Из толпы пассажиров, выделялась Жаклин – бойкая журналистка лет тридцати в модном брючном костюме из твида в крупную клетку. Через плечо у нее висела довольно-таки крупная дамская сумка, а в левой руке – таких же размеров чемодан. Жаклин шла твердой, быстрой походкой, ее взгляд был смесью решительности и любопытства. Заметив издалека мажордома с табличкой в руках, глаза Жаклин сверкнули, в них появились предвкушение и ярость хищной птицы, увидевшей свою добычу. Ловко лавируя между пассажирами, Жаклин рванула в сторону Люки, не без того, чтобы не задеть кого-нибудь своим чемоданом. Впрочем, в порыве преследования, это мало волновало Жаклин, и недовольные возгласы жертв оставались без ее внимания.
– Джеки, ты куда так несешься-то? – едва поспевая за Жаклин, крикнула ей в спину Шанталь. Бедная брюнетка, обладала парой прекрасных длинных ног, но, словно запутавшись в собственной элегантности, и оказавшись на грани между модельным показом и реальностью, она явно уступала по скорости своей подруге, рвавшейся вперед.
– А черт его знает. Привычка! – не отрывая цепкого взгляда от приближающейся цели, бросила журналистка. – Здравствуйте, я Жаклин Одэт! – закричала она, еще не добежав до мажордома и затем, резко тормознув у него перед носом, ткнула большим пальцем себе за спину: – А это Шанталь.
Жаклин наконец выдохнула.
– Ты название газеты забыла добавить, – съязвила Шанталь, достигнув своей подруги именно в тот момент, когда та указала на нее пальцем.
– Здравствуйте. Добро пожаловать, – несколько опешил от такого напора Люка.
– Спасибо, – улыбнулась Жаклин и собралась продолжить гонку по перрону.
– Мадам, – Люка достал блокнот и полистав его начал сверяться со списком.
– Джеки, мы вероятно, еще кого-то ждем, – окликнула ее Шанталь махнув головой в сторону мажордома.
Жаклин вернулась к Люке и, как ни в чем не бывало, взяв его руку с блокнотом, заглянула в него. Ее гоночный пыл резко угас, сменившись раздражением:
– Не может быть! Вот черт! Отдых испорчен!
Невдалеке, сопровождаемая носильщиком, к ним приближалась компания Люси, Каролины и Николь.
– Вот дерьмо! – с досадой буркнула Жаклин, поставив чемодан на перрон.
– Ты что здесь делаешь? – сдерживая неприязнь, обратилась Николь к журналистке, едва поравнявшись с ней.
– Я к своей подруге приехала! – парировала Жаклин. – А ты что здесь делаешь?!
– Она к моей подруге приехала, – мягко вступила в разговор Люси, глядя на мажордома. – Привет, Люка. Как дела?
– Все в порядке, мадам. Как вы добрались?
– Феноменально! Можем двигаться?
– Люси? – неуверенно поинтересовалась Жаклин.
– Ну допустим, – Люси повернула голову в сторону журналистки, будто только сейчас заметив ее присутствие.
Поняв по нарочито спокойному тону Люси, что атмосфера как раз начинает накаляться, Каролина решила разрядить обстановку, обратившись к Шанталь:
– Я – Каролина.
– Шанталь, а это, – она указала на подругу, – Жаклин.
– Мы знаем, – холодно бросила Николь.
– Черт!!! – вскрикнула Люси, схватив Николь за запястье. – Я думала, она мимо пролетит, а она, похоже, прямо к нам приземляется!
Люси кивнула в направлении двух женщин, которые, в компании носильщика с двумя огромными чемоданами в руках, двигались в их сторону. Николь тут же узнала бывшую одноклассницу Люси – Ивон. Молодая, коротко стриженная брюнетка с сумкой фотографа на плече, была ей незнакома.
– Что так долго? Третьим классом? – нарочито заботливо встретила Люси подошедшую к ней Ивон с компанией.
– Да нет. Чья-то толстая задница перегородила нам проход, – небрежно парировала Ивон. – Это не ты ли впереди шла? – преувеличенно вежливо добавила она.
– О-о-о. Надо было через задний попробовать. Тебе не привыкать, дорогая, – уровень заботы в голосе Люси поднялся на единицу выше.
В это время Каролина заметила, что брюнетка с фотосумкой, встретившись взглядом с Шанталь, мягко ей улыбнулась, однако, Шанталь в ответ отделалась лишь намеком на улыбку уголком рта.
Мажордом, сверившись со списком и оглядев всю компанию, поднял руку:
– Уважаемые дамы, добрый день! Меня зовут Люка, я – мажордом графини Де Жолли. Прошу следовать за мной. Он развернулся и направился к выходу с вокзала. “Дружный” коллектив двинулся за ним.
– Стоило тащиться в такую даль, чтобы здесь встретиться! – на ходу жаловалась Люси Николь.
– Вот и надо было сидеть в своем “модном киоске” дешевых тряпок! – не замедлила вставить Ивон, не удосужив Люси взглядом.
– Извините, но не у всех муж депутат Нац. собрания!
– Дело не в деньгах, а во вкусе! – не сдавалась Ивон.
– Кто воспитал твой вкус?! Бухгалтер или ассистент по покупкам?
– Он у меня врожденный!
– Я не верю в чудеса!
– Светофор купи!
Голоса продолжающих препираться Ивон и Люси утонули в шуме вокзала. Казалось, их даже забавляла возможность вспомнить молодость, и по-дружески (или скорее по-детски) потрепать друг другу нервы, находя в этом, как ни странно, способ для расслабления. Они то останавливались жестикулируя, тогда Николь брала Люси за руку и тянула вперед; иногда останавливалась только Ивон, тогда Люси брала ее за руку, и они двигались дальше.
В салоне микроавтобуса царила тишина, сопровождаемая гулом мотора, время от времени прерываемая щелчками камней под колесами. По узкой, в одну полосу дороге, “Фольксваген Т2” взбирался вверх по склону горы. За окнами проплывали уникальные виды на окружающий пейзаж, бурно расцветший осенними красками, но он абсолютно не вызывал никаких эмоций у пассажиров фургона.
Вторя настроению женщин, солнце решило отказаться от попыток произвести на гостей впечатление и скрылось за тучей. Стал накрапывать мелкий дождик, его капли забарабанили по стеклам “Фольксвагена”.
– Красиво. Очень, – подытожила Николь.
– Ну наконец-то! – с распростертыми руками появилась Элеонор в дверях парадного подъезда, когда из подъехавшего фургона уже вышли Ивон и Люси. За ними вышла Жаклин. – Скорее идите в дом!
Женщины пробежали под дождем до дверей и вошли внутрь.
Это был большой холл с грубоватой, от потертых и от того неровных ступенек, дубовой лестницей, ведущей на галерею второго этажа. Лестница занимала основную часть холла и была его доминирующим элементом. Казалось, весь замок был построен вокруг этой лестницы. Огромная, практически черная, с перилами начинающимися на плечах двух ангелов в доспехах, она, как будто говорила: “Поднимайтесь, гости дорогие, уж там-то, наверху, я с вами поиграюсь!”.
После последней реставрации замок помолодел лет на триста, но не потерял своего средневекового магнетизма и загадочности. Это был Замок. И хоть стены его были зашиты в дубовые панели – им было по 400 лет и легкий аромат сырости, не подвальной (Элеонор бы этого не допустила), не застоя, но скопившейся многовековой сырости времен, исторической, полной побед и поражений, трагедий, войн и эпидемий, рождения и смерти встречал вас; обволакивал с первого шага, давил и не отпускал, пока вы не покидали его владений. Этот “аромат Замка” окутывал вас в прямом и переносном смыслах, сколько бы каминов, свеч, лампочек и обогревателей вы не зажгли, не запалили, не включили.
– Как вы? Как добрались? Дорога была не очень ухабистой? – продолжала порхать Элеонор, совершенно выбиваясь из общего настроя, который задавали замок и дождь. Хозяйка расцеловалась с каждой подругой в обе щеки.
– Да все в порядке. Было пару моментов, я думала, меня в стиральную машину бросили, – Люси обвела холл рукой, – а у тебя здесь все красивее становится!
В дверях появились Каролина и Николь.
– Знакомься, это, Каролина и Николь. Ты о них уже знаешь.
– Еще бы не знать. Адвокат и модель. Очень приятно! – Элеонор порхнула к подругам и расцеловала их. – Чувствуйте себя как дома.
– Спасибо. У вас здесь очень красиво, – с восторгом глядя на графиню, сказала Каролина.