— Конечно, — сказала Макси, пожимая плечами, затем нехотя поднялась. Они отошли на несколько шагов в сторону, чтобы никто из сидящих не мог их слышать. — Что-нибудь случилось?

— Да нет, — сказал он, резко обрывая ее. — Ничего, если мы организуем небольшой прием и пригласим гостей после спектакля? После окончания быстро стемнеет.

— А вино будет ваше?

Картер резко выдохнул и с раздражением проговорил:

— Конечно.

— Да, я думаю, вы можете использовать гостиную. Только не бейте посуду.

Он посмотрел на нее с таким выражением на лице, как будто ее замечание не имело никакого смысла. Макси и сама подумала, что сказала глупость. Выслушав благодарность, она вздохнула и вернулась на свое место между бабушкой и Дэвидом. Интересно, что бы он сделал, если бы она прошла прямо к тому месту, где сидел он, и разместилась рядом?

— Наверное бы, потерял сознание.

— Что ты сказала? — спросил Дэвид.

— Это я так, — небрежно махнув рукой, пояснила Макси. — Сама с собой разговариваю.

Наконец, полная скептицизма и издевки, она принялась наблюдать за действием.

Это был несомненный, неоспоримый и неожиданный успех! Публика была просто в восторге. Она особенно рукоплескала Грегори Дугласу в роли Орландо и Люсинде в роли Розалинды. Потом зрители устроили овации всем актерам и актрисам. Зрители были зачарованы спектаклем, закатом солнца и теплым летним вечером. И когда после спектакля Картер Ричардсон, стоя на сцене, пригласил всех присутствующих на вечеринку, зрители встали и разразились бурными аплодисментами.

К своему удивлению, Макси не заметила, как оказалась на ногах вместе со всеми. Что бы она ни думала об актерах и режиссере, все они заслужили ее аплодисменты.

Бабушка немедленно ушла в дом, а Макси и Дэвид задержались, зная, что актеры пойдут переодеваться и смывать грим, и только потом присоединятся к гостям. Усмехнувшись, Дэвид спросил:

— Тебе действительно понравилось, или ты хлопала из вежливости?

— Это фантастика! — с готовностью призналась она. — Надо отдать должное Картеру. Он интересно трактует Шекспира.

— Ты собираешься ему это сказать? — спросил Дэвид, и в его голосе прозвучал вызов.

— Обязательно скажу. А почему нет? И пробравшись под ветвями клена, она побежала к дому. Войдя через заднюю дверь, чтобы миновать царившее в доме столпотворение, она прошла кухню и столовую и оказалась в гостиной. Картер стоял возле пианино, здороваясь с гостями и принимая поздравления, и рядом с ним Люсинда. Ее волосы были красиво убраны в косу, которую она откинула назад, на ней было узкое вечернее платье. В руках оба держали бокалы с охлажденным вином.

— О, Макси, — позвала Люсинда, отходя от Картера. — Ну как тебе?

— Ты была великолепна. Я так жалею, что почти не видела тебя, когда была в Нью-Йорке. Я, — как это лучше выразиться, — приятно удивлена тем, что сделал Картер. Я хотела бы сказать ему это…

Люсинда покачала головой.

— Подожди до завтра. Он принимает поздравления и утомлен от любезностей. Если ты его сейчас поздравишь, он, по-моему, пробьет потолок от собственной значимости и скажет всем, что они ничего не понимают в театре. Обычная послепремьерная эйфория.

— Но постановка действительно замечательная, и дело вовсе не в вежливости.

— Я знаю это, — убедила ее Люсинда. — Ты никогда не была банальной. Но все-таки давай отложим это до завтра. Думаю, Макси, сегодня Картер вряд ли поверит, что ты так резко изменила мнение о его режиссерских способностях.

— Ну, хорошо. Ты и правда знаешь его лучше, чем я. Возьму бокал вина и исчезну.

Люсинда вернулась на свое место рядом с Картером, и, когда он обнял ее за плечи, Макси почувствовала себя уязвленной. Вокруг них толпилось много народу. Все хотели поговорить с артистами. В гостиной стало душно, поэтому Макси взяла свой пластиковый стаканчик и вышла на лужайку перед домом, где становилось все темнее и темнее. Сидя на прохладной траве около куста роз, она медленно потягивала вино. Макси уже давно поняла, что ее так притягивало к Картеру. И теперь, когда она воочию увидела, какой он великолепный режиссер, это влечение стало просто безудержным. До сегодняшнего вечера она не боялась за свои чувства, но после премьеры все словно бы перевернулось.

— Мечтаете? — прозвучал позади нее голос.

Макси обернулась и увидела улыбающегося Грегори Дугласа. Он был очень привлекательным. И она удивилась, почему ее никогда не притягивали такие мужчины, как он. Она улыбнулась в ответ.

— Просто так сижу.

— Там жарче, чем в аду, — сказал он, кивая на светящиеся окна. — Вот решил прогуляться на свежем воздухе, пока мы не уехали в город.

— В город?

— Моя дорогая, я думал, вы в курсе, — откровенно удивляясь, проговорил Грег. — Дэвид Уилсон пригласил нас на вечеринку в свое заведение. Ну, знаете, отпраздновать, снять напряжение парой бокалов шампанского. Я ужасно изнурен, однако не смогу заснуть несколько часов. Вас никто не пригласил? Я не смею распоряжаться в чужом доме, но если бы мог, то обязательно пригласил.

— Вы очень любезны.

Почему это, интересно, Дэвид не пригласил ее? Он даже не обмолвился об этом. Вероятно, он подумал, что мне будет непросто быть в актерской компании. В любом случае не стоит переживать из-за такой мелочи. Макси пошла рядом с Грегом через лужайку подальше от шумной толпы.

— Между прочим, вы прекрасно сыграли сегодня.

— Благодарю вас. Мне нравится Шекспир, но его чертовски сложно играть. Каждый видит и понимает его по-своему, поэтому я слегка волновался, когда играл. К тому же, после огромного числа этих бродвейских постановок, я не был уверен, что сыграю старика должным образом.

— Вы замечательно исполнили роль, насколько я могу судить.

— Даже лучше, чем многие другие. Макси остановилась и внимательно посмотрела на него.

Грег улыбнулся.

— Я видел вас в одной из постановок Театра Восемнадцатой Улицы. Почему вы бросили театр?

Вспомнив свою игру, Макси съежилась.

— Я не могу играть.

— Меня это не остановило, — рассмеялся Грег. — Я ничего из себя не представлял, пока мы не встретились с Картером. Тогда мне было тридцать, — точнее нам было по тридцать. Однако он занялся мной специально, предложив поработать над моими слабыми местами. Он и в этом мастер. Если бы не он, из меня ничего бы не получилось. Вот потому я здесь. Никто кроме Картера не затащил бы меня в такую дыру на целое лето, и он это знает.

— Я не такая мазохистка, — попыталась рассмеяться Макси, вспомнив замечание Картера о ее мазохистских наклонностях.

Обойдя вокруг дома, они вышли к цветочным клумбам.

— Думаю, пора присоединиться к ребятам. Хотите, чтобы я спросил кого-нибудь по поводу вас? Мне кажется, все устроится.

— Нет, нет, спасибо. Мне будет неудобно.

— Как хотите, — сказал Грег и вошел на веранду. Затем обернулся и сказал: — Мы неплохо поболтали. Не принимайте все это близко к сердцу.

Макси кивнула и проводила его взглядом, пока он не вошел в дом. Наверное, она ошибочно о нем судила. Не такой уж он пустой, каким вначале ей показался. Макси поднялась на веранду и опустилась в кресло.

И только когда окончательно убедилась, что Картер и компания отбыли в Леннокс, по пустому дому прошла к себе наверх.

Проснулась она через несколько часов, услышав хихиканье в холле. Узнав голос Люсинды, Макси приподнялась. Комната Люсинды находилась в противоположном конце холла. Макси встала с кровати и осторожно подошла к двери.

— Люсинда, говори тише. Ты разбудишь мисс Хантер.

Мисс Хантер! После двух поцелуев и всех издевательств, она еще мисс Хантер?

— О, Макси спит как убитая, — Люсинда пьяно захихикала.

— Откуда ты знаешь? — резким, но совсем трезвым голосом спросил Картер.

— Я совсем забыла, — снова захихикала Люсинда. — Пожалуй, я сейчас стоя засну. Честно. Со мной такое случалось. Макси бы, наверное, умерла, если бы увидела меня выходящей от тебя в полночь. Нет, я не могу так поступать. Она влюблена в тебя, и это убьет ее.