Судья приказал снять дверь с петель, отнести ее на базарную площадь и приговорить ее к наказанию пятьюдесятью ударами плетью за то, что не смогла защитить магазин от вора.

На исполнение такого странного приговора собралась поглазеть большая толпа народу. Когда наказание было исполнено, судья наклонился и попросил назвать имя вора. Затем он прислонил ухо к двери, чтобы четче расслышать признание двери.

Выпрямившись, судья объявил:

— Дверь заявила, что ночная кража со взломом была совершена человеком, у которого на тюрбане паутина.

Тут же рука одного зрителя взметнулась вверх к тюрбану. Позже обыскали его дом и обнаружили там пропавшие вещи.

Чтобы сбросить маску с эго, нужно всего лишь одно словечко лести или критики.

После смерти одна пожилая женщина попала на заседание Небесного Суда. Просмотрев все ее записи, судья не смог обнаружить ни единого случая сострадания с ее стороны, за исключением одного: однажды она отдала морковку голодающему бродяге.

И все же единственного доброго поступка оказалось достаточно, чтобы Суд решил, что женщина достойна рая. Морковь принесли в суд и отдали ей. Едва женщина взяла ее в руку, как та начала подниматься вверх — как будто ее тянула какая-то невидимая нить — и потащила за собой женщину.

Тут неожиданно появился бродяга и вцепился ей в край юбки; кто-то еще схватил за ногу бродягу, и все трое стали подниматься ввысь. Затем за них начали хвататься другие люди, и вскоре вслед за морковью к небесам устремилась длинная вереница людей. Как ни странно, но женщина не ощущала веса тех, кто вцепился в нее: она смотрела вверх и просто не видела парящих внизу.

Они поднимались все выше и выше, пока наконец не достигли райских ворот. В этот момент женщина обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на Землю, и обнаружила, что тащит за собой огромную толпу народу.

Она пришла в ярость. Повелительно взмахнув рукой, она крикнула:

— Пошли все прочь! Все убирайтесь! Это моя морковка!

На взмахе морковь выскользнула из ее руки, и женщина рухнула на землю вместе с остальными.

На земле есть только одна причина существования зла: Это моё!

Резчик по дереву по имени Цин закончил вырезать раму для алтаря. Работа приводила в восторг каждого, кто ее видел, — настолько одухотворенной она была. Когда ее увидел помещик Лу, он спросил:

— Это чудо, ты просто гений. Как тебе это удалось? Резчик ответил:

— Ваше величество, я простой рабочий. Я вовсе не гений. И никакого секрета тут нет. Перед тем как заняться изготовлением рамы, я медитирую в течение трех дней, чтобы успокоить свой ум. После трех дней погружения в медитацию я уже не думаю о каком-либо вознаграждении. После пяти дней медитации меня уже перестают волновать и похвала, и хула; я более не задумываюсь ни о мастерстве, ни о бездарности. Через семь дней медитации я просто забываю о своих руках, забываю о теле; забываю о самом себе. Я не отдаю себе отчета в том, где нахожусь и что делаю. Остается одно мастерство. В подобном состоянии я оправляюсь в лес и исследую каждое дерево до тех пор, пока не найду подходящее, способное стать идеальным сырьем для рамы. Затем к работе приступают мои руки. Отставив в сторону свое я, мне лишь остается наблюдать, как в моих руках природа меняет свою форму. Именно поэтому люди говорят, что готовое изделие обладает столь притягательной силой.

Всемирно известный скрипач о своем исполнении бетховенского концерта для скрипки: «У меня есть прекрасная музыка, прекрасная скрипка и прекрасный смычок. Мне остается только свести их вместе и не мешать».

Однажды к мусульманскому мастеру Маруфу Каркхи пришел ученик и сказал:

— Я говорил о тебе со многими людьми. Евреи говорят, что ты их. Христиане считают тебя одним из своих святых. Мусульмане же смотрят на тебя как на славу ислама.

Маруф ответил:

— Так говорят здесь, в Багдаде. Когда же я жил в Иерусалиме, евреи называли меня христианином; христиане — мусульманином, а мусульмане — евреем.

— Так как же нам относиться к тебе?

— Относись ко мне как к человеку, сказавшему про себя: «Те, кто не понимают меня, — почитают меня. Те, кто бранят меня, — тоже не понимают меня».

Если ты думаешь, что ты тот, кем тебя называют друзья или враги, то, очевидно, ты сам себя не знаешь.

Женщина пребывала в коматозном состоянии. Неожиданно она почувствовала, что ее забирают в рай, чтобы допросить в Небесном Суде.

— Кто ты? — услышала она чей-то голос.

— Я жена мэра, — ответила она.

— Я не спрашиваю, чья ты жена. Я спрашиваю, кто ты?

— Я мать четверых детей.

— Я не спрашиваю, чья ты мать. Я спрашиваю, кто ты?

— Я школьная учительница.

— Я не спрашиваю о твоей профессии. Я спрашиваю, кто ты?

Так продолжалось и дальше. Она говорила что угодно, только не отвечала на вопрос «Кто ты?».

— Я христианка.

— Я не спрашиваю о твоей религии. Я спрашиваю, кто ты?

— Я ежедневно ходила в церковь и всегда помогала бедным и больным.

— Я не спрашиваю, что ты делала. Я спрашиваю, кто ты?

Похоже, она не выдержала экзамен, ибо была отправлена назад на землю. Оправившись от болезни, она решила выяснить, кто она на самом деле. А это существенно меняет дело.

Твоя обязанность быть. Не быть кем-то, не быть никем — ибо в этом сокрыта алчность и самолюбие, не быть тем или этим — ибо таким образом ты становишься жертвой условностей, — а просто быть.

Взволнованного вида парень входит в офис психиатра: весь прокуренный марихуаной, на шее бусы, поношенные брюки клеш, волосы до плеч.

Психиатр говорит:

— Так вы заявляете, что вы не хиппи. Тогда как же вы объясните вашу одежду, волосы, марихуану?

— Вот это я и хочу выяснить, доктор.

Знать науки — значит быть ученым. Знать людей — значит быть мудрым. Знать себя — значит быть просветленным.

Студент подошел к продавцу в отдел лингвистики и попросил пустую магнитофонную пленку.

— Какой язык вы изучаете? — спросил лаборант.

— Французский, — ответил студент.

— Извините, но у нас нет пустых пленок на французском.

— Ну, наверное, у вас есть пустые пленки на английском.

— Да, есть.

— Отлично. Я возьму себе одну.

Говорить о пустой французской или английской пленке так же нелепо, как и о принадлежности человека к Франции или Англии. Француз вы или англичанин — всего лишь чистая условность, а не вы сами.

Человек, родившийся от американских родителей и усыновленный русским, понятия не имеет, что его усыновили. Он вырастает большим патриотом своей страны, поэтом, отражающим коллективное подсознательное русской души и чаяния матери-России. Русский ли он? Американец ли? Ни тот и ни другой.

Определите, кто вы есть и что вы есть.

— Что ты там держишь под рукой?

— Это входная дверь моего дома. Я потерял ключи и несу ее в мастерскую, чтобы там изготовили новые.

— Смотри не потеряй дверь, а то не сможешь войти в дом.

— Знаешь, на всякий случай я оставил открытым окно.

Говорят, что дзэнский мастер Банкей не основал ни одной школы. Он не оставил после себя ни письменных трудов, ни учеников. Он был похож на птицу, не оставляющую в небе никаких следов.

О нем говорили следующее: «Когда он входил в лес, не шевелилась ни одна травинка; когда он входил в воду, не появлялось никакой ряби».