147 Ахъ ты, вѣрная манерная, Сударушка моя! Ахъ люли, да ахъ люли, Сударушка моя! Ахъ да ты ль, моя сударушка, Повысушила… Безъ морозу, безъ лютаго, Сердце вызнобила. Присушила русы кудри Ко буйной головѣ. Ай люли, да ай люли, Ко буйной головѣ. Ты разсыпала печаль По моимъ яснымъ очамъ; Ты заставила ходить Но чужой сторонѣ; Ты заставила любить Чужу мужнюю жену. Какъ чужая-то жена — Лебедушка бѣлая; А моя курва жена — Полынь-горькая трава. Полынь горькая трава Во чистомъ полѣ росла, Во ржи на межи, На широкомъ рубежи Изъ ржицы во пшеницу Перепелочка летитъ, Что летитъ она летитъ, Перепархиваетъ. Какъ изъ терема въ теремъ Красна дѣвица бѣжитъ, Ай люли, да ай люли, Красна дѣвица бѣжитъ, Что бѣжитъ она, бѣжитъ Все поглядываетъ. Ай люли, да ай люли, Все поглядываетъ. 148 Чтой-то мнѣ Матушка спалось, Много во снѣ видѣлось, Будто меня конь разносилъ. Конь разносилъ, Вороной разомчалъ; Шапочка свалилась Съ буйной головы; Лучёкъ оборвался Съ правой стороны. Стрѣлушки посыпались По сырой землѣ. Дѣтушка милая! Сонъ разскажу, Тебѣ разслѣзю Себѣ догрублю (въ скорбь введу: Конь разносилъ, Вороной разомчалъ, То тебѣ, дитятко, Въ службѣ быть, Шапочка свалилась Съ буйной головы: То тебѣ, дитятко, Убиту быть; Лучекъ оборвался Съ правой стороны: То твоей жонушкѣ Вдовушкой быть; Стрѣлушки посыпались По сырой землѣ: То твоимъ дѣтушкамъ Сиротушками быть. 149 Охъ да вянетъ, вянетъ Въ полѣ бѣдная травка, Она вянетъ безъ дожжа, Силенъ дожжичекъ намочитъ, Бѣдная травка отдохнетъ. Охъ да безъ того ли сердце ноетъ, Оно ноетъ каждый часъ То завоетъ, али то застонетъ И вздохнетъ въ послѣдній разъ. Пойду я съ горя въ чистое поле, Разгуляюся али во лѣсу. Охъ да ничего въ лѣсу не вижу, Бронѣ стадичка овецъ; Охъ да всѣ овечушки папарно Бродятъ по лѣсу одни. Охъ да я горькая несчастная Одна въ горести живу. Пойду я въ садикъ, Разгуляюсь я во саду Охъ да ничего въ саду не вижу, Кромѣ вишенья цвѣтутъ; Охъ да цвѣтутъ вишенья едрены, Всѣ слезами облиты, Охъ да тамъ и листья были милы Гдѣ я съ милымъ гуляла, Охъ да гдѣ я съ миленькимъ гуляла, Много пташечекъ поютъ… Канареечка моя любезная Пріутѣшь хоть ты меня. Охъ да отворю я тебѣ клѣтку — Лити къ другу моему, Охъ да прилетай и сядь на вѣтку, Пропой пѣсенку мою ему. 150 А въ теремѣ А въ высокомъ: Молодецъ дѣвицу Подговариваетъ, «Мы пойдемъ, дѣвица, А въ Казань городъ, Нашъ Казань городъ На горѣ стоитъ — На всей красотѣ, По горамъ, горамъ А все каменныя, Развоцвѣтныя. Казанка рѣка Мёдомъ протекла, Малыя ручеёчки — Бѣлымъ сахаромъ; По лугамъ, лугамъ А все травушка, Все муравушка, Все шелковая.» — «Ахъ бездушной ты! Добрый молодецъ, Халаушная Твоя голова! Я сама знаю, Сама вѣдаю: Нашъ Казань городъ На горѣ стоитъ, на всей пропасти»; Казанка рѣка Кровью протекла, Малые ручеёчки Кровь горючая, По лугамъ, лугамъ Ни травушка, Ни шелковая Молодецкая. 151 Зародила Ваню мать На все горя, на печаль; Чужихъ людей докучать. Надокучилъ Ваня, надоѣлъ Ваня родненькимъ своимъ, Истрепалъ Ваня сапожки Ко Дуняшѣ ходючи, Изодралъ Ваня сюртукъ По заборамъ лазючи Па заборамъ, па плетнямъ, По дѣвичимъ по клѣтямъ, Истеръ Ваня перчатки, За колушки держучи, Згноилъ Ваня картузикъ Подъ капелями стоючи, Капелюшки капали — По немъ дѣвки плакали, Молодушки рыдали. Старушеньки ругали, За что Ванюшку поймали, Больно на крѣпко связали, Въ новы сани посадили, Къ заставѣ падвозили, Въ ново стуло посадили, Русы кудри подобрили, Во пучечки вязали Ко Дуняшѣ отсылали. |
