В 1834 году к адыгам приезжал секретарь английского посольства в Константинополе Уркарт, обещавший им боевые припасы. А в ноябре 1836 года у берегов Кавказа на Черном море была задержана и конфискована английская шхуна «Виктория», доставлявшая оружие повстанцам из адыгейских племен, участвующих в восстании Шамиля. Разразился дипломатический скандал. В 1837–39 годах у адыгов жили Лонгуорт и Белль. Деятельность этих эмиссаров была направлена на подготовку подчинения адыгов Англии. Контакты англичан с мятежными горцами не прекращались и впоследствии. Доподлинно известно, что Ричарду Бертону, английскому исследователю-авантюристу и знатоку Востока, британский посол в Константинополе предложил тайно отправиться в Дагестан для встречи с Шамилем, сражавшимся против русских. Путешественник отказался, узнав, что его полномочия были слишком узки, он должен был лишь уточнить обстановку в мятежных районах Кавказа.

Закулисные шаги привели в сороковых года XIX века к возобновлению общеевропейской дискуссии о черноморских проливах. В ней, под угрозой изоляции, была вынуждена принять участие и Россия. Внешнеэкономические интересы западных государств были направлены на то, чтобы связать действия России на Ближнем Востоке, не допустить ее самостоятельного и независимого вмешательства в решение Восточного вопроса.

Вторая Лондонская конвенция была подписана в июле 1841 года и целиком посвящалась вопросу о режиме черноморских проливов. Она подтверждала, что Босфор и Дарданеллы будут закрыты для прохождения любых иностранных военных кораблей. Россия потеряла свое привилегированное положение, а русский флот оказался запертым в Черном море. Тем самым наносился ощутимый удар по суверенным правам и интересам России, устанавливался фактическая долгосрочная блокада российского флота, запертого в Черном море. Европейские державы, таким образом, обеспечили себе полный контроль над торговыми путями в регионе на многие десятилетия. Вплоть до окончания второй мировой войны Россия не имела права провода военных кораблей через проливы.

В России здравомыслящие люди прекрасно видели и осознавали политику Англии, направленную против России. Она «проиграла» Турцию, утратив свое влияние на нее. Могла потерять и большее. К примеру, через пятнадцать лет в докладе 1852 года о ревизии Западной Сибири роль региона, далекого от Британии и всех ее колоний, оценивалась, прежде всего, с точки зрения глобальной геополитики. При этом невольно сравнивалась колонизаторская деятельность Англии и России за истекшие десятилетия царствования Николая I. «Англия с двух сторон приблизилась к пределам нашим. Она, в последнее время, значительно усилила влияние свое на Китай и подвинула владения свои в Афганистан. Обладая обширною и изобильною Сибирью, мы имеем не только возможность, но и обязанность войти в соревнование с Англией, как в промышленном, так и в политическом отношениях. Правительство приняло уже в последнее время меры к обеспечению и расширению границ наших в некоторых пунктах; но состязательно с Англией, чтобы соответствовать усилиям этой страны, должно, по моему мнению, независимо от мер военных, преимущественно основываться на развитии сил промышленных и торговых. Устройство Сибири, умножение ее народонаселения и богатства суть естественные и верные средства противодействия англичанам».[26]

Сквозь эти строки видна обеспокоенность за судьбу Сибири, богатства которой тоже манят англичан. Только рациональное устройство этого края обеспечило бы его процветание в составе России. Сосредоточиться на своих внутренних делах — вот что требовалось тогда России для процветания.

В начале 50-х годов ситуация на Ближнем Востоке резко осложнилась. Главной причиной конфликта была восточная торговля, за которую боролись Россия, Англия и Франция. Позиция Турции определялась реваншистскими планами в отношении России. Австрия рассчитывала в случае войны захватить Балканские владения Турции. Поводом к войне послужила старая распря между католической и православной церковью из-за прав владения святыми местами в Палестине. В середине XIX века обострился спор между православными и католиками о праве покровительства христианским святыням в Палестине. Турецкий султан передал ключи от Вифлеемского храма католическому духовенству, хотя после разделения христианской церкви Палестина оказалась под властью не римского папы, а православного константинопольского патриархата, преемницей которого стала Москва. Этим самым в оскорбительной форме Николаю I дали понять — на Востоке России места нет, а значит и о доступе на внешние рынки восточных государств она может не помышлять.

Россия за официальной поддержкой обратилась к европейским державам. Австрия попыталась содействовать мирному урегулированию конфликта. Они даже составили проект ноты для вручения туркам и, что удивительно, она совпадала с собственными планами турок — им тоже не нужна была война. Но, узнав, что на конференции в Вене наметился компромисс, английский статс-секретарь по иностранным делам Стрэтфорд-Редклиф немедленно предпринял все, чтобы султан отклонил мирные предложения и искусственно «раздул» негодование турок. Более того, Стрэтфорд-Редклиф предъявил, якобы от имени Турции, новую ноту, отвергающую Венскую. К сожалению, русский посол в Париже Киселев неверно ориентировал Николая I о перспективах союза Франции с Англией против России. Посол считал подобный союз невозможным.

Дальнейший ход событий показал, что у России в Европе союзников нет. Вслед за английскими и французские дипломаты, не желавшие мирного урегулирования конфликта, предложили султану помощь своих правительств в войне с Россией. Более того, французский флот с ведома Англии отплыл из Тулона в Турцию еще до прибытия в Константинополь русской дипломатической миссии во главе с князем А. С. Меньшиковым. Так еще до появления русского посольства вопрос о войне был предрешен. Ничего удивительного не было в том, что требование русского посланника о восстановлении прав православной церкви в Турции султан с ходу отверг.

Меньшиков объявил о разрыве дипломатических отношений с Турцией и вместе с русским представительством покинул Константинополь. Английское правительство придвинуло свои войска к театру будущей войны, отправив эскадру в Дарданеллы. Русские войска в ответ на это вступили в Дунайские княжества. Турецкий султан, подстрекаемый западными державами, объявил войну России и вторгся в ее пределы. Одновременно с этим была усилена помощь Шамилю, который должен был стать во главе нового исламского государства на Кавказе. Это государство по планам англичан должно было простираться от Дагестана и Чечни до восточного побережья Черного моря и играть роль буфера между Турцией и Россией, препятствовать их сближению в будущем. Шамиль к началу Восточной войны получил от султана звание генералиссимуса Черкасской и Грузинской армий, фирман гурджистанского вали (то есть грузинского наместника). Ему был обещан титул короля Закавказского. Английская эскадра под командованием контр-адмирала Лайонса готовилась вступить в связь с черкессами, с их вождем Шамилем.

Разгромленная адмиралом Нахимовым на Черном море, Турция вскоре оказалась на грани поражения. Западные державы, прежде всего Англия, не позволили ей погибнуть. Не сумев руками турков умалить Россию, она вместе с Францией напала на Россию сразу во многих пунктах. Кронштадт, Одесса, Соловецкий монастырь, Архангельск, Севастополь, Петропавловск-Камчатский подверглись бомбардировкам с кораблей англо-французских эскадр. Петербург от этой участи спасли новейшие морские мины, которыми был перекрыт Финский залив. И все же принадлежавшие России Аландские острова на Балтике были захвачены союзниками.

Русские гарнизоны мужественно отражали все попытки высадить англо-французские десанты на всех направлениях, сорвав тем самым планы весенне-летней компании 1854 года. России пришлось, кроме того, продолжать войну с Турцией на Кавказе. Нападавшие — Англия, Франция и Турция — выбрали направлением своего главного удара Крым и атаковали базу Черноморского флота в Севастополе. Там произошли самые ожесточенные сражения. Потому и поминают чаще Восточную войну 1853–1856 годов по названию главной кампании — Крымской. Между тем избранная интервентами тактика мешала России сосредоточить основные усилия для отражения главного англо-французского десанта. Несмотря на мужество защитников Севастополя, город пришлось оставить. Однако цель, которую ставили перед собой нападавшие — отторжение от России Крыма, они также не достигли.