– Вот план первого этажа дома. Если это вам поможет…

– Спасибо, – сказал месье Венс, взяв план.[5]

То, что убийца Нестора Грибба проник в подъезд через дверь черного хода и спрятался в этой части вестибюля, сомнений не было. Но дальше-то что?..

– Вы сказали, что слышали, как закрывалась внутренняя дверца, когда входили к себе в комнату… Но если открыть наружную дверь, звук будет точно такой же?

Консьерж почесал в затылке.

– Пожалуй, что такой же, месье, ну или почти такой же…

– Ладно, – сказал месье Венс.

Он достал сигарету и закурил, погрузившись в раздумья. Сантер, Перлонжур и консьерж неподвижно стояли рядом, стараясь не мешать ему. На лестнице снова послышались шаги, на этот раз торопливые, и вскоре появился полицейский; не проронив ни слова, он застыл па краю площадки.

– Убийца, безусловно, прекрасно знаком с расположением здешних мест, возможно, он изучил дом во время убийства вашего друга Жернико, – снова заговорил месье Венс. – Я думаю, он проник в подъезд через дверь черного хода и спрятался в вестибюле, дожидаясь, пока Грибб войдет в кабину. Затем он присоединился к нему под каким-либо предлогом, а может, и просто так, совершенно открыто. Кинжал он, должно быть, прятал в рукаве. Отвлечь на какую-то долю секунды внимание своей жертвы и нанести сокрушительный удар – это для него сущие пустяки…

– Вы думаете? – возразил Сантер. – Какой же смелостью должен обладать этот человек, чтобы…

– Все говорит за то, что он человек смелый. К тому же особой смелости тут и не требовалось. Если бы консьерж заметил его до убийства, он бы назвался кем угодно, заявил бы, что вошел через дверь черного хода, и сообщил бы о своем намерении нанести визит одному из жильцов верхних этажей.

– Ну а потом? Потом? – настаивал Сантер. – Грибба я увидел сидящим на сиденье в глубине лифта, голова его упиралась в стенку, а шляпа сползла на глаза… Стало быть, он не мог…

– Ну, конечно, не мог! – воскликнул месье Венс. – Один вопрос, месье Сантер: когда вы открыли дверь лифта, кабина уже поравнялась с лестничной площадкой?

– Теперь, когда вы обратили на это мое внимание… Пожалуй, что нет! Я так торопился обнять Грибба, да и поведение его меня несколько озадачило, поэтому я открыл наружную дверь раньше, чем кабина лифта остановилась.

– В том-то все и дело! – с явным удовлетворением заявил детектив. – Это вы остановили кабину! Она не сама остановилась!

– Какая разница?

– Разница огромная!

Сантер едва заметно пожал плечами.

– Возможно, я и остановил кабину. Но ведь не я же привел ее в движение, как вы думаете? А теперь объясните нам, каким образом она поднялась.

– Охотно, – сказал месье Венс. – Если, конечно, вы согласитесь помочь мне восстановить ход событий… Вы, – обратился он к полицейскому, – вы останетесь возле трупа. И что бы вы ни увидели в ближайшие пять минут, не трогайтесь с места. А вы… – Он повернулся к консьержу. Вы спуститесь вместе со мной и этим господином, который будет исполнять роль жертвы…

Он указал на Перлонжура.

– И наконец вы, – сказал он, обращаясь к Сантеру, – вы пойдете в гостиную и будете ждать там телефонного звонка консьержа… А затем, когда кабина поднимется сюда, освободите месье Перлонжура… Вы не слишком торопились снять трубку… Вот и сейчас тоже не следует торопиться.

Месье Венс закрыл дверцы лифта. Вместе с Перлонжуром и консьержем он спустился па первый этаж, велев первому войти в кабину, а второго отправив в свою комнату.

– Вот вы и убиты, мой дорогой! – сказал он Перлонжуру. – Живы, но убиты… Потерпите немного… скоро вы оторветесь от земли…

Примерно в это же время Сантер услыхал телефонный звонок и пересек комнату, чтобы снять трубку. Затем, выйдя на площадку, он, как и в первый раз, услышал шум поднимающегося лифта. А затем и увидел его, увидел и Перлонжура на том самом месте, где видел Грибба, и, кинувшись к двери клетки лифта, открыл ее, как только кабина поравнялась с ним.

– Ничего не понимаю! – сказал Перлонжур. – Месье Венс помахал мне из-за сетки рукой, потом исчез. Я не прикасался к кнопкам. Кабина поднялась сама собой.

– Где Венс? – спросил, ничего не ответив на это, Сантер.

– Здесь! – послышался голос. Сантер в изумлении обернулся: инспектор спокойно спускался по лестнице.

– Теперь понимаете? – сказал он, ступив на площадку. – Убийца не отправлял лифт с первого этажа. Он вызвал его с четвертого…

– Боже милостивый! – молвил Сантер, вспомнив пророческие слова Жернико: «Дьявольская сила…»

Месье Венс окутал себя облаком дыма.

– Подведем итоги! Преступник, как я уже говорил вам, должен был спрятаться в вестибюле. Сделав свое дело, он выходит из лифта и закрывает за собой дверцы. Лифт в любую минуту готов тронуться. Консьерж тем временем снимает у себя в комнате телефонную трубку, чтобы предупредить месье Сантера… Тогда этот человек бежит вверх по лестнице и попадает, возможно, па эту самую площадку, когда вы, Сантер, вешаете трубку. С такою же быстротою он поднимается на четвертый этаж или – кто знает? – па пятый, и уже оттуда вызывает лифт, в котором находится труп Грибба. Но кабина не дойдет до четвертого этажа – или до пятого, – так как вы остановите ее по дороге…

– Ловко, но рискованно, – замечает Сантер, повторяя, не отдавая себе в этом отчета, слова своего собеседника.

– Это только так кажется. Вы же сами убедились, что на практике все выглядит иначе, результаты, я бы сказал, превосходят всякие ожидания…

– Почему бы убийце не скрыться через дверь черного хода, это ведь самое простое, – возразил Перлонжур.

– Кто его знает! Быть может, он и пытался это сделать, но увидел вас. Вы же пришли сюда сразу после того, как свершилось преступление, не будем забывать об этом. А может, он опасался, как бы консьерж не вышел снова после телефонного звонка, в таком случае он мог бы заметить его, подойти к лифту и поднять тревогу… Не исключено, что он действовал так из любви к острым ощущениям ИЛИ пристрастия к чисто сделанной работе. Прошу прощения за такие слова, но эта доставка на дом – дело рук своего рода артиста… А теперь, извините, я вынужден покинуть вас на несколько минут: мне надо попытаться отыскать наверху путь, которым воспользовался убийца, спасаясь бегством.

Сантер и Перлонжур увидели, как детектив сунул правую руку в карман пиджака и двинулся вверх по лестнице.

Долгое, время они стояли неподвижно, затем Перлонжур осторожно приблизился к телу Нестора Грибба, ревностно охраняемому полицейским.

С минуту он молча смотрел на него, потом прошептал:

– Бедняга!

– Жан! – заговорил, в свою очередь, Сантер. И голос его дрогнул.

Перлонжур повернулся к нему.

– Что?

– Надо… Нам надо защищаться! Жернико был прав. Придет и наш черед… Нам надо защищаться, Жан.

Тут как раз снова появился месье Венс.

– Я так и думал, – молвил он, сделав рукой неопределенный жест. – Крыша…

Казалось, он сам был удручен.

– Мне с трудом верится, что все происходило именно так, как вы нам объяснили, – не выдержал вдруг Сантер. – Неужели и в самом деле нет другого объяснения?

Месье Венс пристально посмотрел на него.

– Есть, – неожиданно сказал он. – Есть и другое… Но оно настолько ужасно, что я отказываюсь принимать его…

Бросив сигарету, которую он все это время не выпускал изо рта, месье Венс машинально раздавил ее каблуком и закончил свою мысль:

– По крайней мере, в настоящий момент.

– Молока?

– Нет, спасибо. – Лимон?

– Да, пожалуйста.

Сказав это, Сантер наклонился, со страстным любопытством вглядываясь в Асунсьон… Стало быть, ее очарование всегда будет предметом его неустанного восхищения?