Старый муж, грозный муж Старый муж, грозный муж, Режь меня, жги меня: Я тверда; не боюсь Ни ножа, ни огня. Ненавижу тебя, Презираю тебя; Я другого люблю, Умираю любя. Режь меня, жги меня, Не скажу ничего; Старый муж, грозный муж, Не узнаешь его. Он свежее весны, Жарче летнего дня; Как он молод и смел! Как он любит меня! Как ласкала его Я в ночной тишине! Как смеялись тогда Мы твоей седине! Вот мчится тройка удалая Вот мчится тройка удалая Вдоль по дорожке столбовой, И колокольчик, дар Валдая, Звенит уныло под дугой. Ямщик лихой – он встал с полночи, — Ему взгрустнулося в тиши, И он запел про ясны очи, Про очи девицы-души. Вы, очи, очи голубые, Вы сокрушили молодца, Зачем, о люди, люди злые! Вы их разрознили сердца? Теперь я горький сиротина! И вдруг махнул по всем по трем, И тройкой тешился детина — И заливался соловьем. Я любила его Я любила его Жарче дня и огня, Как другим не любить Никогда, никогда! Только с ним лишь одним Я на свете жила; Ему душу мою, Ему жизнь отдала! Что за ночь, за луна, Когда друга я жду, Вся бледна, холодна, Замираю, дрожу. Вот идет он, поет: «Где ты, зорька моя?» Вот он руку берет, Вот целует меня! Милый друг, погаси Поцелуи твои! И без них при тебе Огнь пылает в крови. И без них при тебе Жжет румянец лицо, И волнуется грудь, И кипит горячо; И блистают глаза Лучезарной звездой!.. Я жила для него!.. Я любила душой!.. Ах, где ты, голубь, был «Ах, где ты, голубь, был, Где, сизенький, побывал?» — «У голубушки своей в гостях Я на правом крыле спал, Сверху левым ее обнимал. Вдруг проснулся голубок — Голубушки со мной нет! Полечу я за ней вслед, Взовьюсь, голубь, высоко, Опущусь на гору. Из-под горки ключ бежит, Тут голубушка моя лежит! Знаю, знаю, кто ее убил: Злой охотник из ружья, Он тут ружьица пытал И в голубушку мою попал». На родимую сторонку ясный сокол прилетел На родимую сторонку ясный сокол прилетел, Он на ольху молодую тихо, жалостно присел. Он головушку повесил, хвост печально распустил. «Что ж ты, сокол мой, невесел, призадумался сидишь? Или много горя видел в чужой дальней стороне? Или кто тебя обидел в поднебесной высоте?» — «Я в степях, в лесах был во дремучих, соколиху я любил, Один сокол черноперый у меня ее отбил». Соловей мой… Соловей мой, соловей, Молоденький, легонький, Голосочек тоненький! Не пой, не пой, соловей, Громким голосом своим, Не давай тоски-назолы Сердечушку моему! Уж и так мое сердечко Надорвалось плакучи, Я не знаю по чему. Знать, по ней же, знать, по ней, По сударушке своей! Ты, сударушка моя, Одолела ты меня, Одолела, уезжала В чужи дальни города. Уж мне некого нанять, По сударушку послать: Уж мне малого нанять — Мал не смыслит, как сказать. А мне старого нанять — Стар не дойдет до нее; А мне ровнюшку послать — Ровня сам охоч гулять. Уж он пойдет по нее, Засидится у нее, Заглядится на нее, На ее бело лицо, На прекрасну красоту. Уж и, знать, мне молодцу, Подниматься самому По сударушку свою! По лугу я, девица, гуляла По лугу я, девица, гуляла, По лугу я, красная, гуляла, По лугу я, по лугу я, По лугу, по лугу, по лугу я! Ягоды девица собирала, Ягоды красна собирала, Ягоды, ягоды я, Ягоды, ягоды, ягоды я! Страху девка набралася, Страху красна набралася, Страху я, страху я, Страху я, страху я, страху я! |
