Купер стоял около дерева, которое совсем недавно было повалено некими существами и призывалось не пропустить длинную «Ниву», ведомую Алексеем.
Вездеход ожидал его чуть в отдалении, освещая фарами этот участок лесной дороги и прилегающей к ней территории.
Отправившись, якобы в милицию, Джон, разумеется, не намерен был туда ехать. Вместо этого он страстно желал убрать последнюю улику пропажи Ананьева и мужика-водителя, повезшего того в больницу. Таковой уликой являлся клочок Алексеевой рубашки, замеченный им, когда он был на этом самом месте еще с Виктором и Бэном.
«Ох уж этот Виктор!» — подумалось ему. — «Хотел навязать мне попутчика. Я даже чуть из себя не вышел от такого предложения. Ведь, при тех делах, которые мной сейчас творятся, разве можно иметь свидетелей?!».
Джон уже во второй раз обшарил все заросли вокруг проклятой ели, но ничего не смог найти.
Когда же ученый, занимаясь своими поисками, углубился в близлежащий кустарник (может, тряпку ветер туда сдул?), на него надвинулась страшная, черная тень…
У Купера волосы встали дыбом от ощущения чьего-то присутствия рядом с ним в этом жутком месте.
— Кто здесь? — стараясь не показать своего испуга, спросил он.
Вдруг, из-за завесы тьмы, ограничивающей то пространство, куда свет автомобильных фар уже не мог дотянуться, по направлению к нему выплыла оскаленная морда оборотня…
Испытывая явное неудобство, волкодлак заговорил, насколько ему позволяли собачьи челюсти:
— Все завертелось, Джон. Первая жертва принесена.
— Значит, старик был жив до нужного времени? — не растерялся, и спросил американец, поняв, что оборотень здесь — не для того, чтобы лишить его жизни.
— Да, — подтвердил волкодлак.
— Это Ылм поддержал его силы, чтобы он не умер преждевременно? — продолжал Джон, стараясь не смотреть в ужасные черные глаза чудовища, излучающие первобытное зло.
— Верно…
— Интересно, каким образом Ему удалось провернуть такой трюк?
— Беспредельное могущество — вот Его ответы на вопросы подобного рода, — оскалился оборотень. — И, кстати, о твоих переживаниях насчет сохранности остального жертвенного «стада». Теперь можешь отдохнуть. С недавнего времени все контролирует Гаргейха. Если же возникнет очень щепетильная ситуация, обратись к ней мысленно…
«Обратись мысленно к ней… Как я сделал тогда, когда попросил Болотного Духа не гневаться на нас за убитую «собаку», которая, при жизни, была его верным слугой», — пришло на ум ученого.
— …она тебе поможет, — закончил короткий разговор оборотень и его звериный лик исчез в темноте так же внезапно, как и появился.
Потрясение от такой встречи требовало расслабиться.
Чтобы хоть немного успокоить нервы, Купер достал из кармана зажигалку, сигару и закурил.
Табак был ароматен и сладок, но во рту почему-то скапливалась одна лишь желчь.
Книга вторая
По ту сторону тьмы
«Болото жило, но, если бы его попросили определить род и суть этой жизни, он бы не смог. Он знал только, что оно могущественно и переполнено силой. Луис рядом с ним чувствовал себя маленьким и слабым».
Стивен Кинг. Кладбище домашних животных
«Болото то, по моим расчетам, в сорока километрах к северу от Череповца. Я попробовал взять анализы торфа с этого странного места… Послал в Петербург образцы…, так в столице переполошились. Кроме растительных останков в образцах — следы высокоразвитой жизни. Писали, что редкое болото мое, нет таких более. И соседи поучают, чтобы не ходил я на ту забытую дорогу, не искал себе погибели. Странный народ, темный. Два года живу в этом захолустье, диссертация продвинулась лишь на треть, а болеют они странно. Диаграммы такой не начертишь. Такого числа полоумных, наверное, нигде больше не сыскать. Самоубийства же — это просто городской кошмар. В прошлом году четверо повеселись, а трое ушли, пропали. Лучшие парни пропали. И так испокон тут. Дохнет все чистое или пропадает».
Из записей лекаря Грязнова, 1879 г.
«Он воет, этот дух. Стоит однажды попасть туда, чтобы он навсегда остался с тобой. Он всасывает мозг. Он думает и заставляет молчать. Отец сошел с ума еще до моего рождения, но признался в этом только перед смертью. Признался, что двадцать лет прожил в родстве с этим болотом, которое отнимало его силу, его мысли, принуждало совершать нечто невероятное. Отец гнал меня из города… Я получил образование и вернулся. Отныне уже нельзя уехать. Эти болота найдут везде. Как можно бороться с такой махиной вонючего торфа? Не болото это вовсе. А как слышно Его в городе! Я уже знал троих, которые Его слышат… И в этом городе всегда будут жить люди, которые станут Ему служить. Отказаться нельзя, отказаться поздно…»
Из записок полоумного учителя, 1850-е годы.
Глава 1
Паранормальные явления и их следствие: пара нормальных и пара ненормальных
1
Наступила ночь.
В лагере научно-исследовательской экспедиции воцарилась тишина, хотя еще никто не спал.
Виктор подумал: «Почему так тихо?»
Правда, один раз, устоявшейся на поляне покой все-таки был нарушен. Это прошумел мотором вездехода приехавший обратно к заброшенной лесопилке Джон Купер.
«Интересно, каковы результаты его поездки?» — промелькнуло в мозгу у парня. — «Нашел он милицию или нет? Если нашел, что сказал там?»
Однако после этих мыслей, ему пришлось тут же покачать головой, дескать, — так я и знал, что о милиции придется еще не раз вспомнить!
А как же о ней было не вспоминать?
Например, пару часов назад. Куда он провожал Купера? Туда!
И при этом выглядел изрядным эгоистом…
Ведь, за Юлю, когда той, грозило что-то ужасное, по причине «убийства» Рэя, он сразу испугался. А, вот, на Купера, выходит, ему совсем наплевать? Между прочим, американцу, как руководителю экспедиции, за пропажу двоих (троих, если считать и Стокера) сотрудников, тоже, наверняка, будут грозить какие-нибудь серьезные санкции. И, хотя степень этой ответственности в первом и во втором случае даже сравнивать нельзя, все равно — совесть есть совесть.
Единственное, что сейчас сдерживало благородство Виктора, так это ощущение, что ученый — лишь расчетливый делец. Возникнув сегодня утром, и повторившись перед отъездом Купера из лагеря, теперь оно, по всей видимости, крепко укоренилось в душе парня и стало руководить его мыслями.
Усмирение совести — было хорошим тому подтверждением.
Но, даже благодаря отмеченному чувству, для Виктора оказалось не под силу подавить свой интерес, касающийся результатов поездки американца в надлежащие органы.
Опять мысли о милиции!
Ибо, если он был там, то, как же… санкции…?
Почему его отпустили?! Здесь закрадывалось подозрение — был ли ученый в милиции, вообще?
Это только разжигало интерес ко всему происходящему вокруг персоны Купера.
Но с удовлетворением познавательной потребности данного характера, по всей видимости, надо было подождать, ибо иностранный ученый, если судить по его действиям, не собирался никому ничего докладывать. Он просто заглушил двигатель машины и прошел по направлению к «передвижной лаборатории», где его ждал Бэн. Бэн быстро сказал ему какую-то короткую фразу, Купер процедил сквозь зубы такой же короткий ответ, после чего их больше не было слышно.
Собственно, американский психолог с его помощником, и раньше вели себя степенно и тихо, в отличие, разумеется, от Лёги, Андрея и Мишки. Однако ребята, упаковывающие сейчас вещи на завтрашний день, тоже не шумели. Затихла их обычная перебранка, отсутствовали нелепые возгласы и прочая какофония звуков, вечно присущая этой троице молодых, да «неотесанных» друзей.
Случился ли с ними приступ скромности из-за наступления позднего часа? Вряд ли.
