Бомжа, конечно, не нашли. Вроде бы удалось выяснить, что кислота оказалась какой-то странной. Почему-то это больше всего тревожило Петра Григорьевича.

К тому же, теперь сорвалось одно очень выгодное и необходимое предприятие. Ведь заработать деньги на этих самых «бессмертниках» — дело нехитрое, нужно их выгодно вложить. Для этого существовал серьезный механизм. И теперь, из-за глупой и случайно гибели представителя фонда механизм дал сбой. К счастью, очень небольшой сбой.

Пугало Петра Григорьевича и другое. Питер — город недоверчивый. Москва не верит только слезам. Петербург не верит без проверки ничему. Правда, времена изменились, теперь и здесь много тех, кого Петр Григорьевич и верхушка его организации называли между собой «мясом». Но все же в зале могли оказаться и противники. Поэтому приходилось особенно хорошо поработать и над домашними заготовками, и над имиджем.

Склепов надолго задумался, что ему следует надеть. Обычно он выходил на сцену в строгом деловом костюме, но здесь, опять же, этот номер мог не прокатить. Может быть, остановиться на темном свитере и джинсах?

Поиграть, так сказать, в демократизм? Хотя, нет, и это — неверный ход.

В дверь постучали.

— Войдите, — проговорил Склепов. Чужие здесь обычно не ходили. По крайней мере, такое условие он поставил дирекции дворца культуры.

В дверях возник один из «учеников» — точнее, ассистентов.

— Петр Григорьевич, какую запись ставим?

Вообще-то, Склепов требовал, чтобы помощники называли его «учителем» — но это на людях. Сейчас можно было не чиниться.

А вот насчет видео с показаниями «бессмертников» или «живых мертвецов» — это серьезно.

— Третью, — после некоторого раздумья сказал Склепов.

— Без спецэффектов? — удивленно спросил помощник.

— Именно, — твердо проговорил Петр Григорьевич. — Здесь они не прокатят.

Помощник развел руками — мол, хозяин — барин, — после чего удалился, оставив «гуру» пребывать в медитации.

Склепов посмотрел ему вслед. Помощник был из молодых, в провинции ему кое-что удалось сделать, а здесь — глаз да глаз за такими. Нет, все верно — никаких спецэффектов для здешней аудитории. Достаточно будет воспоминаний о смерти и воскрешении. Молнии, бьющие в надгробия, мы, пожалуй, оставим для кого-нибудь другого.

Да, заодно и вопрос об одежде. Неброский, но достаточно дорогой серый свитер придаст ему уютный и домашний вид. Но все же — несколько холодный и отстраненный, такой «гуру» вызовет большее доверие «клиентуры» . И никаких джинсов — брюки от строгого делового костюма.

Он переоделся, посмотрел на себя в зеркале. Что ж, на роль современного мессии вполне сгодится.

И в этот момент зазвонил мобильник, лежащий на столе.

«Надо будет отключить», — раздраженно подумал Склепов, но все же протянул руку к трубке.

— Петр Григорьевич? — спросил его молодой голос, смешно растягивая слова.

— Склепов слушает, — подтвердил «гуру».

— Вас прокуратура беспокоит, — продолжал голос.

— Как-кая еще прокуратура?! — резко выдохнул Склепов.

— Да не беспокойтесь вы так, — ласково продолжал голос. — Не российская, будьте в том уверены.

— Но… — Склепов судорожно припоминал, что он мог нарушить в Европе. Нет, вроде бы, все было чисто.

— И опять не угадали! Слишком вы недогадливы для мессии, Петр Григорьич. Вами интересуется прокуратура Нижнего Мира, так сказать.

— Что за глупые шутки? — рявкнул Склепов, собираясь дать отбой. — Что вы себе позволяете?!

— Да не шутки это, Петр Григорьич. Адская прокуратура, если вам это так интересно. Вас там ждут, чтобы задать пару-тройку вопросов. Не скажу — «не дождутся». Как раз очень даже дождутся — сегодня ночью.

— Что за… — еще раз зарычал «мессия».

— Учите, Петр Григорьич — сегодня ночью вас должны убить. Это произойдет обязательно. И вы очень облегчите нашу работу, если сделаете это сами.

И в трубке раздались гудки. Разумеется, номер определить было невозможно.

«Гуру» яростно заметался по комнате. Чьи это шутки, хотелось бы знать? Конкуренты?! Но ведь есть соглашение о разделе сфер влияния, в конце-то концов, все же из одного корыта кормятся, начальство у всех — одно (пускай начальством себя и не зовет). И кто мог нарушить соглашение?

Склепов представил, как сейчас раздувает щеки старый «заряжатель воды» Кувмак. «Выступление в Питере сорвано, теперь — наша с вами очередь», — докладывает ему помощник. А может, этот, телегипнотизер? Вроде бы, он опять всплыл на поверхность, опять хочет добраться до телеканалов. Или — хамка, которая не может обходиться без мата, но еще до перестройки сплетничала, будто лечила самого Брежнева?

А если это — враги, те, о ком и хозяева предпочитают помалкивать? Но он-то знает — есть вражеская организация, она существует в каждом крупном городе и в России, и за рубежом. Эти ребята не очень любят высовываться, но если у хозяев дела не идут на лад, то, возможно, виноваты те самые таинственные сотрудники О.С.Б.

А может, они прикончили и Пенн Юна? И теперь хотят сорвать выступление в Питере?

Санкт–Петербург,

май 2010 года

Пока автомобиль убийцы двигался в потоке машин по переполненному Литовскому проспекту, Оля выходила из метро. Рассчитывала она только на собственную удачу. Честно говоря, девушка не очень хорошо представляла, как ей следует использовать крохотную зацепку, которую девушка когда-то уловила в одном из разговоров. Да и зацепка вряд ли могла привести ее к убийце. Хотя почему бы не использовать все шансы? Если бы она рассказала обо всех подозрениях Эйно, тот, наверное, улыбнулся: «Ну, и где же твои доказательства?»

Никаких доказательств не было. Имелись смутные, неясные для нее самой подозрения. А больше — ничего. Кроме надписи на стене:

Кого именно должны?

На сей раз она не стала идти в обход, а просто перешла Невский. А потом решительно направилась все к тому же рок-магазину.

И удача немедленно возникла у Оли на пути! Около остановки автобусов стояла ее рыжеволосая тусовочная знакомая, которая, надо думать, искала возможностей стрясти с кого-нибудь немножечко денег.

— Ой, привет! А что ты так редко сюда ходишь?

Судя по всему, рыжеволосая бывала здесь каждый

день — с одной-единственной целью.

— Ну, — Оля пожала плечами, — времени не хватает. Вечно все дела, — она досадливо махнула рукой. — Работа, учеба, уже про личную жизнь забыла. Не помню, когда в последний раз с парнем была. И вообще — я здесь случайно.

— Сочувствую, — протянула рыжеволосая, которая, видимо, пребывала в раздумьях: знакомая, у которой жизнь — сплошная работа, не должна отделаться только десяткой. Похоже, девушка решала, как бы пограмотнее выпросить побольше денег. Жетон на метро в качестве предлога явно не подходил.

— Слушай, есть так хочется, — простодушно сказала девица. — А денег — ни хрена.

— Ладно, у меня как раз зарплата вчера была. Пошли в кафешку, здесь, рядом.

— Ой, а у тебя найдется еще и на жетон? — быстро спросила рыжеволосая, которая успела немного опьянеть от собственного нахальства.

— Найдется, — проговорила Оля. «На много жетонов — только если ты мне сейчас поможешь», — подумала она.

Болтая ни о чем, они перешли Лиговку и добрались до летнего кафе около вокзала. Если точнее, то болтала одна рыжеволосая, а Оля внимательно прислушивалась, надеясь отыскать хотя бы крупицу полезной информации. На сей раз — напрасно.

— Сперва — два салата, потом — две отбивных и кофе. И пирожные — с ванилью, — распорядилась Оля.

— Ну, я столько не съем, — удивленно посмотрела на нее рыжая. Точнее, не на саму Ольгу, а на пятисотрублевую бумажку в ее руках.

— Очень даже съешь, — рассмеялась девушка. — Поищи лучше столик.

Это оказалось довольно легкой задачей — кафе в этот час наполовину пустовало.