Добейся, чтобы члены пятерок и десяток были как родня, а воины в соединениях и их командиры были как друзья. Когда они остановятся, они будут как прочная круговая стена, когда они продвигаются, они будут как ветер и дождь. И тогда колесницы не повернут назад, воины не побегут. В этом путь создания основы для сражения.

Земля— это средство обеспечения населения; [укрепленные] города— это средство защитить землю; битва— это средство защитить города. Поэтому тот, кто следит, чтобы люди пахали землю, не будет голодать; тот, кто следит за обороной земель, не окажется в опасности; тот, кто отдает все силы сражению, не будет окружен. Эти три были основной заботой правителей прошлого, и среди них военные дела были главным.

Поэтому правители прошлого уделяли внимание пяти военным делам. Когда амбары не полны зерна, воины не выступают. Когда награды и поощрения не щедры, люди не воодушевлены. Когда лучшие воины не отобраны, войска не будут сильны. Когда оружие и снаряжение не подготовлены, сила армии будет невелика. Когда награды и наказания несоответствующие, войска не будут им доверять.

Если уделять внимание этим пяти, тогда, заняв оборону, [армия] сможет удержать позиции, а, выступив в поход, захватить земли врага.

Что касается остающихся в государстве и выступающих в поход, то ты хочешь, чтобы остающиеся были «тверды». При развертывании войск хочешь, чтобы ряды были прочны. При начале атаки желаешь, чтобы они прилагали величайшие усилия. А идя вперед в битву, жаждешь, чтобы все были как один.

Государство [настоящего] правителя обогащает народ, государство гегемона обогащает чиновников. Государство, которое выживает, обогащает высоких чиновников, а государство, которое вот-вот погибнет, обогащает лишь свои склады и амбары. Это называется «верх полон, а низ протекает». Когда придет беда, спастись будет невозможно.

Поэтому я говорю, что, если приближать достойных и назначать на посты способных, то [даже] если времена неблагоприятны, обстоятельства будут выгодными. Если сделать законы ясными и быть внимательным, отдавая приказания, то даже без гадания по панцирю черепахи или по стеблям тысячелистника удача повернется лицом.

Если ценишь успех и прилагаешь усилия, то и без молитвы получишь благословение. Более того, сказано: «сезоны Неба не столь хороши, как выгоды Земли; выгоды Земли не столь хороши, как гармония между людьми». То, что ценит совершенномудрый — это человеческие усилия, вот и все!

Когда армия с трудом идет на марше, полководец должен явить личный [пример]. В жару он не раскрывает зонта, в холод не носит много одежд. На трудной местности он должен слезть с коня и идти пешком. Только после того, как армия утолила жажду, он может пить сам. Только после того, как приготовлена еда для армии, он может есть сам. Только после того, как армия соорудила валы, он может отдыхать. Он должен делить с армией трудности и отдых. Тогда, даже если армия долго находится в поле, она не станет ни равнодушной, ни утомленной.

В войне достигают победы благодаря спокойствию; государство одерживает победу благодаря единству. Тот, чьи силы разделены, будет слабым; против того, кто полон сомнений, восстанут. Если силы слабы, наступление и поход не будут смелыми, а преследование врага не закончится пленением хоть кого-нибудь. Полководцы, командиры, начальники и войска должны быть единым телом в действии и на отдыхе. Но если полководец сомневается, а войска склоняются к неповиновению, то даже если все рассчитано, они не выступят, или, если движение уже начато, ими невозможно будет управлять. Когда рты произносят пустые слова, полководец ведет себя неправильно, а войска не закалены, то, если они начнут атаку, неизбежно будут разбиты. Это называется «поспешной, непослушной армией». С такой нельзя вступать в войну.

Полководец — это разум армии, а все остальные— конечности и суставы. Когда разум искренен, тогда конечности и суставы обязательно сильны. Когда разум исполнен сомнений, тогда конечности и суставы дрожат. Поэтому, если полководец не управляет своим разумом, войска будут, как затекшие члены. Тогда, даже если армия победит, это будет счастливая случайность, а не [следствие] тактического равновесия сил в нападении.

Люди не могут одинаково бояться двух вещей. Если они боятся нас, они будут ненавидеть врага; если они будут бояться врага, они будут ненавидеть нас. Тот, кого ненавидят, будет разбит; тот, кто являет свою устрашающую силу, одержит победу. Когда полководец может осуществить Дао [устрашающей силы], командиры будут бояться его. Когда командиры боятся своего полководца, люди будут бояться командиров. Когда люди боятся командиров, тогда враг будет бояться нас. Поэтому те, кто хочет узнать Дао победы и поражения, первым делом должны знать о равновесии сил «страха» и «ненависти».

Тот, кого не любят и не помнят [люди], не может быть использован мной; тот, кого не уважают и не боятся, не может быть назначен мной. Любовь проистекает снизу, устрашающая сила устанавливается сверху. Если они любят [своего полководца], у них не будет двойных мыслей; если они устрашены [своим полководцем], они не будут восставать. Поэтому вопрос искусства командования— это вопрос любви и устрашающей силы.

О том, кто вступает в битву, но не уверен, что победит, нельзя сказать, что он «сражается». О том, кто атакует, но не уверен, что захватит врага, нельзя сказать, что он «атакует». Если бы это было иначе, наградам и наказаниям недостаточно бы доверяли. Доверие [должно быть установлено] до того, как станет необходимо; делами [должно управлять] до того, как появятся первые признаки. Поэтому войска, раз соединившись, не должны рассыпаться без надобности. Когда армия выступает, она не должна возвращаться с пустыми руками. Она будет искать врага, как потерянного сына; она будет атаковать врага, как будто спасать тонущего человека.

У того, кто занимает ущелье, недостаточно разума для сражения. У того, кто с ходу бросается в битву, недостаточна полнота ци. У того, кто воинственен в бою, недостаточно солдат, чтобы одержать победу.

В целом, тот, кто, вступая в войну, слишком полагается на справедливость, любит первым начинать сражения. Тот, кто борется исходя лишь из собственной злобы, отвечает только тогда, когда этого уже не избежать. Даже если сердце исполнено ненависти, а войска уже собраны, ожидай врага и отвечай на его перемещения. Во время сражения необходимо ждать, когда враг начнет наступление. Когда воцаряется временное затишье, нужно подготовиться [к внезапной атаке].

Есть армии, которые добиваются победы при дворе; армии, которые побеждают на полях и равнинах, и армии, которые достигают победы на площадях. Есть такие, которые сражаются и добиваются победы; такие, которые подчиняются и проигрывают, и такие, которые избегли поражения, когда враг неожиданно испугался, и победа далась благодаря повороту событий. О такой победе благодаря «повороту событий» сказано, что она — неполная. Та, что не является полной победой, не может считаться следствием использования тактики. Поэтому просвещенный правитель в день наступления будет [следить за] тем, чтобы барабаны и гонги звучали согласованно, а мощь армии была упорядочена. Тогда он одержит победу, не ища ее.

Среди армий есть такие, которые оставляют оборонительные позиции, теряют устрашающую силу и, тем не менее, одерживают победу, ибо у них есть методы. Есть такие, которые заранее определили использование оружия так, что их ответ врагу всеобъемлющ, а общее управление— безупречно.

Поэтому, для пяти человек— старший, для десяти— главный, для с та— начальник, для тысячи — командир, а для десяти тысяч— полководец. [Такая организация] уже всеобъемлюща, уже безупречна. Если человек умирает утром, другой заменяет его тем же утром; если человек умирает вечером, другой встает на его место в тот же вечер. [Мудрый правитель] взвешивает тактическое равновесие своих сил и сил врага, оценивает полководцев и только после этого собирает армию.