Брэнсон примирительно вскинул руку:

– Не обижайся, старик!

– Даже и не думал.

– Так где же она, мать ее за ногу?

– Здесь ее точно нет.

– Я и сам догадался.

В комнату вошел констебль Николл с клочком бумаги в руке:

– Рой! Взгляни-ка – не знаю, может, пригодится?

Это был чек от компании «Сэнчури рэдио», что на Тоттенхэм-Корт-роуд, известного поставщика электроники. На чеке было пробито: «AR-5000 Киберскан, £2437,25».

– Где ты это нашел? – спросил Грейс.

– На заднем дворе, в мусорном баке, – с гордостью ответствовал Ник.

– Две тысячи четыреста тридцать семь фунтов за компьютерный сканер? – удивился Грейс. – Неужели бывают такие дорогие? И для чего они нужны? – Подумав немного, он продолжал: – И зачем выбрасывать чек? Даже если вещь куплена за счет фирмы, чеки принято сохранять – на всякий случай, вдруг сломается? Разве не так?

– Я бы точно сохранил, – согласился Брэнсон.

Грейс посмотрел, когда был выписан чек. В прошлую среду. Время покупки – 14.25. Во вторник вечером у Эшли Харпер пропадает жених. В среду днем она едет в Лондон и покупает сканер за две с половиной тысячи фунтов. Чушь какая-то!

Часы показывали уже начало девятого, а он, Грейс, болтается тут вместе со всей группой чуть ли не с половины седьмого.

– Не знаю, во сколько открывается «Сэнчури рэдио», но нам нужно выяснить об этом сканере решительно все, – распорядился он.

– А что, есть какие-то предположения? – спросил Брэнсон.

– Да целая куча, – буркнул Грейс. – Их слишком много – гораздо больше, чем требуется. – И добавил: – Без четверти десять мне нужно быть в суде.

– Опять старый дружок Суреш Хоссейн?

– У меня сердце кровью обливается от одной мысли о том, как ему будет меня недоставать. Как насчет завтрака? Стрескаем по большому бифштексу?

– Старик, холестерин вреден для сердца…

– Знаешь что? В данный момент для моего сердца вредно абсолютно все!

Войдя в просторный зал ожидания Льюисского уголовного суда, расположенного в красивом особняке Георгианской эпохи, Грейс понял, что у него еще масса свободного времени, и выключил мобильник. Зал был переполнен: сегодня тут собрали свидетелей сразу по трем делам. Кажется, до Клодин, наконец, дошло, что к чему, и она перестала забрасывать его эсэмэсками.

Рой зевнул. Все тело точно налилось свинцом. Съеденный недавно бигмак с огромной порцией жареной картошки не придавал энергии, а, наоборот, отнимал ее. Как странно! Неделю назад этот судебный процесс занимал бы основное место в его жизни, поглощая целиком и полностью. Сейчас же все отошло на второй план: важнее всего было найти Майкла Харрисона.

Но и этот суд – далеко не пустяк, а приговор определит судьбу очень многих. Он имеет решающее значение для вдовы и детей Рэймонда Коэна, которого Хоссейн или его подручные насмерть избили заостренным колом, превратив в кровавое месиво. Исход процесса крайне важен для всех жителей Брайтона и Хоува. Законопослушных граждан необходимо оберегать от подобных Хоссейну чудовищ. Кроме того, и ход разбирательств, и, конечно, их итоги немало значат для самого Грейса, а посему надо забыть об усталости и сосредоточиться.

Найдя в зале тихий уголок, суперинтендент сел и по мобильнику связался с разбиравшей его почту Элинор. Потом он смежил веки, давая отдых глазам, и спрятал лицо в ладонях, пытаясь урвать хоть несколько минут сна, отвлечься от хлопанья дверей, щелканья замочков открываемых кейсов, жизнерадостных приветствий, гула голосов адвокатов и их клиентов…

Через пару минут, сделав легкую дыхательную гимнастику, Грейс почувствовал себя немного бодрее. Он встал и огляделся. Скоро станет ясно, вызовут его сегодня или нет. Хорошо бы не вызвали! Тогда можно будет вернуться в Суссекс-Хаус. Он поискал глазами нужного человека – представительницу обвинения Лиз Рейли.

В зале собралось больше сотни людей, включая облаченных в мантии адвокатов и их куда более современного вида помощников. Лиз – женщину лет тридцати в строгом, но элегантном костюме и с папкой в руках – Грейс углядел в противоположном конце зала. Она увлеченно беседовала с незнакомым Рою адвокатом.

Суперинтендент, подойдя к ним, встал рядом. Заметив его, Лиз кивнула, давая понять, что скоро освободится. Когда молодая женщина, наконец, отвернулась от собеседника, выглядела она взволнованной.

– Возможно, у нас будет еще одна свидетельница!

– Ну да? И кто такая?

– Девушка по вызову из Брайтона. Вчера вечером, позвонив представителю Службы гражданского патрулирования, она сказала, что следит за ходом процесса по газетным статьям. Так вот, девушка утверждает, будто Суреш Хоссейн вызвал ее к себе и во время полового акта сильно избил. Произошло это 10 февраля прошлого года в Брайтоне.

10 февраля! Вечер убийства!

– До сих пор у Хоссейна было железное алиби: в то время он якобы ужинал в Лондоне с двоими друзьями, – напомнил Грейс. – Оба дали показания под присягой.

– Совершенно верно, но эти «друзья» работают на Хоссейна. А девушка – нет, но смертельно его боится – потому-то и не пришла к нам раньше. Хоссейн угрожал убить ее, если донесет. Но основная трудность – в том, что девушка не доверяет полиции. Даже позвонила не в ваше управление, а нам.

– По-твоему, ей можно доверять?

– Вполне, – кивнула Лиз. – И необходимо включить ее в программу защиты важных свидетелей.

– Да мы сделаем все, что она пожелает! Все, что угодно!

Грейс взволнованно потер руки. Ему хотелось прямо здесь, сию секунду расцеловать Лиз Рейли. Великолепная новость! Просто замечательная!

– Кто-то обязательно должен поехать к нашей свидетельнице и убедить, что ее не арестуют за… такое ремесло.

– Где она сейчас?

– Дома.

Грейс посмотрел на часы:

– Я мог бы съездить туда сейчас же. Это не приведет к обратному результату?

– Отправляйся, но только на машине без опознавательных знаков. В общем, ни мигалок, ни раций, никакого иного «пугательного» оборудования!

– Да, и прихвачу с собой женщину-констебля, чтобы та побыла со свидетельницей. Мы во что бы то ни стало должны уберечь ее от опасности. Я хочу поговорить с этой молодой особой и убедить ее дать показания немедленно.

– Веди себя поосторожнее – и девушка пойдет нам навстречу.

Всю усталость Грейса как рукой сняло.

Он вернулся в оперативный штаб едва за полдень. Из Шелли Сэндлер выйдет превосходная свидетельница. Хрупкая с виду девушка лет двадцати пяти оказалась очень неглупой и умела складно излагать свои мысли. Такая свидетельница произведет впечатление на присяжных – если, конечно, не передумает со страху и в последнюю минуту не откажется давать показания. Так бывает. Но Шелли, кажется, серьезно хочет наказать Хоссейна за все его подлости. Очень, очень серьезно…

Хорошая новость! Впервые за последние дни Грейсу показалось, что справедливый вердикт суда – не такая уж недостижимая цель.

Вся команда была уже в сборе. Плюс к тому явились двое новых помощников-констеблей: молодой мужчина и женщина средних лет. Суперинтендент, объявив, что совещание будет недолгим, попросил всех оставаться на местах.

Первым – понизив голос, так как за другими столами тоже кипела работа, – отчитался Ник Николл.

– Рой, помнишь чек, который мы утром нашли в доме мисс Харпер, – на две тысячи четыреста тридцать семь фунтов?

– Угу.

– Так вот что я выяснил в «Сэнчури рэдио». – Он протянул Грейсу две страницы, распечатанные с веб-сайта. – На, смотри, остальные уже читали.