Брауни переглянулись, явно смущенные таким смелым намеком, и один из них – в пух и прах разряженный франт по имени Мосье Дюдэ высказал общее пожелание, страстно воскликнув:

– Ах, если бы здесь был наш король Станислаус!

– Но ведь ты… не блауни! – весьма решительно сказал Флоримелю домовой-китаец по имени Пей Жуйдунь. – Как ты мозесь к нам присоединиться? Ты самсэм даже не выглядишь, как блауни. Чиво ты узе успела сделать?

– Боюсь, что пока ещё ничего, – признался Флоримель. – Но отнюдь не то, что я не сделал, а то, что я надеюсь сделать, делает меня настолько дерзким, что я всех вас прошу о чести позволить мне стать одним из вас. И если мне настолько повезет, что вы меня примете, я очень постараюсь быть таким же полезным, верным и надежным, как все брауни.

Эти слова, произнесенные искренне и мужественно, произвели на них впечатление.

– Быть может, у тебя и есть волшебные способности, как заметил Пэдди-Бой, – с сомнением произнес брауни-студент по имени Студи. – Ты когда-нибудь пытался это проверить?

Принц Флоримель вздохнул. Что он может сделать, чтобы завоевать доверие и уважение этого маленького народца, представителей которого он уже начал любить? Как сделать их своими друзьями?

Охваченный сомнениями и неуверенностью, он скользнул взглядом по луку, который держал в руке. И его внезапно осенило. В такой чрезвычайной ситуации лук может ему помочь.

Но если он уже раз подвёл его, то… не подведет ли снова?

Принц молча достал из колчана стрелу и поместил ее на лук. Брауни с живейшим интересом следили за каждым его движением.

Он увидел невысоко в вечернем небе полумесяц, похожий на охотничий рог, и нацелил на него стрелу.

Потом изо всех сил натянул тетиву. К его великому облегчению, она не порвалась. Свистнув, стрела помчалась в полет и растаяла в фиолетовом небе.

Но уже через несколько секунд все брауни удивленно вскрикнули. Выпущенная Флоримелем стрела вонзилась в луну и пронзила месяц насквозь!

Между тем под восхищенными взглядами Драгозлоба и его приспешников человек-осьминог по прозвищу Осьминоггер, извиваясь, покинул дворец чародея. А вот как он добрался через море до королевства фей Титании – по воздуху или под водой, используя щупальца, как пропеллеры, нам остается только гадать. Но, в любом случае, он добрался туда со всеми своими щупальцами. Едва у него возникало сомнение, или даже малейшее подозрение, что его могут обнаружить, он торопливо прятался в кустах или среди водорослей. Кожа у него была зеленая и пятнистая, и поэтому он идеально сливался с растительностью.

Сердца у него не имелось, а кровь кое-как гоняла по жилам печень, выполняя необходимую работу отсутствующего органа, и когда он осторожно подкрадывался к дворцу королевы Титании, его печень вяло трепетала от удовольствия.

Больше всего на свете он любил шпионить, подобравшись куда-нибудь украдкой, и работа, которую поручил ему Драгозлоб, предоставляла для этого самые привлекательные возможности.

Заметив журчащий ручей неподалеку от подъемной решетки ворот, он тщательно смочил круглые подушечки на кончиках щупалец. Теперь, когда он прижимал их к плоской поверхности, подушечки за счет атмосферного давления прилипали достаточно крепко, чтобы выдержать его вес.

Вот таким способом, когда его никто не видел, коварный негодяй и поднялся на высокую стену сада, а потом спустился по ее обратной стороне и, хихикая от удовольствия, пополз к дворцу.

Его заметил лишь оставленный Ефросинией волшебный голубь, сидевший на краю фонтана, и тому сразу очень захотелось полететь обратно к богине радости.

Возле фонтана Осьминоггер снова смочил разнообразные подушечки щупалец, после чего взглядом профессионального шпиона обозрел выпученными глазами дворец и стал подниматься по высокой стене. Он лез всё выше и выше, ощущая себя в полной безопасности, пока, в конце концов, не оказался на крыше, где уселся на корточки на дымовой трубе.

Там он ловко ужался так, чтобы подстроиться под размер дымохода, после чего принялся неторопливо по нему спускаться, как лифт по шахте. Тут из кухни неожиданно вырвался клуб черного, жирного дыма, и скрыл его из виду.

Вскоре, весь покрытый сажей, он выбрался из большого открытого камина в тронном зале. Перед этим он убедился, что там никого нет. Но нельзя было сказать заранее, когда в зал может кто-нибудь войти, и человек-осьминог понимал, что ему надлежит спрятаться, и как можно скорее.

Его выпученные глаза обшарили все уголки зала, и он ловко выбрал себе убежище внутри высоких часов, стоящих в углу возле стены.

Это не были дедушкины часы, ибо в королевстве Титании дедушек не было. Правильнее было бы назвать их бабушкиными часами, ибо они остались во дворце от одной из состарившихся фей, которые, состарившись, отправились в дом призрения для престарелых волшебниц, где пребывала и крёстная принца Флоримеля.

Злодей открыл дверку и просочился внутрь часов. Чтобы справиться с этим, ему пришлось сделать тело длинным и прямоугольным. Теперь наверху вместо циферблата показалась его причудливая голова. Приклеив щупальце к дверке, он потянул ее и закрыл изнутри.

– Теперь посмотрим, что мы увидим, – пропыхтел он. – Мне следует быть терпеливым и ждать.

Большой бронзовый маятник ритмично раскачивался вперед и назад, издавая размеренное тиканье. При этом он задевал живот человека-осьминога и так его щекотал, что тот с огромным трудом удерживался от смеха.

Но он знал, что должен сидеть тихо. Если он хотя бы фыркнет от смеха, то сразу себя выдаст. Поэтому он поднес ко рту несколько щупалец и изо всех сил постарался сохранить серьезное лицо.

Так вот, хотя каждый месяц в стране фей был прекрасен, они считали май самым приятным месяцем за весь счастливый год, ибо в мае никогда не смолкало журчание ручейков, деревья и растения постоянно цвели, небо над головой почти всегда было голубым, а ветер легким и освежающим. Поэтому каждое наступление мая они праздновали.

Последний день апреля у них был праздником, хотя откровенно можно сказать, что у фей праздником был каждый Божий день.

Но в это время года, когда природа была особенно хороша, они устраивали особые празднества, побуждаемые радостью и восхищением во всех сердцах, восторгом бытия и счастьем, переполняющим всякое живое существо.

Королева Титания и ее феи уже подготовились к веселой пирушке и танцам на поросшей бархатной травой лужайке неподалеку от дворца, и их сердца радостно зактрепетали при виде плаката с несколькими портретами брауни, таинственным образом появившегося неподалеку.

Ради такого события ими были надеты восхитительные цветочные платья, да и сама Титания еще никогда не смотрелась прекраснее и очаровательнее, чем в новом одеянии из голубовато-розовых лепестков мускусной розы с длинным шлейфом.

Маленькая старая дама Друзильда, в своих шляпе, корсете и в платье в форме рога изобилия похожая на ходячий пурпурный вьюнок, сердилась, раздражалась и командовала остальными феями.

– Подумать только, – заявила эта хлопотливая дама, – мы забыли завести большие часы, а завод у них почти кончился. Так, Фиалка и Нарцисс, отправляйтесь в тронный зал и займитесь часами, пока мы не начали праздновать.