Я встаю и направляюсь к двери, стараясь не разреветься. Не успеваю коснуться ручки, как Влад забегает вперёд и прижимается спиной к двери:

— «Искренне и нежно»! — с горечью восклицает он. Глаза цвета серой умбры подозрительно блестят. — Зачем ты опять врёшь, Яна? Если бы ты меня любила, то не выскочила бы замуж сразу после нашего расставания! Так не бывает, чтобы сегодня любить одного, а завтра другого. Значит, ты всегда любила Никиту. Ты собиралась за него замуж ещё до нашего знакомства. И нечего мне тут сказки рассказывать!

Его тон грубоват, но в глазах стоят слёзы.

— Но…

— А я, как дурак, — перебивает он, — искал тебя всё лето! Перерыл интернет в поисках Яны Ивановой, все больницы обзвонил! Даже Настю в Америке достал и выпросил твой номер телефона. А ты, оказывается, вышла замуж и успела завести ребёнка, — он кидает быстрый взгляд на мой живот и снова смотрит в глаза: — Да, я знаю, что ты беременна, Никита рассказал. Поздравляю!

— Влад, всё не так, как ты думаешь…

— Живите счастливо, только оставьте меня в покое, — торопливо продолжает Влад. — Я не держу на тебя зла, я всё понимаю, правда. Спасибо, что была добра ко мне… в постели. И Никите спасибо — за то, что вытащил меня из СИЗО. Но больше я не хочу вас видеть. Если ты переживаешь, что я считаю тебя Кирой номер два, то не волнуйся, у меня и мысли не было вас сравнивать. Кира — это… это… — он запинается.

— Несчастный случай? — подсказываю я, и Влад кивает. — А я катастрофа, — завершаю я фразу, которую он сказал Стасу.

Он сглатывает комок в горле и отступает от двери:

— Прощай, Яна.

Я обещала Никите никогда не встречаться с Владом и не рассказывать ему о ребёнке, но теперь считаю обещание недействительным. Никита меня обманул. И Влада тоже. Мне он сказал, что Влад меня ненавидит, а Владу — что я вышла за него замуж и жду ребёнка. Такой подлости я от Никиты не ожидала. Мы дружили двадцать лет, и он никогда меня не обманывал. Видимо, реальная возможность получить меня в жёны сорвала ему крышу. Если бы я не нашла карточку от видеокамеры и не примчалась на эмоциях к Владу, то план Никиты осуществился бы. Я бы завтра вышла за него замуж.

— Влад, ты меня ещё любишь? — тихо спрашиваю я. — Ты сказал Стасу, что не сможешь без меня жить, что готов на всё, чтобы завоевать моё сердце.

— Яна, ну зачем ты? Какой в этом смысл?

— Что никогда от меня не откажешься. Что твоей любви хватит на двоих.

— Яна…

— Что мы совпадаем, как кусочки пазла.

Он прикусывает губу, предательская слеза скатывается по бледной щеке. Он отворачивается, но я подхожу к нему и заглядываю в лицо:

— Скажи, прошу тебя. Для меня это важно.

— Я тебя люблю, — выдыхает он. — Ты это хотела услышать? Жить без тебя не могу, схожу с ума от ревности, когда представляю с другим, вспоминаю каждую нашу встречу. Люблю так, что дышать больно.

— Влад, — говорю я, — я беременна от тебя, а не от Никиты.

Он долго смотрит на меня.

— Яна, такими вещами не играют.

— Я не играю. Это твой ребёнок. Мальчик.

В непостижимых глазах — надежда, смешанная с недоверием.

— Извини, но… Почему ты так уверена, что ребёнок от меня? — наконец спрашивает он.

— Потому что я никогда не спала с Никитой. Вообще ни разу в жизни. Мы даже живём в разных квартирах.

Влад не понимает:

— Но он ведь твой муж. Он сам мне сказал.

— Он немного опередил события. Свадьба назначена на завтра, но теперь я не буду выходить за него замуж. К чёрту Никиту! Я хочу выйти замуж за человека, которого люблю больше всего на свете. За отца своего ребёнка. — Смотрю на ошарашенное лицо своего любимого и добавляю: — Если он, конечно, не передумал жениться на катастрофе.

Влад хлопает ресницами.

Потом понимает.

Осторожно разводит полы моего плаща в стороны и кладёт обе ладони на живот, обтянутый трикотажным платьем:

— Мой, да? — спрашивает он тихим счастливым голосом. — Сын?

— Твой, — отвечаю я, наслаждаясь нежными прикосновениями.

Подаюсь животом в его руки, потому что это невыразимо приятное ощущение, — разделить трепетание бабочки с тем, кто её создал.

— И ты моя?

— Твоя.

— И прям выйдешь за меня замуж?

Я с трудом удерживаюсь от улыбки:

— Слава, я люблю тебя, разве ты не понял? Конечно, я выйду за тебя!

В этот раз он всё понимает правильно и лишних вопросов не задаёт. Подхватывает меня за талию, несёт к окну и усаживает на подоконник. Не успеваю охнуть, как он протискивается между моих коленей и припадает горячим ртом к губам. Целует, стонет и прижимается ко мне бёдрами. Пробирается жадными руками под платье. Дрожит от желания и неосторожно прикусывает мне губы. Больно и до головокружения кайфово. Я остро осознаю, что у него тоже никого не было после нашего расставания, — столько любви и накопленной страсти он на меня обрушивает.

Я приподнимаю попу, чтобы помочь ему стянуть с меня трусы. Раздвигаю ноги. Расстёгиваю ремень на его джинсах, сталкиваясь торопливыми пальцами с его руками. Мы оба не можем ждать. Сползаю на край подоконника и откидываюсь назад.

Первое ощущение самое сладкое, самое проникновенное. Я обнимаю его ногами и отдаюсь глубоким ритмичным толчкам. Наслаждение затапливает меня с головой. Влад склоняется надо мной, а я ловлю его губы, ласкаю спину в шерстяном кардигане, выстанываю славное имя.

Славик, мой Славик, можно ли любить сильнее?

Мы кончаем одновременно, сжимая друг друга в объятиях. Я чувствую, как бьётся его сердце. И моё. И ещё одно сердечко.

Едва мы приводим одежду в порядок, как дверь распахивается, и Наташа спрашивает:

— Влад Юрьич! К вам тут ещё два водителя, сейчас примете или попозже?

За её спиной маячат двое мужиков подозрительного вида.

— Нет, Наташа, отбой. Удали, пожалуйста, объявление на сайте.

— А как же вы без водителя? — удивляется Наташа, переводя взгляд со своего начальника на меня. — Кто же вас будет возить?

— А жена меня будет возить, она прекрасно водит машину, — отвечает Влад, улыбаясь во весь рот.

Наташины брови взмывают вверх.

— Настя Одоевская?!

— Нет, ну какая Настя! Я про мою новую жену — Яну Ивано… — Влад осекается и смотрит на меня: — Хотя постой, это же не настоящая твоя фамилия?

Я качаю головой. На самом деле я Ильинская, но Влад об этом не знает.

— А имя? Имя-то хоть настоящее? — озабоченно спрашивает он.

— Имя настоящее, — отвечаю я. — А фамилия — Дроздова. Яна Дроздова.

— Всё с вами понятно, — с улыбкой говорит Наташа и закрывает дверь, оттесняя любопытных мужиков в коридор.

Влад берёт меня за плечи:

— Спасибо, что выбрала мою фамилию. Я построю для тебя небоскрёб, Яна Дроздова.

— «Дроздов-центр»? — спрашиваю я. — Я думала, он в честь папы.

— Этот в честь папы, да, — он машет рукой в направлении будущей стройплощадки. — Я про второй небоскрёб. Послушай, я разговаривал с главным архитектором города, ему очень понравился проект «Дроздов-центра» и он дал предварительное согласие на постройку ещё одного небоскрёба на этом же участке. Через несколько лет тут будет целый район ультрасовременных небоскрёбов, как Москва-Сити…

Влад рассказывает о планах застройки территории, а я не могу отвести от него глаз.

Я так счастлива, что по щекам катятся слёзы.

— Я назову его… «Любовь», — заканчивает Влад и затаскивает меня в объятия.

— «Любовь-центр»?

— Нет, просто любовь.

Муж стоит передо мной на коленях — обнажённый, беззащитный, неотразимый. И при этом — мужественный и сильный. Я не знаю, как ему это удаётся, — быть одновременно сильным и слабым, доминирующим и подчиняющимся. У меня кружится голова, когда он берёт мою ступню и покрывает поцелуями, — от кончиков пальцев до щиколотки. Медленно, нежно, всё выше и выше по икре и бедру, пока не доходит до самых чувствительных мест. Я бы уже свалилась на пол, это невыносимо и мучительно-сладко — кончать, стоя на одной ножке, но его горячие ладони поддерживают меня под попу, а язык рисует звёзды, лабиринты и трискелионы на моём теле так умело, что я забываю обо всём на свете. Поэтому я кончаю стоя и оседаю в его руках. Он подхватывает меня и несёт на кровать, где с рычанием и стонами берёт свою часть удовольствия.