Она смотрела разные программы целый вечер. И тут показали фотографию Каролин, маленькой дочки президента Кеннеди. Каро представила, как быстро может сломаться жизнь маленькой девочки по имени Каролин. Вот еще только что она была почти идеальна, но уже сейчас, в следующую минуту, рухнула, как тот архитектурный макет. Она напомнила себе, что все-таки ее имя Каро, не Каролин, и одно это говорит, что ничего плохого с ней не случится. Никогда.

Выпускной вечер по поводу окончания пятого класса. Сначала всех девочек собрали в большом зале, где намечалась раздача наград. Каролин уселась в самом заднем ряду. Она убедила себя, что ей не нужно завоевывать какой-то приз и тем более ждать награды. Все это глупости.

Однако она услышала, что со сцены выкликнули ее имя.

— Награда за лучшие манеры. Победительница Каролин Эндрюс.

Каролин направилась к сцене и взобралась на нее. Ее лицо было красным от стыда и возмущения. “Лучшие манеры!” Это не награда. Это подачка неудачнику, который не заслуживает ничего более весомого.

— А теперь награда девочке, подающей наибольшие надежды!

Вот эту ленту Каролин желала бы получить. Но было названо другое имя, другая ученица поднялась по ступеням за своей наградой.

В летнем лагере, где отдыхала Каро, наступил последний вечер. Возле огромного соснового пня состоялась церемония вручения наград. Все расселись большим кругом, плотно прижавшись друг к другу, а главная распорядительница громко оглашала имена победителей.

Каждый что-нибудь выиграл. Иногда награды были серьезные, например, “Самому ловкому”, а иногда это были просто забавные пустяки — приз “Самому большому растеряхе”.

Дошла очередь и до Каро.

— А сейчас Каро Эндрюс! Каро объявляется “Девочкой, подающей самые большие надежды”!

Все завопили как настоящие дикари и захлопали. Именно эту награду Каро мечтала получить. Она вырвалась из тесного круга поближе к центру, к сосновому пню, вскочила на него и, принимая наградную ленту, слегка присела в реверансе.

Каролин возвратилась домой в плохом настроении, как, впрочем, почти всегда в последнее время. Учиться в шестом классе было ужасно. Ничего худшего она не могла себе и представить.

Раньше ее просто игнорировали все в школе — и учителя, и одноклассницы, теперь вдруг ей показалось, что ее ненавидят, и она не понимала почему. Девочки осмеивали в ней все — и прическу, и почерк, и манеру говорить. По пути к дому в школьном автобусе она все чаще вспоминала Зоэ и солнечную Калифорнию, пальмы, песчаный пляж. Ей хотелось заплакать, но она держалась.

По крайней мере, сегодня по телевизору в восемь часов покажут очередную серию “Дерева, растущего в Бруклине”. Это был ее любимый сериал.

Во вторник без пяти восемь Каролин оставила свои неоконченные домашние задания и села перед телевизором. Каждый четверг в восемь вечера мелькали знакомые титры и начиналась очередная серия. Звучала знакомая музыка, и Каролин представляла, что больше никогда не будет несчастлива.

С первых кадров она узнавала другой Нью-Йорк — тот, что был столетие назад. Где вместо автомобилей по улицам ездили извозчики, где маленькие частные лавочки еще не стали супермаркетами, а тротуары выкладывались брусчаткой. “Как было бы здорово, — думала Каролин, — жить именно в этом Нью-Йорке, вернуться в те времена, когда еще не построили эту злосчастную школу”.

Начиналась очередная серия. Каждую неделю семейка Нолан попадала в какие-нибудь приключения. Временами было даже страшновато за них, но чаще, конечно же, смешно. То Нилли навернется с лошади, то тетушка Сиси притворится доктором. Но каждый раз все заканчивалось хорошо — вся семейка и ее соседи обнимались, посмеиваясь над собой и друг над другом.

Но любимица Каролин была вовсе не из Ноланов. Флосси Гэддис, соседка этой семейки, маленькая смешная девчонка, живущая этажом ниже. Ее безумные идейки приносили сплошные неприятности и ей самой, и Фрэнси Нолан.

Каролин хотелось быть похожей на Флосси. Однажды она даже написала письмо девочке, сыгравшей эту чудесную роль. В письме она восхищалась ею и предполагала, что они могли бы замечательно подружиться. Правда, написав, Каролин не отправила его. Она уже знала, что Флосси и реальная девочка — совсем не одно и то же и наверняка актриса приняла бы ее письмо за глупую шутку.

— О боже! Только не это! — восклицал Бар-тон, просовывая голову через приоткрытую дверь. — И когда только закончится этот бесконечный сериал?

Каролин знала, что отец шутит и больше притворяется рассерженным.

Мэг и Адам не пропускали ни одну серию, часто они смотрели их все вместе. Мэг хотелось быть похожей на Кэти Нолан, “мамочку”. “Как это ей удается?” — вопрошала Мэг, видя, как легко Кэти очаровывает всех и добивается своего. На что Каролин, не уставая, отвечала одно и то же: “Это же всего лишь шоу, Мэг”.

Но оказалось, что не только.

Мэг нравилось дарить Каролин подарки по мотивам “Дерева, растущего в Бруклине”.

Однажды, вернувшись из школы, девочка обнаружила на своей кровати расшитое цветами покрывало, собранное из разноцветных лоскутков. Глаза девочки наполнились слезами: “Точно таким же укрывается сама Флосси Гэддис!”

В следующий раз на подушке девочки лежала книжка с каменным домом на обложке. Это было сочинение некой Бетти Смит. По ней и сняли этот сериал, — сказала Мэг.

Однако книга была совсем не похожа на веселый сериал. Наоборот, все в ней было слишком грустным. Мамочка Кэти никого не очаровывала, папочка вечно был пьян, а любимая Флосси Гэддис умерла четырехлетней.

Дочитывать книжку совсем не хотелось, и Каролин спрятала ее подальше в шкаф, поняв главное: все, что происходило на экране, — это действительно только шоу. Книга же и есть эта самая реальность.

Приближался Хэллоуин. Для школы Кларка, в которой училась Каролин, это было важное событие. Девочки надевали костюмы, устраивали парад и получали призы.

— Кем ты хочешь выступить? — спросила Мэг у Каролин накануне школьного праздника.

— Я не буду ни в кого наряжаться!

Ей не хотелось выглядеть смешной, не хотелось, чтобы другие девочки отпускали в ее адрес язвительные шуточки. Ей совсем не хотелось идти ни на какой праздник.

Мэг на это ничего не ответила, но ночью накануне Хэллоуина пробуждения Каролин ждал возле кровати большой пакет.

— Что это? — спросила Каролин.

— Кое-что для тебя на завтрашний праздник. — Каролин вскрыла обертку, подняла крышку и ахнула, не веря своим глазам. В коробке лежал наряд Флосси Гэддис — лучший наряд, что был на Флосси, когда она открывала шоу. Белая складчатая нижняя юбка, передник и кружевная блузка. Каролин просто не верилось.

— О, Мэг! Как ты это сделала?

— Ничего особенного, я отыскала хорошую портниху на Четырнадцатой улице, и мы с ней…

Но Каролин уже не могла дослушать до конца. Она вообразила себя в школе на следующий день. Она будет великолепной Флосси в этом прелестном костюме. Она представила ошеломленные лица одноклассниц, глядящих на Каролин так, словно никогда не ожидали от нее ничего подобного.

Она вообразила, как распорядитель праздника вызовет ее: И победителем в конкурсе костюмов стала Каролин Эндрюс! Под бурные аплодисменты Каролин поднимется на сцену и получит свою голубую ленту.

В это утро Каролин поднялась рано. После завтрака Мэг помогала ей одеваться. Она заплела ей косички точно так, как это делает Флосси, — перекрещенные на затылке, впереди они подвязаны двумя большими бантами.

Каролин, довольная собой и своим костюмом, проследовала в свой класс, но тут же ее остановила Аманда Вейверли, одетая в сказочный костюм принцессы.

— Кого это ты решила изобразить? — презрительно спросила “принцесса”.

— Флосси Гэддис из сериала.

Аманда звонко рассмеялась:

— Ты смотришь эту ерунду? Я не знаю никого, кто бы ее смотрел. Эй, девочки, — окликнула она других одноклассниц, — тут одна из наших вздумала сыграть нам персонаж из “Дерева”!