится со мной, меня волнует, что случится с тобой.

– Если позволите, – негромким голосом вмешался Леззаро. – Это рискованно, но без риска не обойтись. Если упустим свой шанс, у нас не будет в запасе еще ста лет. Насколько деградирует наш мир за это время? А мы-то сами где будем?

Данте напрягся.

Да, это было рискованно, но он должен был взять этот риск на себя. И не только как наследник, а потому, что был рожден в привилегированной и наделенной властью семье, и, в конечном счете, это потеряло бы свою ценность, если бы он не использовал свои преимущества во благо тех, кто родился без них.

Пока что боги отказывались с ним говорить. Но он обязательно найдет способ быть услышанным.

Нексус был спланирован как четырехконечная звезда, каждый луч венчала базилика, посвященная одному богу и одному миру. Прихожанами базилик Никса и Фоса были по большей части беженцы из иных миров, а в базилике Тханы в основном служили священники, находящиеся под опекой дома Вакара.

Но в мире Витае главным божеством всегда оставалась Дейя – богиня жизни, мать всех элементов и основательница рода Анжелики.

Во времена, когда Ваега была всего лишь страной бескрайних лесов, ею правил Обезглавленный Король. Он начал войну с Паритви и посылал за Арастрское море своих мародеров, чтобы они разоряли и грабили прибрежные поселения Азуны и Кардики и даже заходили в Сарнайские степи, где угоняли ценных лошадей и убивали табунщиков. Старшего сына король воспитывал как наследника престола, а младшего, Августина, отослал в базилику Дейи, чтобы тот стал священником.

Августин, надеясь, что его благочестие станет противовесом отцовской жестокости, с готовностью принял служение. Он совсем не ожидал, что однажды ночью его посетит сама богиня Дейя и, заговорив об отце, заронит в его душу семя бунтарства.

С помощью божьего благословения Августин казнил отца и заключил в тюрьму брата. Так Августин стал первым Святым Королем, очистившим трон отцовской кровью.

Перед тем как исчезнуть, Дейя возлегла с Августином, а спустя год вернулась с младенцем, наделенным невероятной силой, – он мог раскручивать вокруг себя стихии, словно спеленывал себя земными дарами.

Но к этому времени законного наследника уже вынашивала жена Августина. Ему ничего не оставалось, кроме как растить сыновей вместе, но титул наследника получил только один из них. Когда оба подросли, второй, сын Дейи, встал перед выбором: или стать придворным магом, или отказаться от статуса и посвятить себя служению в базилике.

Мардова всегда ставили честолюбие выше благочестия.

День был теплый, но Анжелика, чтобы остаться неузнанной, надела плащ с капюшоном. Ее сопровождали два стражника дома Мардова, но не в красно-синих мундирах, а в обычной одежде горожан. Проходя через площадь напротив базилики, Анжелика невольно залюбовалась фасадом из светло-серого камня с массивным арочным проходом в центре. Над аркой возвышался купол с золотым шпилем в форме языка пламени. Вниз по стенам, накатывая друг на друга, сбегали вырезанные из камня волны потоков воздуха и воды.

В центре арочного прохода росло дерево с толстым стволом. Его ветви, словно пальцы, тянулись к арочному своду, и крона образовывала под ним живую сеть. Согласно одному из мифов, когда построили базилику, это дерево посадила сама Дейя. И хотя оно росло уже так давно, что никто не знал его возраста, его ветви никогда не доставали до наивысшей точки свода.

– Ждите здесь, – приказала Анжелика стражникам и крепче прижала к животу завернутое в кусок ткани приношение.

Проходя под ветками дерева, она протянула руку и провела кончиками пальцев по коре. Почувствовала, как дерево загудело от ее прикосновения. Каждый раз, приближаясь к базилике, Анжелика ощущала исходящую от дерева силу, древнюю и сакральную, как самый первый восход солнца.

Но оно росло по воле посадившей его богини и не могло протянуть свои ветви дальше окружавших его стен.

В детстве Анжелика часто видела в базилике толпы людей и слышала, как они умоляли снова открыть порталы и спасти их гибнущий урожай.

В этот день перед статуей Дейи стояли на коленях всего несколько прихожан, и пламя свечей, которые они держали в руках, подсвечивало их подбородки. Судя по их залатанной одежде и грубой загорелой коже, это были фермеры из окрестностей Нексуса.

Возле двери стоял священник в традиционном коричнево-синем облачении, на его широком поясе были вышиты символы всех четырех элементов. Анжелика откинула капюшон, чтобы он мог окропить ее водой и землей.

Священник немного помедлил, прежде чем потянуться за глиняными чашами, но, когда окунал пальцы в воду и прикасался ко лбу Анжелики, не сказал ни слова. Когда прикоснулся к ее лбу вымазанным в холодной земле большим пальцем – тоже.

Предполагалось, что ежемесячные подношения Дейе входят в число обязанностей семьи Мардова.

Священник, по имени Матео, жестом пригласил Анжелику пройти за ним в приватную комнату для подношений.

У Матео было ценное качество – он никогда не задавал лишних вопросов, то есть на самом деле он вообще всегда молчал. И поэтому Анжелика старалась подгадывать так, чтобы приходить в тот день, когда служит именно Матео.

По пути к комнате подношений они прошли мимо огороженного ступенчатого колодца. Это было настоящее геометральное[16] чудо. Крутые уступы из песчаника уходили вниз к квадратному полу, на котором были выложены те же символы, что были вышиты на поясах священников. Ступени потрескались и истерлись посередине, где по ним ступали тысячи людей.

Когда-то это был портал в Витае, оттуда появлялись люди из иных миров и поднимались по этим ступеням в Нексус.

Теперь же это была реликвия, не больше.

Анжелика остановилась возле выставленного вокруг ступенчатого колодца канатного ограждения. Здесь была недосягаемая для нее сила, чувствовалось страстное желание, которое она не могла распознать.