От внезапно пришедшей мысли кровь хлынула в голову. Ева, совсем проснувшись, еще раз осмотрела гостиничный номер в поисках кого-то или чего-то, но, не обнаружив никаких признаков искомого, в ярости ударила кулаком по кровати:

– Гад!

– Что? – не поняла Катя.

– Катюха, приезжай, пожалуйста, – упавшим голосом попросила Ева, – машина у тебя.

Когда подруга появилась в гостинице, Ева Силинская была уже одета. Слегка растрепанная после бурной ночи, она сидела на кровати и курила. На ее растерянном лице блуждала, казалось бы, неуместная в такой ситуации улыбка. Подойдя утешить подругу, Катя обнаружила на прикроватной тумбочке записку: «Спасибо за увлекательную игру. А. Б.»

– Потрясающий ублюдок! – пробормотала Ева, продолжая чему-то глупо улыбаться.

Еще стрелки настенных часов не подобрались к восьми утра, а в переговорной комнате офиса шестьсот четыре НИИ космического приборостроения уже царила суета. Сотрудники расставляли бутылки с минералкой и цветы, вытирали мебель, настраивали проектор. Стоит, однако, отметить, что и переговорной эта комната стала только вчера вечером, когда из нее в срочном порядке были вынесены потрепанные столы, стулья и морально устаревшие компьютеры, повешены новые шторы и в правильном порядке расставлена собранная по разным комнатам условно приличная мебель. Даже видавшая виды дверь заменена на более презентабельную, снятую с петель кабинета генерального директора ООО «Ростелематикс». А сам генеральный директор Рыжиков Сергей Игоревич, который обычно не появлялся на работе раньше одиннадцати, теперь носился между своим полуразрушенным кабинетом и новой переговорной, нервно контролируя все вплоть до наклона цветов в вазе.

– Ну наконец-то! – прикрикнул он на своего заместителя Шкварина, когда тот переступил порог офиса. – Он вот-вот появится! Специалист где?

– Здравствуйте, Сергей Игоревич, он не должен опоздать, мне за него поручились – обязательный человек… – залепетал зам.

– Ой, не дай бог! Нам самим ни за что эти переговоры не разрулить. Звони ему, не застрял ли где – пробки по Москве восемь баллов!

Бывший работник вышеназванного НИИ сорокасемилетний Сергей Игоревич Рыжиков внешне напоминал мышь. Ходил всегда в сером костюме поверх серой же сорочки. Предпочитал галстуки в оттенках серого, и, если бы ему удалось найти в продаже серые туфли, обувь тоже была бы мышиного цвета.

В жизни он придерживался давно выведенного правила, которое в интерпретации неизвестного остряка звучало так: «Синоптиком ты можешь и не быть, но знать, откуда ветер дует, ты обязан». Поэтому синоптиком, а точнее ученым, он так и не стал, хотя кандидатскую степень получил. Впрочем, не за научные открытия, а благодаря советской системе карьерного роста, где главным были не личные заслуги, а личные связи.

Его более талантливые коллеги либо давно переметнулись на ту сторону океана, либо ушли в бизнес. Сергей Игоревич с завистью поглядывал на их успехи, но, не имея способностей ни к науке, ни к управлению, так и не нашел себя. Ему тоже хотелось хорошую машину и просторную квартиру. Он устал экономить и отказывать своим детям в дорогих игрушках, которыми хвастались их сверстники. Но возможности вырваться из бедности не находилось.

И все же, руководствуясь второй частью любимой поговорки, он таки дождался своего момента. Рассмотрев в последних веяниях новой государственной политики шанс, который приходит лишь однажды, он зарегистрировал ООО «Ростелематикс», арендовал в здании родного НИИ небольшое помещение под офис и, переманив к себе нескольких сослуживцев на условиях совмещения, начал искать инвесторов под свою «великую идею».

Собственно, все величие идеи было не столько в уникальности, сколько в своевременности. Тут сказался наработанный навык Сергея Игоревича определять, когда и откуда дует ветер.

Итак, с того самого момента, как в государственную казну стали попадать легкие деньги от резко подорожавшей нефти, а отношения с некоторыми западными соседями по планете – напрягаться, руководство страны обозначило новые приоритеты в развитии государства. Один из них оказался весьма близок Сергею Игоревичу. Развитие российской ГЛОНАСС – глобальной навигационной системы. Американская GPS успешно функционировала уже не первый десяток лет и распространилась настолько, что присутствовала в виде маленького чипсета не только в миллионах навигационных приемников, приклеенных к лобовым стеклам автомобилей по всему миру, но и во многих телефонах, смартфонах, треккерах и тому подобных устройствах. Но была в этой истории одна неприятность: вся военная мощь любого государства, осмелившегося противоречить заокеанским соседям, оказывалась в полной зависимости от американских навигационных спутников. Суда, воздушная и наземная техника передвигалась по GPS-координатам, с их же помощью настраивались системы наведения огня. Общеизвестно, что спутники GPS дают два сигнала: один закодированный – для армии США, другой открытый – для гражданского использования. Чем это чревато во время войны, ярко продемонстрировал конфликт с Грузией. Тогда американцы даже не стали отключать гражданский сигнал, а лишь скорректировали его точность. И российские «СКАТы» жгли траву рядом с огневыми позициями грузин с погрешностью в четыреста метров.

Так что собственная система спутникового наведения России была очень нужна. И не только России. Многие государства ожидали прекращения монополии США в навигации.

Спутники ГЛОНАСС начали выводить на орбиту Земли еще в восьмидесятые. Но они работали в половину срока меньше американских, и их требовалось не менее тридцати против двадцати четырех спутников GPS. А когда у государства наконец нашлись деньги для запуска недостающих аппаратов, Сергей Игоревич скептически прокомментировал:

– Дождались. Сейчас схлопнутся те, что построены первыми, и начнем все сначала.

Так оно и вышло. Тем не менее курс был задан. И президент с телевизионного экрана подытожил:

– Государство берет на себя обязательства по выводу спутников на орбиту, а производство ГЛОНАСС-устройств должен обеспечить бизнес.

– Какой, в жопу, бизнес? – комментировал Рыжиков прямо в телевизор. – Мы уже самовары в Китае производим!

И все же руководящая рука твердо взмахнула, и бизнес заметался в поисках технологий. Вот тут-то Рыжиков и почуял дуновение попутного ветра. В НИИ стали захаживать люди в дорогих костюмах, и сладкий запах манны небесной вскружил голову Сергея Игоревича.

Для того чтобы собрать из китайских комплектующих любое приемное устройство ГЛОНАСС, необходима одна маленькая деталь, производство которой потогонные предприятия Поднебесной пока не освоили, – ГЛОНАСС-чипсет, предназначенный для приема и обработки спутниковых сигналов. Но, как говорится, дьявол кроется в деталях, и на этот раз в словосочетании «маленькая деталь» он выбрал первое слово.

Рыжиков знал, что ни один банк не даст денег исключительно лишь под обещания его липовой фирме, поэтому сосредоточился на поиске потенциальных инвесторов. Он показывал очередному костюму институтское оборудование, дипломы и свидетельства о научных степенях своих почти сотрудников, вдохновенно расписывал сияющие перспективы разработки первого ГЛОНАСС-чипсета.

– Огромная российская армия и военно-морской флот, гражданская авиация и судостроение, автомобилисты, мотоциклисты, велосипедисты и даже пешеходы России и всего мира, тайно ненавидящего американцев, ждут этого первенца новой российской науки, – вдохновенно вещал генеральный директор научно-производственной фирмы «Ростелематикс».

Его воодушевление, подкрепленное бумагами с печатями серьезных государственных учреждений, убедило Станислава Михайловича Артюхина – частного инвестора, заработавшего свой капитал на спекуляциях долговыми обязательствами крупных нефтяных и газовых компаний.

В девяностые, когда благодаря «виртуозной» государственной политике деньги у всех закончились, а работать было как-то нужно, предприятия платили своим сотрудникам тем, что производили: водкой, колбасой, туалетной бумагой, – а поставщикам и подрядчикам – долговыми расписками. Народ как-то обходился без денег, заедая тоску водкой, колбасой или туалетной бумагой. А вот векселя, наводнившие страну, уже никто не хотел принимать. И тогда появились артюхины. Они завязывали отношения с нужными сотрудниками крупных компаний и, выкупая векселя по дешевке у отчаявшихся коммерсантов, за приличный откат, но уже по полной стоимости загоняли их обратно.