Кассар от неожиданности вздрогнул и поспешно спрятал потрепанную брошюру под кипу сводок о готовности различных систем.

— Ты опоздал, — быстро оправившись, заметил он. — Рабочий день начался час назад, а пунктуальность — отличительное качество добропорядочного человека.

— Ой, Титус, не начинай все сначала, — протянул Иона и, изловчившись, вытащил из стопки бумаг брошюру, так торопливо убранную Кассаром.

Тот попытался ее отобрать, но Джонах оказался проворнее и помахал книжечкой.

— Если принцепс Турнет застанет тебя за подобным чтивом, ты превратишься в оружейного сервитора даже раньше, чем узнаешь, кто тебя ударил.

— Джонах, отдай, пожалуйста.

— Я не в настроении выслушивать еще одну проповедь из книжонки Божественного Откровения.

— Ладно, я ее уберу, только отдай, хорошо?

Иона протянул бумажную брошюру Кассару, и тот быстро спрятал ее в карман форменной куртки. Иона потер виски костяшками пальцев.

— Ну ладно, а что за суматоха? Неужели наша подружка еще не готова к предпусковым испытаниям?

— Иона, я тебя прошу, перестань говорить о машине как о женщине. Это похоже на языческое очеловечивание, — взмолился Кассар. — Титан — это военная машина, и ничего больше; сталь, адамантий и плазма, которую контролируют существа из плоти и крови.

— Как ты можешь такое говорить?! — воскликнул Арукен, неспешно шагая к покрытой стальными пластинами ноге и поднимаясь по ступенькам, ведущим к овальному люку. Он похлопал ладонью по толстому слою металла. — Это определенно она, Титус. Посмотри на ее стройные ножки, на плавный изгиб бедер, и разве она не несет нас внутри подобно матери, защищающей нерожденное дитя?

— Из насмешек прорастают семена нечестивости, — без тени иронии заявил Кассар. — Я не хочу этого слышать.

— Да ну, Титус, — продолжал Арукен, оседлав любимого конька. — Разве ты сам так не считаешь, когда сидишь внутри? Разве ты не слышишь стука сердца в шуме ее реактора, не ощущаешь ярости в реве пушек?

Кассар раздраженно отвернулся к контрольной панели.

— Нет, ничего подобного. И я не желаю больше слушать твои глупости. Мы и так опаздываем с предпусковыми проверками. Если не подготовимся вовремя, принцепс Турнет сдерет с нас шкуру и приколотит к корпусу.

— А где сейчас принцепс? — неожиданно серьезно спросил Иона.

— На Военном Совете, — ответил Кассар.

Арукен кивнул, спустился со ступенек, подошел вплотную к Кассару и отпустил последнюю колкость:

— Если тебе не выпало шанса насладиться женщиной, это еще не значит, что я не прав.

Кассар метнул на него уничтожающий взгляд.

— Хватит. Военный Совет скоро закончится, и я не хочу, чтобы говорили, будто Легио Мортис не готов выполнить приказ Императора.

— Ты хотел сказать, приказ Хоруса, — поправил его Иона.

— Друг мой, мы уже не раз об этом говорили, — сказал Кассар. — Власть Хоруса исходит от Императора. Не стоит об этом забывать.

— Наверно, это происходит потому, что прошло много мрачных и кровавых дней с тех пор, как мы сражались бок о бок с Императором, как ты считаешь? Но разве Хорус не участвует с нами в каждом сражении?

— Так оно и есть, и потому я готов следовать за ним до самой последней звезды, — согласился Кассар. — Но даже Воитель должен держать ответ перед Богом-Императором.

При этих словах несколько рабочих подняли головы.

— Бог-Император? — прошептал Иона, наклоняясь к самому уху товарища. — Слушай, Титус, перестань молоть чепуху о божественности Императора. Когда-нибудь ты скажешь это не тому человеку, и твой череп разлетится на куски. Кроме того, сам Император говорит, что он не бог.

— Только истинные божества отрицают свою божественность, — процитировал Кассар недавно спрятанную брошюру.

Иона примирительно поднял руки.

— Ладно, Титус, как знаешь, только не говори, что я тебя не предупреждал.

— Правым не пристало опасаться нечестивцев, и…

— Избавь меня от очередной лекции по этике, — вздохнул Иона.

Он отвернулся и посмотрел на марширующий по ангару отряд имперской армии. За плечами солдат на брезентовых ремнях висели лазерные ружья.

— Известно что-нибудь о наших противниках на той скале? — спросил Иона, меняя тему разговора. — Надеюсь, это будут зеленокожие. Мы еще не отплатили им за гибель «Вулкас Тора» на Улланоре. Как ты считаешь, это они?

Кассар пожал плечами:

— Я не знаю, Иона. Какая разница? Мы сражаемся с теми, с кем приказано сражаться.

— Я просто хотел бы знать.

— Узнаешь, когда вернется принцепс Турнет, — сказал Кассар. — И, кстати говоря, не мог бы ты должным образом приготовить командную палубу к его возвращению?

Иона кивнул. Он знал, что его товарищ-посредник прав, и хватит тратить время попусту.

Старший принцепс Эсау Турнет вполне заслуженно пользовался репутацией беспощадного и внушающего страх командира, и «Днем гнева» он управлял железной рукой. Командам других титанов позволялись некоторые вольности, но для своего экипажа Турист не допускал никаких поблажек.

— Ты прав, Титус. Я виноват.

— Не будь виноватым, — сказал Кассар, показывая на лестницу, ведущую в недра титана. — Лучше будь готовым.

Иона быстро отсалютовал Кассару и помчался вверх, перепрыгивая через несколько ступенек. Пару раз ему пришлось проталкиваться сквозь толпу поднимающихся на борт солдат. Люди ворчали, но, увидев форму и сообразив, что скоро от него будет всецело зависеть их жизнь, солдаты быстро прятали раздражение.

Перед тем как войти в титана, Иона остановился на секунду, чтобы еще раз полюбоваться гигантом. Задрав подбородок, он окинул взглядом колосса, затем сделал глубокий вдох и шагнул в дверь, над которой красовались изображения орла и молнии.

В строгой прохладе нижних отсеков титана, залитых красноватым светом, Иона передвигался с уверенностью, приобретенной за годы изучения каждого болта и гайки, соединяющих «Диес ире» в одно целое. В титане не было ни единого уголка, неизвестного Ионе; все проходы, все закоулки, все секреты, таящиеся в недрах «подружки», были ему известны. Ни Титус, ни даже принцепс Турнет не знали «Диес ире» лучше, чем его знал модератор Иона.

В конце узкого коридора он приблизился к массивной железной двери, охраняемой двумя солдатами в начищенных латах и серебряных кольчугах. Каждый из них носил на лице маску в виде черепа — эмблемы Легиона — и был вооружен короткой дубинкой-шокером и особым шок-пистолетом в поясной кобуре. Часовые, завидев его, насторожились, но вскоре узнали и немного расслабились.

Иона коротко кивнул, приветствуя солдат.

— Модератор, иду с нижнего уровня на средний.

Ближайший солдат кивнул и показал на темную гладкую панель у самой двери, а второй вытащил из кобуры пистолет. Конец его дула немного расширялся, и были видны два серебристых стальных шипа, между которыми угрожающе посверкивали искры голубого огня. При активации оружие выпускало длинные дуги мощного разряда, и они прошивали тело человека подобно молнии, но не давали рикошетов, слишком опасных в тесном внутреннем пространстве титана.

Иона прижал ладонь к сенсорной панели и подождал, пока желтый луч не пробежит по всей ее поверхности. Вскоре над дверью загорелся зеленый сигнал, и один из солдат повернул колесо механизма, отпиравшего дверь.

— Спасибо, — поблагодарил Иона часовых и оказался перед одной из винтовых лестниц в ногах титана.

Узкие решетчатые металлические ступеньки вели наверх меж пульсирующих силовых кабелей, окруженных мерцающим энергетическим полем, но Иона, слишком озабоченный урчанием в своем желудке, не обращал на них внимания и продолжал свой путь. Сделав несколько витков на следующий уровень, он остановился, чтобы перевести дух и вытереть пот со лба.

Чем выше он поднимался, тем прохладнее становился воздух благодаря мощным рециркуляторам, охлаждавшим плазменный реактор. На среднем уровне одетые в накидки с капюшонами механикумы склонились над мерцающими контрольными табло, на которых отражался уровень загрузки плазмы в реактор. Члены экипажа, встречая Иону в тесных переходах, приветствовали его салютом. В команде «Диес ире» трудились отличные ребята, по-другому и быть не могло, ведь иначе принцепс Турнет не взял бы их на борт. Все претенденты проходили строжайший отбор, при котором учитывались не только профессиональные, но и личные качества.