Сестры невольно смеются.
Дом Беклешовых. Вестибюль (лакейская) и комнаты господ.
Мишель прохаживается внизу, звеня саблей и шпорами. Слуга спускается, размахивая руками.
СЛУГА. Не принимают-с.
МИШЕЛЬ. Я это слышал. Иди обратно и передай: на этот раз я не уйду, пока не увижусь с Екатериной Александровной. Или пусть покажется Марья Васильевна и объяснит мне, почему меня не принимают.
Слуга уходит, докладывает Марье Васильевне, та велит невестке спуститься, та всплескивает руками и что-то говорит; призывают Катрин, на нее набрасывают шубу, будто она собралась ехать в театр.
Мишель, Катрин в шубе и невестка, которая деликатно отходит в сторону.
МИШЕЛЬ
Случилось что? Меня не принимают!
(Выражая удивление.)
Не знаю, что подумать - я в тоске!
КАТРИН
(радостно, смеясь и плача)
Ужасное… письмо… от анонима…
МИШЕЛЬ
Я говорил, есть у меня враги.
КАТРИН
Меня подозревают во грехах…
Нас разлучают… В том-то все и дело!
Не едем мы в театр, искали повод
Не принимать мне вас… А я? А я
Все та ж и никогда не изменюсь!
МИШЕЛЬ
Но как нам видеться?
КАТРИН
О, как ужасно!
Дня три была буквально под арестом
В своей я комнате, пока здесь Марья
Васильевна дознание вела,
Ища улики тайных отношений,
Призвав к ответу слуг и домочадцев.
А их и не было, к ее досаде.
Но видеть вас боится все равно.
МИШЕЛЬ
Но как нам видеться?
КАТРИН
Лишь на балах,
Когда я обрету свободу вновь,
Мы встретимся под рифмою…
МИШЕЛЬ
(расхохотавшись)
Любовь?!
(Раскланивается и уходит.)
Москва. Дом Лопухиных. Половина родителей, где теперь поселился Алексис, единственный сын-наследник. Из половины сестер к брату входит Варенька (Варвара Александровна Лопухина). Лопухин, дремавший на диване, приподнимается.
ВАРЕНЬКА
Что там с тобой случилось, я не знаю.
Мишель писал Марии об интриге,
Затеянной с Катрин Сушковой, чтобы,
Ну, якобы тебя спасти от брака
И ради мести за свои страданья.
АЛЕКСИС
Меня не посвящал в свою игру,
А разыграл со всеми наравне.
Так я прослыл глупцом полнейшим,
Как и Катрин кокеткой недалекой.
Мишель же сам искусным Дон-Жуаном,
Срывающим у светских женщин маски
По странной злости именно на них.
ВАРЕНЬКА
(после длительного молчания)
Есть тайна в наших отношеньях с ним.
И я боюсь теперь с ним новой встречи.
АЛЕКСИС
Тебя испанскою монахиней
Он рисовал, себя же почитая
За Демона?
ВАРЕНЬКА
Ну, это по поэме.
Перед разлукой поклялась ему:
«Не буду я принадлежать другому».
АЛЕКСИС
Едва ли помнит он. По крайней мере,
Лишь посмеется. Хохот, только хохот
Я слышал от него. И с ним смеялся
Всему на свете, над святынями,
Утратив тут же счастье и любовь.
ВАРЕНЬКА
Все детство вы всегда навзрыд смеялись.
Ну, значит, мало повзрослели оба.
(Решаясь.)
Ты рано или поздно женишься.
Мне надо выйти замуж вовремя,
Чтоб, как Мария, не остаться здесь
В чужой семье. Прости!
ВАРЕНЬКА
Нет, разыграть меня уж не удастся
Мишелю. Лучше я сыграю с ним
В игру, какую он не вынесет, -
А это смерть или замужество
Мое, хотя бы за Бахметева!
АЛЕКСИС
Ха-ха! Вот первое, что ты услышишь.
Он рад прослыть злодеем, падший ангел.
ВАРЕНЬКА
Он, злобой уязвленный, не забудет
Меня уж никогда – ни на земле,
Ни в небесах, отверстых в час вечерний,
Когда ему призналась я в любви.
АЛЕКСИС
Да, он такой! Вот и возмездие
Грядет от ангела небесного.
Я посмеюсь еще ему в глаза,
Как он смеялся в полном упоенье
Своею удалью и озорством,
Играя чувствами людей вокруг,
Как если бы писал он в жизни пьесу.
Развязку уж нашел – и хохотал,
Со мной прощаясь, весел, как гусар,
Каким предстал он предо мной.
ВАРЕНЬКА
(рассмеявшись)
Чудак!
(Пошатнувшись, поспешно уходит.)
