Габриэль почувствовал укол в сердце. Странно! До этого момента он даже не представлял, где у него находится этот орган.
Генри выглядел все таким же испуганным.
– Этот зверь – собака, мэм?
Софи обдала его ледяным взглядом. Габриэль подумал, что пора вмешаться и спасти беднягу кассира, который просто не пережил бы дальнейшего разговора с Софи.
Подойдя к стойке, он лучезарно улыбнулся Софи, которая еще больше нахмурилась, и обратился к работнику вокзала:
– Да, Генри, это собака. Весьма необычная. Дамы хотят взять ее с собой в Тусон.
В глазах кассира блеснул лукавый огонек.
– Насколько я знаю, – заявил он, потирая подбородок, – никаких дополнений относительно собак к правилам перевозки животных в Тусон не существует.
Габриэль ожидал такого ответа от флегматичного корыстолюбивого Генри.
– Мне кажется, что животное мисс… – Он вскинул бровь, вопросительно глядя на Софи. Но она сердито посмотрела на него и прижала к груди свою уродливую псину. Габриэль понял: эта женщина скажет свою фамилию разве что под пыткой.
Не удивившись этому обстоятельству, Габриэль перевел взгляд на тетушку Джунипер, которая опять покраснела, и прошептал ей на ушко:
– Как зовут вашу племянницу, мэм?
Тетя Джунипер вздрогнула.
– О! – простонала она.
Габриэль продолжал лучезарно улыбаться. Джунипер издала еще одно восклицание и прижала руку к груди. Он безнадежно вздохнул.
– Меня зовут Софи Мадригал, – объявила блондинка. Габриэль опять улыбнулся, но его улыбка разбилась о каменное лицо его будущей попутчицы. Зато он явно понравился Тибальту: пес радостно завилял хвостом.
– Мелодичное имя, – пробормотал Габриэль.
Софи смотрела на него все с тем же сердитым видом, но он уже решил, что сумеет укротить эту дерзкую женщину, если проведет с ней какое-то время. Интересно, хватит ли для этого поездки в Тусон? Гордячка Софи Мадригал бросала ему вызов. Он уже предвкушал приятное состязание характеров. К тому же он не привык смотреть женщинам прямо в глаза: ростом они почти все едва дотягивали до его ключицы. Между тем макушка Софи доходила ему до носа.
Он обернулся к кассиру:
– Мисс Мадригал хочет узнать, можно ли в вагон взять ее любимца, Генри.
Генри опять потер подбородок и исчез из виду. Габриэль навалился грудью на стойку. Может, бедняга упал в обморок, не выдержав прений со столь воинственной пассажиркой? Но нет, в обморок Генри не упал. Пошарив под стойкой, он извлек на свет толстенный талмуд и с размаху плюхнул его на стойку. В воздух взлетело облачко пыли, заставив Тибальта чихнуть. Софи отвела хмурый взгляд от Габриэля и так же хмуро воззрилась на Генри.
– Я не видел в этой книге никаких исключений из правил для собак.
– Боже! Давайте я куплю еще один билет, если вы думаете, что я хочу обмануть железнодорожное управление.
Роскошная грудь Софи вздымалась от негодования, и Габриэлю это нравилось.
– Не знаю, мэм, поможет ли вам еще один билет. У меня здесь есть правила насчет свиней, коров, овец, кур и коз, но нет никаких предписаний относительно собак. – Генри ткнул грязным пальцем в открытую книгу.
– Насчет свиней, коров, овец и кур?
– И коз, – дополнил добросовестный Генри.
Софи раздраженно фыркнула. Щеки ее пламенели румянцем.
– Софи! – простонала тетушка Джунипер, побледнев.
Габриэль испугался, что бедную тетушку вот-вот хватит удар, и счел своим долгом вмешаться.
– Держи, Генри, – сказал Габриэль, швырнув золотую монету. Она блеснула в пыльном воздухе и закрутилась на стойке, как будто тоже наслаждалась происходящим. Кассир поймал монету с той же легкостью, с какой ящерица ловит мух.
– Нет проблем, – объявил Генри, криво усмехнувшись. – Здесь сказано, что владельцы могут беспрепятственно ездить на поезде со своими собаками. – Он опять ткнул пальцем в страницу. – Все в полном порядке!
Софи снова фыркнула:
– Как удачно! Значит, нам нужно только три билета до Тусона.
– Все-таки три, мэм? – сладко пропел Габриэль. Она оставила его вопрос без ответа.
– Хорошо, мэм, – оживился Генри, грея в ладони золото Габриэля, и протянул три билета в обмен на деньги.
Софи схватила билеты и запихнула Тибальта обратно в корзину, потом развернулась, чуть не сбив с ног свою тетушку, и порылась в ридикюле.
– Вот, – надменно провозгласила она, подавая Габриэлю золотую монету. – Большое спасибо за помощь.
Точно таким же тоном она могла бы сказать: «Пойди вон и застрелись!» Габриэль с ухмылкой приподнял шляпу:
– Не надо, мэм. Считайте, что это подарок.
– Я не беру подарков у незнакомых людей, сэр.
– А я не хочу брать ваши деньги, мэм.
– Софи! – всхлипнула тетя Джунипер.
Софи быстро схватила Габриэля за руку и вложила монету в его ладонь.
– Держите, – процедила сквозь зубы она, – мне плевать на то, что вы хотите, а что нет. Я не беру подарков у незнакомых людей.
Подбирая подходящие слова для достойного ответа, Габриэль обратил внимание на появление в дверях невероятно маленького мужчины, поразившего его своей походкой тяжело больного ревматизмом человека. Карлик, облаченный в рыжевато-коричневый комбинезон и матерчатую кепку, шел прямиком к Софи, и это обстоятельство ничуть не удивило Габриэля. Вполне возможно, что эта странная троица работает в цирке.
– А, вот и ты, Дмитрий! Держи свой билет.
Дмитрий, напоминавший своими движениями механического человека, взял билет:
– Спасибо, мисс Софи.
У парня был необычный акцент. Габриэль не мог определить, из какой он страны. Карлик выглядел угрюмым – он ни разу не улыбнулся.
Впрочем, Софи он явно нравился. Ее суровое лицо смягчилось.
– Хотите, я возьму Тибальта?
– Нет, спасибо, Дмитрий. Проследи, чтобы наши сумки как следует уложили. Встретимся в поезде.
Дмитрий приподнял свою матерчатую кепку и ушел, не произнеся больше ни слова.
– Пойдем, тетя Джунипер. – Софи взяла старушку под локоть и потащила к двери.
– Но, Софи! – вскричала тетушка. – Ты должна поблагодарить этого джентльмена за то, что он нам помог.
Софи презрительно скривила губы. Габриэль так и не услышал от нее слов благодарности.
Однако, садясь в поезд, он испытывал легкость в сердце и острое предвкушение.
Софи хмуро смотрела в грязное окно вагона на проплывавшую мимо безбрежную пустыню, лишь изредка оживляемую одиноко растущими странными растениями и побелевшими костями животных, над которыми лениво кружили сарычи. Необычные растения (она слышала, что это разновидность кактусов) напоминали ей мужские фигуры: широкий плоский торс, согнутые в локтях руки и длинная спина. Софи не жаловала мужчин. Если не считать отца, Дмитрия да еще двух-трех представителей сильного пола. Мужчины привносили в ее жизнь одни неприятности.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, она отвернулась от окна и погладила Тибальта. Пес лизнул ей руку, и на душе у Софи стало чуть-чуть полегче.
Вагон поезда был не ахти какой удобный, но ей доводилось путешествовать и в худших условиях. По крайней мере их с тетушкой головы не окутывают облака табачного дыма, и не нужно бояться, что курильщики прожгут им одежду, как это было в Колорадо.
Тетушка Джунипер сидела напротив Софи, подложив мягкую подушку и пристроив на коленях доску. Слегка наморщив лоб, она сосредоточенно изучала карты. Гадание на картах было излюбленным занятием тети, хотя Софи упорно отказывалась внимать предостережениям девяток и десяток пик. Вот и сейчас она рассеянно гладила Тибальта, складывая в уме длинные колонки цифр.
Если бы Дмитрий, который предпочитал ездить в багажном отделении, сделал объявление, они с тетушкой Джунипер могли бы подзаработать, гадая на картах и по руке как в самом поезде, так и на многочисленных остановках от Ларедо до Тусона. Впрочем, у них оставались еще деньги, ибо Софи была невероятно бережливой.
Во всяком случае, когда они у них кончатся, можно будет телеграфировать в банк Сент-Луиса. Слава Богу, в большинстве своем люди доверчивы, как дети. Они верят в оккультизм и общение с духами. Эти дураки сделали ее почти богачкой. Софи презрительно фыркнула, но вскоре почувствовала угрызения совести: ей следовало бы уважать свою профессию хотя бы за то, что она приносила ей хорошую прибыль.
