«То ли – в избу и запеть…» То ли – в избу и запеть, Просто так, с морозу, То ли взять да помереть От туберкулезу, То ли выстонать без слов, А может – под гитару?.. Лучше – в сани рысаков И уехать к «Яру»! Вот напасть! – то не всласть, То не в масть карту класть, — То ли счастие украсть, То ли просто упасть В грязь… Навсегда в никуда — Вечное стремленье. То ли – с неба вода, То ль – разлив весенний… Может, эта песня – без конца, А может – без идеи… А я строю печку в изразцах Или просто сею. Сколько лет счастья нет, Впереди – все красный свет… Недопетый куплет, Недодаренный букет… Бред! На́зло всем – насовсем Со звездою в лапах, Без реклам, без эмблем, В пимах косолапых… Не догнал бы кто-нибудь, Не почуял запах, — Отдохнуть бы, продыхнуть Со звездою в лапах! Без нее, вне ее — Ничего не мое, Невеселое житье, — И былье – и то ее… Ё-моё! 1968 «Мне каждый вечер зажигают свечи…» Мне каждый вечер зажигают свечи, И образ твой окуривает дым, — И не хочу я знать, что время лечит, Что все проходит вместе с ним. Я больше не избавлюсь от покоя: Ведь все, что было на душе на год вперед, Не ведая, она взяла с собою — Сначала в порт, а после – в самолет. Мне каждый вечер зажигают свечи, И образ твой окуривает дым, — И не хочу я знать, что время лечит, Что все проходит вместе с ним. В душе моей – пустынная пустыня, — Ну что стоите над пустой моей душой! Обрывки песен там и паутина, — А остальное все она взяла с собой. Теперь мне вечер зажигает свечи, И образ твой окуривает дым, — И не хочу я знать, что время лечит, Что все проходит вместе с ним. В душе моей – всё цели без дороги, — Поройтесь в ней – и вы найдете лишь Две полуфразы, полудиалоги, — А остальное – Франция, Париж… И пусть мне вечер зажигает свечи, И образ твой окуривает дым, — Но не хочу я знать, что время лечит, Что все проходит вместе с ним. 1968 Поездка в город Я – самый непьющий из всех мужуков: Во мне есть моральная сила, — И наша семья большинством голосов, Снабдив меня списком на восемь листов, В столицу меня снарядила. Чтобы я привез снохе с ейным мужем по дохе, Чтобы брату с бабой – кофе растворимый, Двум невесткам – по ковру, зятю – черную икру, Тестю – что-нибудь армянского разлива. Я ранен, контужен – я малость боюсь Забыть, что кому по порядку, — Я список вещей заучил наизусть, А деньги зашил за подкладку. Значит, брату – две дохи, сестрин муж – ему духи, Тесть сказал: «Давай бери что попадется!» Двум невесткам – по ковру, зятю – заячью икру, Куму – водки литра два, – пущай зальется! Я тыкался в спины, блуждал по ногам, Шел грудью к плащам и рубахам. Чтоб список вещей не достался врагам, Его проглотил я без страха. Помню: шубу просит брат, куму с бабой – все подряд, Тестю – водки ереванского разлива, Двум невесткам – по ковру, зятю – заячью нору, А сестре – плевать чего, но чтоб – красиво! Да что ж мне – пустым возвращаться назад?! Но вот я набрел на товары. «Какая валюта у вас?» – говорят. «Не бойсь, – говорю, – не долла́ры!» Растворимой мне махры, зять – подохнет без икры, Тестю, мол, даешь духи для опохмелки! Двум невесткам – все равно, мужу сестрину – вино, Ну а мне – вот это желтое в тарелке! Не помню про фунты, про стервинги слов, Сраженный ужасной загадкой: Зачем я тогда проливал свою кровь, Зачем ел тот список на восемь листов, Зачем мне рубли за подкладкой?! Где же все же взять доху, зятю – кофе на меху? Тестю – хрен, а кум и пивом обойдется. Где мне взять коньяк в пуху, растворимую сноху? Ну а брат и с самогоном перебьется! 1969 Ноль семь Для меня эта ночь – вне закона. Я пишу – по ночам больше тем. Я хватаюсь за диск телефона, Набираю вечное ноль семь. «Девушка, здравствуйте! Как вас звать?» – «Тома». «Семьдесят вторая! Жду дыханье затая… Быть не может, повторите, я уверен – дома!.. Вот уже ответили. Ну здравствуй, это я!» Эта ночь для меня вне закона, Я не сплю – я кричу: «Поскорей!..» Почему мне в кредит, по талону Предлагают любимых людей! «Девушка, слушайте! Семьдесят вторая! Не могу дождаться, и часы мои стоят… К дьяволу все линии – я завтра улетаю!.. Вот уже ответили. Ну здравствуй, это я!» Телефон для меня – как икона, Телефонная книга – трипти́х, Стала телефонистка мадонной, Расстоянье на миг сократив. «Девушка, милая! Я прошу – продлите! Вы теперь, как ангел – не сходите ж с алтаря! Самое главное – впереди, поймите… Вот уже ответили. Ну здравствуй, это я!» Что, опять поврежденье на трассе? Что, реле там с ячейкой шалят? Мне плевать – буду ждать, – я согласен Начинать каждый вечер с нуля! «Ноль семь, здравствуйте! Снова я». – «Да что вам?» «Нет, уже не нужно, – нужен город Магадан. Не даю вам слова, что звонить не буду снова, — Просто друг один – узнать, как он, бедняга, там…» Эта ночь для меня вне закона, Ночи все у меня не для сна, — А усну – мне приснится мадонна, На кого-то похожа она. «Девушка, милая! Снова я. Тома! Не могу дождаться – жду дыханье затая… Да, меня!.. Конечно я!.. Да, я! Конечно дома!» «Вызываю… Отвечайте…» – «Здравствуй, это я!» 1969 |
