– Будешь делать куп жетэ (1), сократи манеж (2), – посоветовал он мне, – Думаю, на пару прыжков будет достаточно.

– Хорошо, мамочка, – засмеялась я, получила легкий щелчок по носу.

Заиграла музыка, и Роберт вышел на сцену. Я стояла и ждала своей очереди, наблюдая за полным залом. Где-то там сидели мои новые одноклассники и, возможно, тот, которого так рассмешило то, что я – балерина.

(1) Куп жетэ – серия прыжков с поворотами по кругу.

(2) Манеж – окружность, по которой выполняется серия виртуозных прыжков.

После концерта вышли на улицу и застряли на крыльце. Валерка хотел дождаться Ксюху, а Денис свою балерину.

– Вы, как хотите, а я пошел. – сказал им я, направляясь в сторону дома.

– Стой, Кир, – остановил меня Денис, – Что с нами не постоишь даже?

– А смысл? Вы по девчонкам, а у меня дела.

– Какие у тебя дела? Домашку пошел делать? – засмеялся Семеныч, – Так не задали ничего пока.

– Нет, у меня свои дела, – ответил я, уже спускаясь с крыльца, когда из школы вышла новенькая под руку со своим балетным парнем. Они шли, о чем-то увлеченно разговаривая, даже не посмотрели в мою сторону.

– Давай ему морду набьем? – подошел ко мне Денис, а Валерка встал рядом, хрустя костяшками пальцев, разминая кулаки.

– С чего бы это? – проворчал я, видя, как парень открыл новой однокласснице дверь своего автомобиля и ждал, пока она сядет.

– Какая галантность, – возмутился Денис. Мы с Валеркой обернулись удивленно на него, – Что такое?

– Не думал, что ты такие слова знаешь, – сказал я. Валерка рядом заржал, но тут увидел, как на крыльцо вышла Ксюха в окружении своего цветника из девчонок и побежал к ней.

– Так, я сматываюсь, – быстро сказал я, чтобы не встречаться с бывшей. Денис тоже пошел со мной. Мы миновали машину, где сидела эта Даша и прошли мимо, одновременно сплюнув рядом с тачкой на асфальт, выражая все свое презрение.

– Вот, что она в нем нашла? – возмущался Денис, пока мы шли по домам. Жили практически рядом, дома стояли через детскую площадку, поэтому ходили всегда вдвоем.

– В ком? – машинально ответил я, вспоминая, что есть дома из еды. Скорее всего, ничего. Вчера я покупал палку колбасы и консервы кильку в томате, но утром оставалась только половина буханки хлеба. Понятно, все утащили на закуску.

– Да в этом, балеруне, – проворчал Денис.

– Он вроде как-то по-другому обзывается,

– А как?

– А есть разница?

– Нет, но… Если я хочу ухаживать за Дашей, наверное, должен знать, – с сомнением в голосе ответил Денис и я остановился, поворачиваясь к нему.

– Ты сейчас серьезно? Ты решил приударить за этой полудохлой курицей?

– Не называй так Дашу, – огрызнулся друг.

– А как ее называть? На ней же все кости видны, груди нет, ноги кривые, – я говорил какую-то чушь, понимал это сам, но меня, как говорится, понесло.

– О чем ты говоришь? Даша очень красивая, – пытался оправдать девчонку друг, – Просто у нее тип такой, балерина как-никак.

– Доска с длинными ногами, – отвернулся я от Дениса и пошел дальше. Сделал пару шагов и заметил, что тот не идет рядом. Обернулся и увидел спину друга, что, сунув руки в карманы, уходит в сторону своего дома. Ничего себе, он что, обиделся что ли? Да и ладно, не больно-то и хотелось. Я зашел в свой подъезд, поднимаясь на четвертый этаж. На пятом этаже слышались разговоры и музыка из телефона. Заглянул туда. На полу, расстелив картонки сидели два брата-близнеца из соседней квартиры.

– Здорово, Фомичевы, вы что опять тут? – спросил их. Братьям было по двенадцать лет, и судьба у нас с ними была похожа практически один в один. Они тоже пару лет назад потеряли отца, на стройке случился несчастный случай и его не стало. Мать близнецов погоревала, да начала заливать горе водкой, вместе с моей на пару. Мой отец погиб по пьяному делу пять лет назад, мать до сих пор пила, скатываясь все ниже, – Опять пьют?

– Привет, Кир, – сказал один, Димка, отрываясь от игрушки в телефоне, – С утра начали. Мы в школу ушли, они уже на кухне сидели, сейчас к вам перебрались.

– А что домой не идете?

– Там жирный спит, боимся, проснется, – ответили мальчишки, снова утыкаясь в экран телефона.

Жирным здесь называли такого же алкаша с соседнего дома, что еле пролазил в дверь из-за своего объемного живота. Когда тот засыпал и потом просыпался после пьянки, то становился бешеным, пока не вливал в себя хотя бы пару литров пива.

– Жрать дома что есть? – спросил пацанов.

– Нет, все поели, к вам пошли доедать, – улыбнулся Артемка.

– Ладно. Пошли в магазин, купим что-нибудь, – позвал я парней, а сам спустился на свой этаж. Нужно было закинуть рюкзак в квартиру или не рисковать? Сейчас кто-нибудь из дружков матери увидит, снова придется выталкивать всех, а драться сегодня не хотелось. Или разогнать всю их банду? Ладно, сначала в магазин сгоняем, есть хотелось невыносимо. Прошел мимо своей квартиры, а выходя из подъезда столкнулись еще с одним соседом.

– О, парни! – заорал тот, держа в руках две бутылки водки и тут же спрятал их за спину, увидев позади близнецов меня.

– Куда бежишь? – спросил его, отстраняя парнишек с дороги.

– Слушай, Кир, отвали, – начал тот, за что тут же получил под дых, согнулся пополам. Я умею бить так, что движения почти незаметные, а точки куда бью, знаю наизусть и на ощупь. Сосед выронил бутылки и те разбились, наполняя спиртовой вонью все вокруг и растекаясь лужей на асфальте.

– Через полчаса вернусь, чтобы духу вашего в квартире не было. Понял? – прорычал мужику в лицо, приподняв его голову за куцые волосы.

– Нарвешься ты, Кир на темную, это я тебе обещаю, – огрызнулся мужик, пытаясь распрямиться.

– Тебе добавить, что ли? – замахнулся я на него, – Полчаса!

– Да пошел ты, – ответил сосед и поковылял в подъезд.

– Кир, ты обещал научить нас, – сказал Димка, когда мы пошли вдоль дороги в сторону магазина, – Чтобы также могли, как ты.

– Научу, вот сегодня и начнем, сейчас поедим что-нибудь, – кивнул я, – Только у меня всего три часа, не больше.

– Ты потом на станцию?

– Да.

– Можно с тобой? – попросил Артемка и я кивнул.

Зашли с близнецами в магазин, купили пачку кефира, батон и разделили на троих на лавочке за магазином.

– Вечером деньги получу, зайдем, еще жрачки купим, – сообщил пацанам, и те кивнули, довольно запивая булку кефиром.

Роберт пригласил меня в кафе, и я согласилась. Мама была дома и вряд ли в хорошем настроении, а мне не хотелось снова видеть ее несчастное лицо и выслушивать гадости про отца. После развода она взяла за привычку выливать всю грязь о нем в моем присутствии, видимо больше некому было пожаловаться на то, как с ней поступил муж после восемнадцати лет брака. Я ее понимала, с женской точки зрения, но постепенно начала раздражаться, выслушивая каждый день одно и то же. Какой мой отец плохой и поступил некрасиво – это я еще мягко сказала. Я и сама знала все, но мама почему-то не замечала. Я тоже оказалась на ее стороне, от меня отказался отец, хотя, казалось бы, дочь тут вообще ни при чем. Мои чувства роли не играли для обоих.

– Тебе сегодня нужно на занятия? – спросил друг, намекая на балетную студию.

– Нет, первое сентября, сегодня отменили.

– Тогда поехали в кафе, поедим что-нибудь, да мне с тобой поговорить нужно, – я кивнула, и мы вышли из школы.

На крыльце толпился народ, кто фотографировался, кто просто разговаривал со знакомыми. Мы прошли с Робертом к его машине, и он открыл мне дверь. Сам сел за руль и тут ему позвонила Наталья, и они пообщались несколько минут. Я передала ей привет, смотрела, как мимо проходят двое парней из моего класса Денис и еще один, Высотин, кажется. С Денисом познакомилась еще на линейке, симпатичный такой парень, вежливый, не то, что этот с черными руками от татуировок. Посмотрели на нас с Робертом, но прошли мимо, лишь Высотин мазнул по мне презрительным взглядом. Что я ему сделала, непонятно.