Мы разговаривали обо всем. И даже немного больше.

Когда мы услышали трезвон будильника за дверью номера напротив, то все еще продолжали сидеть на кровати, как в начале ночи, только мои расшнурованные сандалии лежали на полу, а сама я поджала ноги. Мы сидели лицом к лицу, опираясь на руки, головы сблизились во время беседы.

— Боже мой, который час? — Вздрогнув, я отпрянула от Ника и посмотрела на часы. Ахнула… — Угадай.

Он бросил взгляд на окно, где сквозь плотные шторы пробивалась полоса света.

— Шесть?

— Попытайся еще раз… семь тридцать.

Дневной свет, казалось, принес с собой неловкость. Я услышала звук катящейся тележки по коридору — кому-то в номер доставили завтрак.

Ник недоверчиво посмотрел на свои часы.

— О Боже, я не собирался задерживать тебя на всю ночь. Не предполагал, что уже так поздно… рано…

Он посмотрел на меня таким щенячьим взглядом, который мог бы любую живую, дышащую женщину заставить простить ему все прегрешения, что Ник Сноу когда-либо собирался совершить, включая смертные грехи.

— Я виновата не меньше. — Я с улыбкой подавила зевок. — К тому же тебе, наверное, пора на работу. Я то по меньшей мере успею пару часов поспать до начала первого показа.

— Надеюсь… Нет, я не хотел сказать, что тебе необходимо хорошенько выспаться, просто хотел принести свои извинения…

— Не говори глупостей. Я отлично провела время, — сказала я нежно. — Кроме того, у меня есть защитник, который обо всем позаботится.

Он поднялся, и я проводила его до двери. Должна ли я сказать что-то? Или лучше быть правильной девочкой? (Вовсе не означает, что я одобряю эту бессмыслицу.) На самом деле хотелось поцеловать его… а еще точнее, я очень хотела, чтобы он поцеловал меня.

— Я тоже. — Он резко остановился.

Я почти налетела на него. Он, должно быть, тоже проиграл в голове разные варианты, потому что после нескольких неудачных попыток каждого из нас только немного наклонился — чтобы поцеловать меня, подумала я, — но потом отступил и на несколько мгновений задержал мои руки в своих руках.

— Я увижу тебя снова, — просто сказал он, прежде чем открыть дверь и исчезнуть в холле.

Я заперла за ним дверь и прошлась в идиотском танце по гостиничному номеру, прежде чем стащить с себя платье и упасть на кровать. «Я так очарована», — вздохнула я.

А ведь мы даже ни разу не поцеловались.

— Что, черт возьми, случилось вчера вечером?

Лола. Ее телефонный звонок опередил мой будильник на семь секунд.

— Слушаю, — пробормотала я, перекатившись в кровати, чтобы выключить будильник. Подложила под себя пару подушек. — М-м… Ты о чем? — невинно уточнила я.

— О чем, о чем? — В ее голосе звучала откровенная злость. — Я думала, вы все в экстазе из-за Луиса-Хайнца, хотела узнать, что ты думаешь по поводу показа, а ты вдруг испарилась! А я планировала взять тебя сегодня утром впервые в это кафе в Двадцатом районе, но теперь я даже не уверена, интересует ли тебя еще все это и намерена ли ты…

— Лола, я ужасно хотела тебя найти, но после того как вынырнула Рената, добраться до тебя стало невозможно… — начала я.

Она не слушала, продолжала наезжать на меня. Хорошо зная, что есть лишь один способ привлечь ее внимание, я выдержала паузу для пущего драматического эффекта, прежде чем выпалить:

— О'кей, я встретила парня.

— Выкладывай. — Она мгновенно успокоилась. — Сейчас же!

— Ладно, ладно, но что делать с этими показами, — Теперь я окончательно проснулась, сидя за своим ноутбуком и стараясь сообразить, что было запланировано на сегодня. Демонстрации следовали впритык — в полдень и в час, — и это даже без учета более раннего шоу, которое я все равно проспала. Я поняла, что, по правде говоря, не собираюсь писать ни об одном из них. Кроме того, наметился гораздо более перспективный материал — тот, о котором необходимо поговорить с Лолой в любом случае. Тогда я смогу решить несколько задач сразу. Плюс всегда есть «Мода-ТВ». Я лишь надеялась, что источники Родди пропустят этот показ. И тот… — Заметано, — сказала я, встряхнув головой в моем новом небрежном стиле. — Встретимся в кафе Марли через час.

Закончила разговор с Лолой, пошла в ванную комнату, надела роскошный белый махровый халат, нагревшийся на горячей стойке… Достаточно ли у меня времени, чтобы успеть помокнуть? Славная пенистая ванна сейчас была очень-очень кстати. Я закрыла слив и открыла кран, добавив в воду немного ароматизированных солей для ванны «Анник Гуталь». Пробуя пальцами ноги температуру воды и мечтая о некоем мистере Нике Сноу, вдруг вспомнила о письме, отправленном Джиллиан накануне вечером.

Ой-ой! Я перекрыла воду и сделала несколько шагов к компьютеру. Ванна почти наполнилась, всплывающие крошечные ароматные пузырьки соблазняли меня. Я посмотрела на ванну. Потом на компьютер. Снова на ванну. На компьютер…

Ванна. На самом деле и выбирать-то было незачем — на стене ванной комнаты висел второй телефон. Я погрузила ноги в очень теплую, почти горячую воду и плавно соскользнула вниз. М-м-м… О, это оказалось лучше, чем… Я улыбнулась. Возможно, скоро мои мысли на этот счет могут из-за кое-кого измениться. Я пристроила голову на подушку, лежащую на краю ванны, расслабилась, затем потянулась к телефону. Я чувствовала себя как мисс Пигги [28]— не хватало разве что белого с золотом телефона принцессы с наборным диском.

— Джиллиан слушает.

— Это Алекс.

— Слава тебе, Господи. Теперь я хотя бы знаю, что ты жива. Но вам придется многое объяснить, юная леди. Пожалуй, я закрою дверь.

До меня донесся звук плавного перемещения ее кресла на колесиках и щелчок.

— Все в порядке. Черт, у меня даже нет попкорна, но давай начинай!

— Немного рано для этого… кстати, что ты делаешь в офисе в такую рань? У вас ведь сейчас где-то около шести? Я забыла, что я в Париже, а не в Лондоне.

— О, бедненький завсегдатай модных кругов! Ну, кончай увиливать, рассказывай все. Ты обещала непристойные подробности, помнишь?

— Ладно-ладно! — Я почувствовала, как краснею, а вода становится прохладной. Выдернула на секунду затычку и включила горячую воду, поджав колени, чтобы не ошпарить ступни.

— Что за шум? Ты в водопаде или как?

— Ну-у… в ванне.

— Не хочу никаких объяснений. Говори. Я слушаю.

Не знаю, почему я вдруг почувствовала неловкость, собираясь рассказать своей лучшей подруге о Нике. Я не была человеком, готовым целоваться и рассказывать обо всем: я полагала, лучше скрывать некоторые вещи, и кроме того, воспринимая информацию, действительно не хотела знать детали, — например, того, чем Джиллиан и ее супруг занимались в постели. Ник и я, естественно, в постели вообще ничего не делали… пока. «Надо выходить из тупика», — приказала я себе.

— Итак… этот парень. Он был на показе в «Живанши» и слегка поцапался с какой-то юной репортершей, и они толкнули эту известную дизайнершу, и…

— Да-да, это я уже все видела по телевидению и на сайте. Ты сама просила, и, конечно же, я просмотрела это видео сегодня утром. Только хочу спросить: этот твой мужчина — он действительно такой привлекательный?

Я засмеялась:

— Разве он не восхитителен?

— Отвратительно. Ты визжишь от восторга.

— Эй!

— Извини, извини, — Джиллиан хихикнула, — продолжай.

— Хорошо, поскольку этот новый скандал устранил меня из заголовков новостей, я подумала, что смогу без опаски показаться на людях. А моя подруга Лола организовала вчерашний показ в стиле гуэрилла в очень самобытном ночном клубе на Пигаль для нового перуанско-швейцарского дизайнера, который по-настоящему революционен… О Боже, ты бы посмотрела на его изумительные платья! Я хочу по одному каждого цвета… и я еще не сказала тебе, что в показе участвовала супермодель Рената?

— Знаешь, до сих пор не могу привыкнуть к этой твоей жизни. Вот все, что я пока скажу.