Его нынешнее оружие было вырезано из кизила. Он смастерил его сам: сперва нашёл в лесу идеальный прут Y-образной формы, затем не один час бережно счищал кору, чтобы рукоятка стала безупречно ровной и гладкой. Потом, заручившись маминой поддержкой, он собрал смолу каучукового дерева. Мама показывала, а он внимательно наблюдал, чтобы ничего не упустить, как сделать смолу упругой и эластичной, выдерживая её над паром целый день. Из готового материала получились отличные тяги, которые он привязал на свой «рог». А между ними он закрепил кожанку – маленькое седло для камней-снарядов, сшитое матерью. И наконец, чтобы рука не скользила, он обмотал рукоять тонкой льняной верёвкой – и оружие было готово.

Со временем Флинн научился скоростной стрельбе. Он мог выпустить в воздух сразу пять снарядов, один за другим, еще до того, как первый из них коснётся земли. Они с Пэдди любили соревноваться в том, кто быстрее погасит свечу с шести метров.

Флинн заметил, что Пэдди успел сунуть в свой рюкзак полбуханки хлеба и баночку джема, пока они крались через кухню к выходу. Дверь громко скрипнула, и мальчишки захихикали. Коко сонно семенила за ними следом.

Выйдя на улицу, Флинн сорвал в саду дюжину абрикосов. Родители высадили множество плодовых деревьев, и вне зависимости от времени года они всегда могли полакомиться чем-нибудь вкусненьким.

Негромким свистом Пэдди подозвал Трещотку. Она прискакала к ним рысью, с тихим ржанием вынырнув из утренней мглы. Мальчишки тут же засуетились вокруг неё, ласково похлопывая морду и тыкаясь носами в тёплую шею.

Флинн вскочил ей на спину первым, Пэдди взобрался следом, и вскоре лошадь тихой и тяжёлой поступью уже брела через лес. С деревьев к ним спорхнул Молния, удобно устроился на плече Флинна и, кажется, уснул.

– Я тоже рад тебя видеть, – сказал Флинн соколу.

Спустя три часа братья оказались в самой чаще леса, на плато, раскинувшемся высоко над Восточным заливом острова. Они молча брели через подлесок, Коко шла за ними, отставая всего на пару шагов. К этому моменту она уже успела взбодриться и с любопытством принюхивалась к лёгкому бризу. За пару минут до этого они отвели Трещотку на луг, где она с удовольствием принялась жевать сочную, сладкую траву. Мальчики не брали её на охоту – топот её копыт создавал слишком много шума.

Откуда-то сверху раздался клёкот Молнии. Пэдди внезапно вскинул руку, и Флинн и Коко тут же замерли на месте. Пэдди указал на вершину хребта. Затем выставил по два пальца на каждой руке и приложил их к вискам: знак Флинну, что он заметил оленя.

Флинн тихонько прокрался между деревьями, чтобы получше его разглядеть. Это был молодой самец с роскошными рогами.

Пригибаясь к земле, братья бесшумно обошли его широким полукругом, чтобы оказаться с подветренной стороны, и тогда животное не смогло бы их учуять.

Пэдди вытащил стрелу из колчана и умело зацепил её за тетиву. Флинн достал три камня из своего мешочка и вложил один в пяту рогатки. Ещё два он положил себе за щёку. Каждый раз, гуляя на пляже, он высматривал идеальные камушки для своей рогатки – безупречно гладкие, отполированные бесконечным движением волн. И непременно подбирал их и складывал в свой кожаный мешочек на поясе.

Во время охоты Флинн и Пэдди стреляли по очереди. В этот раз первый выстрел полагался младшему, но Флинн держал снаряд наготове на тот случай, если брат промахнётся.

– Кто промажет, тот тухлое яйцо, – прошептал Флинн.

Хотя прозвучало это скорее как: «Хофомажет тофухлое ийфо» – ведь у него за щекой были камни.

Пэдди сжал губы, очевидно стараясь сдержать смех, и нырнул под ветку. Теперь он был достаточно близко, чтобы выстрелить. Флинн наблюдал, как брат выравнивает дыхание и натягивает тетиву до конца. Пэдди закрыл один глаз, скользнул взглядом по стреле, чтобы прицелиться, и чуть ослабил хватку, собираясь отпустить тетиву.

Но вдруг, почуяв опасность, олень вскинул голову. Через долю секунды он уже мчался во всю прыть вдоль горного хребта в сторону моря. Пэдди выпустил стрелу, но она пролетела мимо цели.

– Уххх! Гррр! – зарычал Флинн, бросаясь за оленем.

На бегу он вытащил рогатку. Густой лес мешал как следует прицелиться, да и сам олень то исчезал за деревьями, то подскакивал высоко в воздух.

Наконец Флинн воспользовался случаем и выпустил в сторону оленя камень. Если бы зверь в ту же секунду не нырнул за толстый ствол дерева, то Флинн точно подстрелил бы его. Но камень глухо стукнулся о кору и, не причинив оленю вреда, упал на землю.

Пока мальчишки бежали до того места, где они видели оленя в последний раз, тот уже давно ускакал вглубь леса, покрывавшего склон. Коко пустилась было в погоню, но куда собаке тягаться с испуганным оленем!

– Ты так долго тянул с выстрелом! Я уж думал, ты уснул! – засмеялся Флинн.

В ответ Пэдди метнул на брата сердитый взгляд. Он был явно раздосадован своим промахом.

Флинн обернулся к морю. Вид открывался просто волшебный. Вода была такой чистой, что даже отсюда было видно дно с зарослями водорослей, кораллов и синевой витиеватых каналов. Путь через коралловые лабиринты в этой части острова был столь труден и опасен, что его прозвали «Ненасытная пасть».

Флинн скользнул взглядом дальше на запад, к тихой бухте внутри рифа, где вода была настолько спокойной и прозрачной, что казалось, будто моря и нет вовсе.

И увидел такое, от чего у него кровь застыла в жилах.

Он хотел позвать брата, но не смог издать ни звука. Поэтому лишь поднял руку и указал в ту сторону негнущимся от ужаса пальцем. Его челюсть отвисла.

Наконец, с огромным усилием, он произнёс:

– Пэдди… смотри!

Пэдди, который только что закончил аккуратно складывать стрелы в колчан, подбежал к брату и встал рядом. Вместе они уставились на бухту.

Там, бросив якорь внутри кораллового рифа, стояла блестящая чёрная лодка. Крупная и приземистая, спроектированная для больших скоростей. На корпусе виднелось изображение белой собаки – ее пасть была открыта, а острые зубы обнажены в жутком оскале.

Флинн уже видел эту белую собаку раньше на обшивке чёрного самолёта, который он впервые заметил около месяца назад в голубом небе без единого облачка. Острый слух позволил Флинну услышать звук мотора даже раньше, чем показался сам самолёт.

– Что это? – крикнул он брату, который сосредоточенно рыл яму в песке, настолько большую и глубокую, что вся их семья могла бы там спокойно встать в полный рост.

– О чём ты? – переспросил Пэдди, поднимая взгляд в небо.

Он весь вспотел и тяжело дышал. С ног до головы его облеплял песок. Даже на лицо налипли осколки ракушек и песчинки.

– Вот же! – нетерпеливо воскликнул Флинн. – Неужели не слышишь?

Шум мотора всё нарастал.

– Ого! – воскликнул Пэдди. – Что-то шумит. Ты слышишь?

И вдруг из-за леса возник небольшой самолёт – он летел настолько низко, что мальчишки испугались не на шутку: нырнули прямо в яму, выкопанную Пэдди, боясь, что их может задеть! Флинн даже не сразу понял, что это такое, ведь он никогда прежде не видел самолёт так близко. До этого самолёты были для него лишь бесшумными точками в небе, оставлявшими за собой белый шлейф, похожий на шёлковую паутину.

Пока самолёт пролетал над их головами, Флинн хорошенько его рассмотрел: чёрный, блестящий летательный аппарат с изображением белой собаки на дверце. Он мчался на огромной скорости. Грохот его лопастей впечатлял.

В тот день самолёт пролетел над морем, развернулся и направился в сторону материка.

На следующей неделе всё повторилось. Два дня спустя они заметили его снова, на этот раз западнее. А вскоре самолёт стал летать над их островом практически каждый день: иногда высоко в облаках, а иногда едва не задевая макушки деревьев.

Всякий раз, когда он подлетал особенно близко к дому, родители выходили на улицу и, проводив его взглядом, непременно поворачивались друг к другу с явным беспокойством на лицах.