Упор на совершенство при выполнении секулярной работы — одна из причин, по которым Opus Dei в течение многих лет обвиняется в «элитарности». Не случайно Opus Dei руководит одной из элитных бизнес-школ Европы — Instituto de Estudios Superiores de la Empresa (IESE), находящейся в Барселоне. Действительно, в Opus Dei имеются некая предпринимательская жилка и запрограммированность на обязательный результат. Многие критики обвиняли Opus Dei в том, что он является католической версией кальвинизма, идея которого, в частности, в том, что человек демонстрирует свою богоизбранность через мирские успехи и процветание. У наблюдателей, даже с симпатией относящихся к Opus Dei, иногда складывается подобное впечатление. Таково, например, мнение монсеньора Джозефа Обунга, генерального секретаря конференции епископов Уганды. В Уганде Opus Dei появился только в 1996 году и сразу же произвел впечатление «элитарной» организации.

«Opus Dei — идейная организация, но она предана идее исключительно высших классов», — сказал мне Обунга в интервью в сентябре 2004 года. «Это мое наблюдение. Если вы спросите человека на улице «Что такое Opus Dei?», он не сможет вам ответить. Он этого просто не знает. Когда Opus Dei у нас появился, он сначала обосновался около университета Makerere, поближе к профессорам. Сейчас они работают с членами парламента, министрами, людьми высших классов. Но если в современной Уганде спросить об Opus Dei обычного христианина, он ничего не знает о них». Обунга сказал, что он приветствует работу Opus Dei с этими слоями общества. «Opus Dei подходит людям высшего класса. Если он сможет их как-то объединить, он будет влиять на них. Он хорошо работает именно для этого класса».

Такие представления расстраивают большую часть членов Opus Dei, и они делают все возможное, предъявляя парикмахеров, водителей автобусов, таксистов, механиков, являющихся членами Opus Dei, не говоря уже о японских иммигрантах, владеющих прачечными в Перу. Как сказала мне испанский супернумерарий Нуриа Чинчилла: «Я знакома с нумерарием, мать которого работает уборщицей, а отец — на заводе. Но об этих людях не говорят в новостях, а к нам приклеена репутация элитарной организации».

Окарис приводит доводы в пользу того, что сравнение Opus Dei с кальвинизмом в принципе неправильно: «Согласно философии кальвинизма, успех в работе является знаком и гарантией божественного предопределения. В Opus Dei совсем не так. Эскрива много раз повторял, что если мы стараемся хорошо выполнять свою работу, посвящаем ее Богу, служим окружающим, то даже если объективно эта работа не окажется очень хорошей, она очень ценна для Бога. Другими словами, мы должны добиваться объективных последствий хорошо выполненной работы, но не это конечный результат… Мы добиваемся успеха не как личного триумфа, а как способа стать полезными ближним». Окарис сказал, что такой подход также подразумевает «одинаковую важность всех видов работы» — и дворника, и президента США, — и это тоже очень далеко от подхода кальвинистов.

Епископ Хавьер Эчеверрия, прелат Opus Dei, в декабрьском интервью 2004 года заявил, что сейчас в связи с мировой экономической ситуацией некоторое количество членов Opus Dei не работают. «С внешней точки зрения это может рассматриваться как неудача. Но если они отдают свои души Богу, они живут в духе Opus Dei», — сказал он.

В то же время было бы лицемерием притворяться, будто в Opus Dei отсутствует сильное стремление к преуспеянию членов, поскольку профессиональное совершенство рассматривается как доброе оружие христианина. Теория гласит, что когда завоюешь уважение коллег на профессиональном уровне, они с гораздо большим вниманием выслушают твои размышления по вопросам веры. Вот как ставит этот вопрос член Opus Dei Доминик ле Торно в своей книге What is Opus Dei? (1984): «Чтобы завоевать окружающих, человек должен собраться с духом и выполнять свои обязанности так же хорошо, как самый лучший из его коллег, и, если возможно, лучше его».

Один итальянский нумерарий поставил перед членами Opus Dei духовную задачу борьбы за то, чтобы быть «лучше лучшего», таким образом: «Действительная опасность состоит не в том, что мы придем к поклонению мирским успехам и к мысли, что мы должны доказать свою богоизбранность, как это делают кальвинисты. Действительная опасность в том, что мы можем принять средства за цель. Это может произойти, когда вы стараетесь хорошо выполнять свою работу, потому что Отец этого от вас ждет, и вы думаете о работе утром, днем и ночью. Это занимает вашу душу, ваш ум, и вы забываете действительную причину, по которой вы все это делаете. Для Opus Dei быть занятым и хорошо выполнять свою работу — очень важно, но все это предназначается для освящения мира. Проблема в том, чтобы об этом помнить».

В прошедшем году я несколько раз совершал долгие поездки на машине с членами Opus Dei. Например, 9 июля 2004 года я ехал в Анды с отцом Климентом Ортега, пастором церкви Святого Пророка и Предтечи Господня Иоанна Крестителя из города Матукана, который находится в двух часах езды от Лимы. Ортеге пятьдесят два года, он окормляет двадцать четыре небольших прихода в отдаленных горных деревнях. Некоторые из этих деревень находятся не более чем в семидесяти километрах от Лимы, если считать по прямой, но поездка по узким грязным дорогам занимает у него четыре — пять часов. Ортега — нетипичный вариант пастора: деревенские прихожане видят его раз в три недели, в то время как большинство священников появляются перед своими общинами в Андах раз в два месяца или даже реже.

Ортега — член Священнического общества Святого Креста, и его должность простого приходского священника в Матукане опровергает представление об элитарности Opus Dei. В его доме нет водопровода, и если вы хотите ночью воспользоваться туалетом, вам нужно втащить ведра с водой наверх в гостевую комнату. Домашний телефон Ортега не принимает междугородние звонки, а мобильные телефоны на таком расстоянии от Лимы не действуют, поэтому однажды утром я как бы участвовал в сцене фильма Роман с камнем с Майклом Дугласом, снятого в 1980-е годы, отчаянно пытаясь набрать побольше мелочи, чтобы дозвониться по городскому автомату до Рима и внести правку в мою еженедельную газетную колонку.

Когда я ехал с Ортегой в горы, наш путь петлял по узким грязным тропкам, которые заменяют дороги в этой части мира, и я заметил много маленьких придорожных памятников, украшенных цветами. Я подумал, что это какие-то предметы перуанского религиозного культа, и спросил об этом у Ортеги. «О нет, — ответил он. — Это места, где кто-то погиб в аварии на дороге». Это был не самый ободряющий ответ, поскольку мы как раз выполняли крутой поворот на сразу показавшейся мне головокружительной скорости. (На самом деле за все утро мы проехали какие-то девяносто миль.)

Где-то в середине пути Ортега вытащил из кармана молитвенник и объявил, что настало время помолиться. В машине с нами были двое нумерариев, которые тоже мгновенно достали молитвенники, и Ортега, стараясь перекричать рев колес джипа, вычитывал тексты молитв.

Подобное я наблюдал и в других обстоятельствах, хотя и не в столь опасных, — например, по дороге из Барселоны в Барбастро, или из Лимы в Канете, или из Найроби в аэропорт. Только что мы говорили о политике или о спорте, а в следующую минуту зачитываем отрывок из Эскрива, после чего предаемся медитации. Это одно из проявлений того, что члены Opus Dei имеют в виду под «молитвенными размышлениями в гуще жизни». Им не нужно удаляться на специальную «духовную» территорию, чтобы помолиться, они могут это сделать в своем обычном повседневном окружении, там, где они работают, играют, живут. В этом смысле молитва — естественное продолжение повседневной жизни.

Однако концепция молитвенных размышлений в гуще жизни нацелена глубже, чем просто на совершение молитвы в машине, а не в часовне. Идея заключается в том, что вся жизнь человека — это молитва и нет отделенных друг от друга «мирского» и «духовного» существования. Почитание и восхваление Бога в этом смысле не нуждается в чем-то специфически «религиозном», хотя, как мы видели, члены Opus Dei соблюдают ежедневные религиозные ритуалы. Цель в том, чтобы в самые обычные занятия посреди делового дня вторгались молитвенные размышления.