Пока ребята провожали взглядом длинную «Ниву» (свет ее фар еще долго мелькал где-то впереди, огибая деревья), американец поставил то ружье, которое по его же словам, теперь должно было всегда находиться в лагере, около дерева, растущего на расстоянии метра от обеденного стола.

Джон специально выбрал для него это местечко, так как оно было самым темным и, очевидно, когда наступит день, превратит все, что бы там не находилось в тусклые и неприметные вещи…

Формально, он выполнил свои обязательства, — всё членам экспедиции рассказал, обо всем предупредил, с разъяснениями, и даже с «раздачей подарков» в виде карабинов, а уж то, что они забудут обо всем этом, — ему — наплевать.

Когда же настанет критический момент… Например, Рэй, вдруг, появится, может, ко всему прочему не один… Будет уже поздно.

Купер прошел к вездеходу и открыл дверцу.

Делая вид, словно достает с приборной панели сигару (кстати, специально оставленную им сегодня в машине для подобного случая) он, как бы невзначай, скинул с себя ветровку (нож-заспинник ему тоже удалось предусмотрительно оставить ненадолго у себя в палатке, — чтоб лишние глаза его не видели) и легким движением набросил ее на второй карабин, притулившийся позади водительского кресла.

«Полежи тут, дорогой», — подумал Джон, осторожно оглядывая созданный им «камуфляж».

Все выглядело тип-топ: будто ветровка просто лежит на какой-то вещи (мало ли на какой именно?), взятой в дорогу.

Он отряхнул ладони, словно желая избавиться от… грязи, в которой только что их испачкал, хотя грязи, естественно, никакой не было…

Ничто, воде бы, накануне, не предвещало ухудшения погоды, но последняя, видимо, решила покапризничать. С самого утра оживился ветер, нагнавший тяжелые тучи. Дождя, правда, не было, однако и исключать его возможность не приходилось. Тем не менее, завтрак и обед прошли без эксцессов. Единственной неприятностью оказалось то, что гуляющий между деревьев небольшой «ураган» надул в тарелки со щами песка. Пришлось кушать такую вот ерунду, ибо Юле, было некогда готовить все заново, (только она заканчивала заниматься кухонными делами, как сразу же пропадала в палатке Ананьева — менять тому компрессы, и, просто, сидеть рядом, чтобы больной человек не чувствовал себя, в эти тяжелые для него минуты, одиноким). Итогом здесь, выступило разжевывание членами экспедиции, вместе с едой, еще и скрипящей на зубах грязи. Лёга, Андрей и Мишка после этого даже хотели ставить укрытие, чтоб спасти обеденный стол от прочих возможных катаклизмов хотя бы к ужину и на последующие дни, вот только, приказа Купера для действий подобного рода не последовало (американец, видимо, бредил своей работой и на все остальное ему, было уже абсолютно наплевать), а сами они оказались слишком ленивы провести данную инициацию самостоятельно. В результате Стрельцов с Солдатовым околачивали груши, Баламут же нашел себе занятие поинтереснее: ходить к лесной дороге, смотреть, — не возвращается ли в лагерь длинная «Нива», на которой уехал за врачами Алексей.

— Ну, чего, не видно машины? — спросил Виктор Мишку, в очередной раз идущего от своего наблюдательного пункта.

— Нет, — Мишка зябко поежился и застегнул ворот спортивной кофты до самого подбородка. — Надо ж было этому старику заболеть именно сейчас?!

— Не говори так про Бориса Михайловича, — покачал головой Виктор. — Он — мой преподаватель и, просто, — очень хороший человек…

— Извини, это я не подумав…, — опустил глаза Баламут.

— Сколько времени прошло с тех пор, как Алексей уехал? — Виктор взглянул на часы.

— Да до хренищи его прошло, — огрызнулся Баламут. — Считай, тогда примерно шесть утра было, а сейчас уже день заканчиваться начинает, — три часа до ужина осталось. Вообще, знаешь, у меня дурное предчувствие, — если «скорая» в ближайшие полчаса не появится, — опоздают врачи, ой опоздают!

— Опять тебе скажу: не говори так! — произнес Виктор на полтона выше.

Мишка хотел что-то ответить, но тут оба заметили еле уловимый блеск лакокрасочного покрытия среди деревьев.

— Машина едет! — догадался Виктор. — Но не «скорая».

Мишка пригляделся, что же там движется вдали, и согласно кивнул:

— Не скорая. Это… наша «Нива» плетется.

При этом он тут же тихонько свистнул, чтобы привлечь всеобщее внимание.

Такая громкость свиста была призвана лишний раз не тревожить плохо себя чувствующего Бориса Михайловича, но ее оказалось вполне достаточно, чтобы на этот звук мгновенно обернулись американцы, занятые с компьютером, а так же Лёга и Андрей, от нечего делать играющие в «очко» за обеденным столом самодельными картами, которые Солдатов быстро нарисовал, используя для этого упаковку от нескольких рулонов туалетной бумаги и шариковую авторучку, взятую у Бэна «напрокат».

— Алексей возвращается, — прокомментировал им происходящее Баламут.

Когда машина въехала на поляну, все участники экспедиции уже ждали ее, нервно переминаясь с ноги на ногу. Даже Юля на короткое время покинула Ананьева и присоединилась к остальным в ожидании новых известий.

— Я так понимаю, новости — не утешительные? — спросил Купер одиноко выходящего из длинной «Нивы» Алексея, сам же подумал: «Быстрее бы процесс пробуждения болотной нежити стронулся с места. Иначе, черти — что начинает твориться! Например, я тут пускал пыль в глаза насчет утренней вылазки к Сердцу Болота, типа — поработать. И за компьютером, сегодня, не знай сколько, торчал. Но, на самом деле, — вся эта деятельность теперь — только для отвода чужих глаз. Была бы моя воля, — не теряли бы ни минуты. Единственное, из-за чего я разрешил угробить сегодняшний день впустую, так это ожидание вечера. За ним наступит ночь, и только ночью удастся совместить ее тьму со вторым необходимым на данный момент условием жертвоприношения — территорией болота. Рэй просил отдать своим братьям — оборотням двух людей, «позаботившись» об оружии. Теперь все это сделано. Ждем их ответной реакции, — чтобы смертники оказались в нужное время и в нужном месте. Ох, быстрее бы, ох быстрей! А то, Ананьев, вон, сейчас выбывает из рядов жертвенных душ, отправляясь в больницу… У Джона появилось чувство пастуха, наблюдающего за тем, как разбредается вверенное ему стадо… вдруг кто-то еще исчезнет? По своим ли устремлениям, или по воле случая — неважно. Так недалеко и до провала всей затеи. Может, тогда, покуда не будет получена помощь духов, контролировать все собственноручно?

Начиная прямо с этого момента?! КОНТРОЛИРОВАТЬ ВСЕ СОБСТВЕННОРУЧНО И СПЕШИТЬ! СПЕШИТЬ ПОДСТАВИТЬ ЛЮДЕЙ ПОД УДАР ДЕМОНИЧЕСКИХ СИЛ!»

— Новости — совсем плохие, — Алексей захлопнул дверцу. — В Конино, — нет ничего, даже жалкого медпункта. Стационарные телефоны, как назло, перестали работать, — обрыв на линии. Сельчане сказали, здесь такое частенько происходит. Сотовый…, — он вынул из-за пазухи Юлин мобильник и передал его девушке. — Только возле Череповца и стал действовать. В остальное время было только: «Сбой вызова», да «Сбой вызова».

— Странно все это, — поспешил заметить Виктор. — Почему сигнал не проходит? Ведь, телефоны, судя по надписи, фурычат, просто дозвониться, куда надо, не получается.

Как бы желая еще раз убедиться в правильности своих выводов, парень набрал на собственном мобильнике номер местной справочной и уже через секунду прочитал высветившийся на дисплее результат этого набора: «Сбой вызова».

Купер подумал: «Не спроста телефонные проблемы появились. Словно некая сила мешает связи… Но старшая жена Болотного Духа еще не разбужена. Кто тогда контролирует телефонную сеть? Неужели, сам Ылм? Сквозь сон? Почему бы и нет? Ведь, как недавно говорил мне Рэй: беспредельное могущество — вот его ответы на вопросы подобного рода. Ну, спасибо хоть на этом. А то, вон, сам Стокер… То же мне, оборотень! Не смог учуять опасности, шуму наделал. Недотепа какой-то. ТОЧНО НАДО КОНТРОЛИРОВАТЬ ВСЕ СОБСТВЕННОРУЧНО. ПРЯМО С ЭТОГО МОМЕНТА. И СПЕШИТЬ!»