— Володя, подойди, пожалуйста, сюда, — он представил меня московским знаменитостям.

— Нехорошев и Кантор заинтересовались твоей картиной.

Нехорошев обнял меня, и сказал:

— О художнике Артыкове я уже немало написал. А ты, Володя, обязательно дай мне слайд картины «В предгорьях Копетдага», мы ее вставим в подборку открыток.

— У меня, Юрий Иванович, слайд есть, и я сегодня же передам его вам.

Кантор добавил:

— Мне тоже эта картина очень понравилась, Юрий Иванович абсолютно прав, что предлагает ее вставить в подборку. Только обязательно сделайте это сегодня, завтра рано утром мы улетаем.

Через год я уже покупал в магазине «Искусство» на Старом Арбате подборку своих открыток со вступительным словом искусствоведа Юрия Нехорошева, и с удовольствием дарил их друзьям. Спустя два года я вновь зашел в этот магазин, и увидел свои буклеты в верхнем ряду книжной полки.

— Будьте любезны, мне нужно двадцать экземпляров открыток художника В. Артыкова, — обратился я к продавцу.

Он встал на лесенку, протянул руку и снял с полки буклеты. Их оказалось только пять.

— Мне нужно двадцать, — напомнил я.

— Это последние, все уже раскуплено. Можете зайти на Тверскую, в книжный магазин, там, возможно, они еще остались. Эта продукция имеет большой спрос у любителей живописи и коллекционеров.

Никуда я больше не пошел, и ничего больше не искал. Сейчас у меня храниться единственный, оставшийся от всего пятитысячного тиража экземпляр. Этот буклет был первым официальным изданием и признанием. Я даже получил приличный гонорар, но это было раньше. Сегодня можно издавать открытки, альбомы и даже толстые монографии, но платить за все должен сам автор. Вот такие времена.

Завершив работу на кинокартине «Восход над Гангом» я серьезно задумался над тем, что пора сделать паузу в работе над фильмами хотя бы на два — три года, чтобы полностью переключиться на станковую живопись. Предстояли важные Всесоюзные выставки, для которых я предполагал написать тематические картины. Мысленно я уже продумал сюжеты, композиции, цветовые решения своих будущих работ. Начал собирать подготовительный материал для цикла картин на историческую тему, и даже сделал ряд эскизов и набросков к ним.

В 1980 году в Центральном доме художника на Всесоюзной выставке была показана моя картина «Открытие памятника Ленину», откуда ее отобрали на второй международный Триенале современного изобразительного искусства, проходивший в Белграде. Примерно через год, будучи в Союзе художников, я случайно встретил Валентину Сергеевну Фадееву, она одевалась в гардеробной, собираясь уходить.

— Хорошо, что я тебя встретила. Можешь сейчас поехать со мной в Министерство культуры, на Неглинную? — спросила она.

— Пожалуйста, но почему мы не можем поговорить здесь, в ресторане, я как раз иду туда, вместе пообедаем.

— Нет, нет, спасибо, поговорить мы можем, но я хочу вручить тебе каталог международного Триенале «Белград-80», он находится у меня на работе. Сейчас вместе и поедем.

Мы вышли на Гоголевский бульвар и сели в дожидавшуюся ее машину. Фадеева продолжила начатый разговор:

— Московские художники, участники выставки уже получили по одному экземпляру, а твой я хранила у себя, до нашей встречи. На Триенале твоя картина имела успех, около нее толпилось множество зрителей. Разглядывая ее, они задавали вопросы экскурсоводу, думая, что действие происходит в Сибири, видимо их ввели в заблуждение суконные серые халаты и огромные барашковые шапки, одетые на мужчинах и очень похоже на форму российской армии адмирала Колчака. Экскурсовод объясняла, что сюжет картины связан со столицей Туркмении Ашхабадом, с персонажами в национальной туркменской одежде. За рубежом имеют смутное представление о республиках и народах, населяющих нашу страну.

— Валентина Сергеевна, я могу вам подробнее рассказать о сюжете этой картины, если вам это интересно.

— Да, я с удовольствием послушаю.

— Открыли монумент вождю 7 ноября 1927 года в день десятой годовщины Октябрьской революции. Мой отец Аннакули Артыков был очевидцем этого события, он-то мне и рассказал подробности торжества. Бронзовый монумент был установлен на деньги, собранные жителями республики. Ростовая фигура Ленина в бронзе была исполнена скульптором Трипольской и по железной дороге доставлена из Ленинграда в Ашхабад. Постамент облицован майоликой с традиционным рисунком туркменских ковров, которую изготовил местный керамист Назаров, а руководил проектом архитектор, академик Карелин, которого и считают главным автором памятника.

В Министерстве Валентина Сергеевна вручила мне один экземпляр каталога «Белград-80», он был большим и тяжелым.

— Володя, открой книгу и посмотри, вместе с какими мастерами живописи ты принимаешь участие в этом международном форуме искусства, где выставлены произведения художников из пятидесяти стран мира.

Я открыл каталог на страницах советского раздела, где были представлены четыре скульптора и тринадцать живописцев. Семнадцать произведений по одному от каждого автора. В списке моя фамилия стояла рядом с именами таких живописцев, как Татьяна Яблонская, Евсей Моисеенко, София Вейверите, Олег Вуколов, Игорь Орлов, Тогрул Нариманбеков, Татьяна Назаренко и скульпторов — Вячеслава Клыкова и Леонида Баранова.

— Такая компания тебя устраивает? — спросила Валентина Сергеевна.

— Более чем! Неожиданный подарок! Спасибо!

— Ты понимаешь, что это официальное признание тебя как станкового живописца, который может на равных участвовать на ответственных международных форумах.

— Я очень благодарен тем людям, которые предложили мою работу на международную выставку, а вам, Валентина Сергеевна, за то, что не забыли меня и подарили каталог.

— Имей в виду, что отбирали картины на «Белград-80» не только чиновники из Министерства культуры, секретари Союза художников, но и Президиум Академии художеств. Володя, обрати внимание на обзорную статью каталога известного искусствоведа Хорошилова, в ней он пишет и о твоей картине.

— Ругает?

— Напротив, очень тепло отзывается. Ты прочитай и узнаешь, какой ты замечательный художник, — улыбаясь, сказала она.

Забрав столь ценный для меня подарок, я помчался на улицу Усиевича, на квартиру Тамары Логиновой, где на мольберте стоял огромный холст, занимавший добрую половину восемнадцатиметровой комнаты. «Каракумский канал — артерия дружбы народов» так я думал назвать новую картину. Ее судьба оказалась счастливой, она попала в Государственную Третьяковскую галерею, также как и предыдущая, «Комсомольская свадьба», написанная мною в 1978 году. в 1982 году за картины «Визит дружбы» и «Открытие памятника Ленину» я был удостоен диплома Академии художеств СССР, подписанного Президентом Академии Николаем Томским.