Забавляясь злостью и досадой, отразившимися на лице Яна, Дамиан рассмеялся, не обращая никакого внимания на то, что рука Яна снова легла на рукоять меча.

— Это не оправдывает тебя, — процедил Ян. — Недавнее покушение было направлено на Тайрона, а не на Александру! И в случае…

— Все это я уже слышал! — прервал брата Дамиан. — Может быть, все эти подозрения и покажутся кому-то правдоподобными, однако тут есть одно «но».

Лицо Дамиана вдруг стало совершенно серьезным, и его голубые как небо глаза уперлись пристальным взглядом в янтарно-желтые глаза Яна.

— Из тебя, Ян, правитель не получится, как ни крути. Ты незаменим как преданный империи человек, как стратег и полководец, как боевой маг в конце концов, но императором тебе быть не стоит — это не твое дело. Филипп — во-первых, слишком молод пока, во-вторых, у него довольно блеклый характер и никакой харизмы, в-третьих, он вообще мало интересуется государственными делами. Есть еще наши двоюродные брат и сестра, но Сайриса я бы не хотел видеть на престоле — он глуповат и вместе с тем жесток. Хотя под чутким руководством сестрички Эрин из него, может, и вышел бы толк, но все равно, такой вариант мне не по душе. Поэтому, если с Тайроном что-то случится, единственный достойный претендент на престол — это я. Не думай, что я себя нахваливаю, нет, это результат трезвых размышлений. Я — второй по старшинству, но не это главное, я также знаю, что смог бы править империей, я чувствую в себе способности к этому делу, но — я не хочу быть императором!

Последние слова Дамиан произнес, внимательно глядя в глаза Яна. Мелькнувшее в этих янтарных глазах недоверие разочаровало его, но Дамиан, кажется, и не надеялся дождаться другой реакции. Он улыбнулся, словно говоря: «а чего я еще мог ожидать от тебя, братец?» и тут же лицо его снова приобрело безразличное и несколько самодовольное выражение.

— Ты мне не веришь, Ян, — произнес он, — но меня это мало волнует. Хотя я, честно говоря, не понимаю, почему считается, что человек должен обязательно хотеть взвалить на себя эту огромную ответственность, этот нелегкий труд. Но Тайрон справляется, и возможно, ему это по душе, а если не по душе, то наш старший брат обладает необходимым для правителя характером, и всегда предпочтет благо империи личному благу. И занимать его место я не хочу. Ни в коем случае.

— Почему? — спросил Ян, чувствуя, что, несмотря на небрежный тон, брат только что приоткрыл перед ним частицу своей души.

— Можешь, если хочешь, считать это моим своеобразным капризом, — пожал плечами Дамиан.

— Но настоящую причину этого заявления ты мне объяснять не собираешься? — уточнил Ян.

— Я уже все сказал, — отрезал Дамиан.

Ян нахмурился.

— Тогда, возможно, у тебя есть какие-то свои соображения по поводу происходящего?

Дамиан развел руками.

— Боюсь, братец, тут я мало тебя опередил. Но все же в моем списке на одного подозреваемого меньше.

— Интересно. И кто же этот счастливец, заслуживший твое доверие?

— Ты, Ян, — ответил Дамиан, поднимаясь с травы. — Ведь ты подозреваешь меня, а вот я точно знаю, что ты к этому не причастен.

— Про себя я и сам все знаю, — хмыкнул Ян, на что его брат лишь пожал плечами.

— Насчет остальных — думаю тут я не скажу тебе ничего нового. Тайрон исключается сам собой, остаются Филипп, Эрин и Сайрис. Сюда же можно добавить их отца, лорда Олри, хотя его участие в заговоре кажется мне маловероятным. Придворных и знатных землевладельцев, по-моему, не стоит чересчур шерстить по этому поводу — там могут быть мелкие пешки, разменные фигуры — и только.

— Значит, ты тоже считаешь, что преступник во дворце?

— Это наиболее вероятно. Хотя возможен и другой вариант: кого-то, например Филиппа, могла использовать знать, чтобы добраться до нас. Тогда картина немного меняется, и становится еще сложнее, потому как в таком случае придется искать организатора среди большого числа людей.

— Не такого уж и большого, — поправил его Ян.

— И все же… Ян! — Дамиан лукаво взглянул на брата. — По-моему, наш разговор все меньше похож на допрос, и все больше — на беседу или совет! Так не разговаривают с предполагаемыми врагами! Ты уж реши сначала, подозреваешь меня или нет, и если ответ будет отрицательным, мы сможем довольно продуктивно сотрудничать, хотя я, признаюсь честно, не смогу сейчас уделять этому делу много времени.

— Я подумаю, — хмуро ответил Ян, недовольный насмешливым тоном Дамиана, — но у меня есть еще вопрос. Применение магии блокируется защитой дворца, охрана повсюду следит за императором, телохранители защищают его и от стрел, и от яда. Гостей в замке сейчас нет, а значит нет метушни и столпотворения, которые могли бы сыграть на руку злоумышленнику. Ответь мне, Дамиан, на что в таком случае он может надеяться? Без оружия, без магии… какие еще есть варианты? Вот почему, Дамиан, я в первую очередь подумал о тебе — для тебя никаких ограничений магии не существует: кругом фонтаны, бассейны, рядом море — сплошной источник силы!

— Да, об этом отец позаботился, — пробормотал Дамиан задумчиво. — А насчет твоего вопроса — отвечу прямо: не знаю. Не знаю, что может предпринять злоумышленник, но вариант, хотя бы один, точно есть, просто мы его проглядели. И кстати, Ян, раз уж ты так любишь вопросы — вот тебе еще один: только ли Тайрону грозит опасность? Как минимум еще нам с тобой, ну разумеется, если ты все-таки предпочтешь поверить мне и вычеркнуть из «черного списка» мое имя.

— Будем надеяться, что враг не среди нас, — произнес Ян, чувствуя, что разговор с Дамианом не только ничего не прояснил, но еще больше все запутал.

— Будем надеяться, — как эхо отозвался его брат.

Некоторое время оба молчали, потом Дамиан вдруг лукаво улыбнулся.

— Ну, братец, я пожалуй пойду. А ты пока подумай: если враг действительно не среди нас, то проявит он себя на венчании, не иначе. Но неужели ты собираешься со спокойным сердцем наблюдать, как Тайрон ведет к венцу подставную невесту? А вдруг злоумышленник так и не проявит себя, что тогда?

И Дамиан, развернувшись, ушел по тропинке прочь от озера. Мрачно глядя ему в спину, Ян задумался: а действительно, что тогда?

Настоящая жара еще не наступила, но лето с каждым днем напоминало о ее приближении, и ясные солнечные дни становились все более душными и знойными. В обеденное время никто старался не выходить из дворца, кроме Александры, которой осточертело сидеть в своих покоях, а блуждать по коридорам, рискуя встретить кого-нибудь из императорской семьи или придворных, как-то не хотелось. Поэтому девушка шла в парк, садилась в тени на бортик какого-нибудь фонтана и наслаждалась идущей от водных струй прохладой. Иногда Александра выходила не берег озера и проверив, нет ли кого поблизости, украдкой разувалась, стаскивала чулки и, подобрав юбки, ходила босиком по прохладной воде. «Может, оно сегодня появится» — думала девушка, с надеждой вглядываясь в блещущую солнцем рябь на поверхности озера. Александра чувствовала себя слишком одинокой, потому что поделиться переполнявшим ее душу горем было решительно не с кем. Тайрон очень хорошо к ней относился, это Саша видела и была ему благодарна, но ведь он не мог и не должен был знать о ней всего. И кто знает, когда придет момент истины и все откроется, будет ли император так же вежлив и обходителен с нею? Александра не сомневалась, что будет — таково уж его воспитание — но ни о какой душевности и понимании ее действий скорее всего не возникнет и речи: лгунья, обманщица, интриганка, и что всего хуже — не настоящая невеста! Нет, бесконечно преданный делу империи Тайрон тут же прикажет себе забыть о ней. Его брат, Дамиан, в настоящее время является единственным человеком, с которым можно просто поговорить, причем не только о погоде и других вежливых глупостях, но о том, что интересно, что волнует. И все же Дамиану Александра не может открыться полностью, ведь Ян и его подозревает! Ян… При мысли об этом человеке в душе Александры снова вспыхивала злость, тупая, бессильная злоба, с которой ничего не сделаешь, ничем не успокоишь. Ее судьба, ее жизнь сейчас целиком зависели от этого бессердечного человека, и все надежды Александры строились лишь на его обещании, которому Саша доверяла лишь постольку, поскольку другого выбора у нее не было.