— Смотри в никуда, — сам себе сказал Стефан, вспоминая уроки своего первого Учителя.

И действительно, мир пещеры стал каким-то вогнутым и объемным. Стефан воспринимал теперь практически всю сферу окружающего его пространства.

Утвердившись в этом чувстве, он сосредоточил внимание на узком карнизе, тянущемся вдоль стены. Стоило фокусу его внимания зацепиться за начало пути, и узкая полоска у края бездны стала казаться достаточно широкой для того, чтобы по ней можно было идти.

— Вот оно, мое начало! — как-то радостно подумал Стефан и шагнул вперед.

*

Как только Проводник исчез из зоны внимания летчика, в тот же миг старик материализовался в пещере, на своем прежнем месте, где Стефан увидел его впервые.

Старец стал входить в состояние полевого видения — он делал это много раз, и трудностей входа не предвиделось. Однако чем глубже он опускался, тем все яснее чувствовал, что какая-то мысль неотступно напоминает ему о себе. Приблизив ее, старик осознал, что это тревога о русском летчике, об его дальнейшей судьбе.

Поняв, в чем дело, и поразмыслив, что еще он может для него сделать, Проводник решил вновь встретиться со своим братом. Мгновенно переориентировавшись на эту задачу, он вызвал на внутреннем экране образ близкого ему человека… и через несколько секунд концентрации на нем увидел, как образ начал двигаться, шевеля губами и складывая руки в традиционном для их монастыря поклоне, а в его глазах появились признаки осмысленного восприятия. Вскоре Проводник услышал:

— Рад видеть тебя, Старший брат, как ты себя чувствуешь?

— У меня все нормально, — неспешно ответил тот.

И, после небольшой паузы, добавил:

— Помнишь, недавно я разговаривал с тобой о летчике, которого я спас, наперекор всем внешним агрессивным силам?

Увидев утвердительный кивок головы монаха, он продолжал:

— Так вот, Стефан уже пошел к тебе через тоннель испытаний, и я уверен: он справится с этой нелегкой задачей. Ты знаешь… в нем есть заряд той самой внутренней силы.

А если на его пути будут сложности, я окажу ему необходимую помощь. Но меня беспокоит тот момент, когда он выйдет из этого тоннеля, оказавшись в вашем мире. Прошу тебя встретить его с максимальным вниманием, позаботиться об его теле и душе. Думаю, из него получится хороший ученик.

Ну, а теперь расскажи, как себя чувствует другой твой ученик, Занг, а то у меня некоторое время не было возможности наблюдать за жизнью вашего монастыря — я полностью окунулся в тяжелые заботы двадцатого века.

— Как ты сам понимаешь, — ответил монах, — учение дается ему ценой изнуряющих тренировок, да и с моей стороны он получает жесткое воспитание. Но наши усилия не проходят даром, и Занг радует меня день ото дня все больше. Я с удовольствием отмечаю, что формирование его сознания идет постоянно и без существенных сбоев.

— Значит, — одобрительно кивнул головой Проводник, — наши надежды на него оправдываются. Кстати, подумай о том, что, возможно, Занг и Стефан могли бы стать братьями по обучению. Ведь у молодого монаха до сих пор нет подходящего духовного напарника, да и летчику необходима поддержка своего сверстника. Кроме того, Стефан может очень многое дать ему с позиции своего времени.

— Отличная идея, — поддержал его Младший брат, — искренне тебе за нее благодарен.

— Что ж, теперь я за Стефана спокоен, — облегченно вздохнул Проводник.

И, попрощавшись, братья разошлись во времени.

Тем временем Стефан смело двигался по карнизу. Удивительно, но он ощущал это движение не как самостоятельные шаги по направлению к цели. А наоборот: возникла полная иллюзия того, что тропинка сама движется ему навстречу.

— Что ж, наверное, так и должно быть, — решил Стефан и ускорил темп продвижения.

Тропа, очевидно, восприняв его приказ, послушно, словно управляемое течение реки, быстрее "потекла" навстречу.

— Так, — отметил Стефан, — этот вопрос решен.

И тут же его внимание привлек огромный серый валун причудливой формы, нависающий над самой пропастью. По мере приближения к нему Стефана камень, меняя свою форму, стал очертаниями напоминать какое-то странное животное.

Чем ближе подходил Стефан к этому чудовищу, тем более четко вырисовывались детали тела.

Прежде всего, привлекали внимание огромные, пристально глядящие красные глаза, в которых пылал огонь ненависти. Затем стала видна вся голова, а за ней мощное, гибкое, скрученное в тугую пружину тело, покрытое многочисленными чешуйчатыми наростами.

— Так вот каков дракон, о котором предупреждал меня старик! — Стефан сосредоточился на звере.

— Что же можно от него ожидать? — задал он вопрос самому себе.

И сразу же ясно увидел объемную картинку: по тропинке, тянущейся вдоль скалы, идет одинокий путник. А наверху, на самом краю выступа, притаился могучий горный барс.

Было видно, как его глаза неотрывно следят за движениями идущего внизу человека. По мере приближения путника хозяин горных вершин, прижимаясь к скале и сливаясь с нею, готовился к прыжку.

И вот человек уже в зоне досягаемости, однако хищник медлит, как будто чего-то ждет. Человек, пройдя под выступом, выходит из-под него уже с другой стороны.

Бесшумно, словно тень, горный лев скользнул на другую сторону уступа и, увидев незащищенную спину человека, прыгнул на свою жертву. Как только задние лапы барса в прыжке оторвались от скалы, и он завис в воздухе, завершая свою атаку, картинка остановилась.

— Это был урок, — подумал Стефан, — с помощью которого мне было сказано, что опасность не тогда страшна, когда видима, а тогда, когда ты к ней поворачиваешься спиной.

Как только эта мысль сформировалась в его сознании, дракон исчез, и вновь перед глазами был огромный серый валун, по-прежнему нависающий над карнизом. Внутри Стефана зажегся охотничий азарт.

— Ну что ж, — подумал он, — давай поборемся, а там посмотрим, кто кого.

Движения ног стали мягкими, крадущимися, тело обрело какую-то кошачью гибкость, глаза внимательно следили за камнем. Чем ближе Стефан подходил, тем больше деталей отмечало его внимание.

Он видел, как из-под основания валуна тоненькой струйкой вытекала вода. Иногда казалось, что камень непрочно держится на своем ложе и время от времени, подчиняясь каким-то силам, даже шевелится.

Стефан заметил, насколько легко его раздвоенное внимание фиксирует малейшие изменения в положении камня.

Действительно, панорамное зрение было органически вплетено в монолитную скальную массу. А акцентированное внимание не только прилипло к валуну, но и вошло внутрь его. Поэтому малейшее изменение там, наверху, четко отмечалось внутри сознания.

— Пока все нормально, — подумал Стефан, продвигаясь уже под самим каменным Драконом.

Его движения оставались такими же легкими и быстрыми, однако спешки не было. В какой-то момент он почувствовал: камень шатнулся сильнее обычного, но пока продолжал держаться на своем месте.

— Давай, давай, посмотрим, — думал Стефан, выходя из-под выступа.

Он как бы приглашал камень начать действовать. Не ждал, когда тот упадет, чтобы защищаться, а именно приглашал.

По сути, он сам нападал на камень. И в этот самый момент его сознание четко зафиксировало тот миг, когда масса камня была еще неподвижна, но энергетика движения уже пришла в действие.

— Смотри, все-таки пошел! — неожиданно весело подумал Стефан и легко ускорил движение.

Валун как-то замедленно, но с каждым мгновением набирая ход, ринулся вниз, увлекая за собой лавину из воды и камней.

Яростно рыча, как зверь, камень упал на то место, где мгновением ранее была нога Стефана. Вой разочарования разнесся под сводами пещеры — Дракон промахнулся…

*

Еще некоторое время своды пещеры вторили реву обманутого в своих ожиданиях зверя, но Стефана это уже не тревожило — он продолжал свой путь.