- Ты живешь у меня, так что не наглей, – инстинктивно парировал я, хотя мои мысли вертелись вокруг одного вполне себе очевидного вопроса: «Ну как, блять, я на нем поеду?».

С самого детства сестра внушала мне ненависть к мотоциклам. Ненависть развить не получилось, зато страх остался надолго. Каждый раз, видя мотоциклистов, она говорила, как это опасно, безрассудно и то, что такие люди просто хотят скорее умереть. А потом ее парень разбился на мотоцикле в свой же день рождения. Насмерть. Маша неделю ни с кем не разговаривала… Мне было тогда тринадцать, и я прекрасно понял одно: мотоциклы – зло. Они несут опасность и боль. Именно поэтому до этого момента я предпочитал исключительно четырехколесный транспорт. И желательно – общественный.

- Кость, знаешь, я смотрел фильм, где машины громили город, становясь больши-и-и-ими и страшными. «Трансформеры» называется, – пробормотал я, так и остановившись в метре от этой адской машины.

- Знаешь, я не уверен, что мотоцикл может начать ходить и громить десептиконов, – ухмыльнулся Костя, глядя на мое перекошенное лицо. – Хотя… «Бамблби»*! – крикнул он, тут же расхохотавшись.

- Очень смешно, обосраться прям, – недовольно буркнул я, отворачиваясь.

Вроде старший, а так себя ведет… Хотя, Вань, ты разве не понял еще, что понятие «адекватность» просто «следует за тобой по пятам», ага. Прямо-таки жизнь такого серьезного и расчетливого человека – все про меня. Да… Слишком много цинизма. А все этот долбанный Костя.

- Ну не посреди улицы же! – воскликнул он, всплеснув руками. – Но то, что семнадцатилетний парень боится сесть на мотоцикл, это и правда забавно.

- Ладно, садись давай, я же сзади еду, – выдавил я, все еще неуверенно глядя на сие творение дизайнерской мысли.

- Аллилуйя! Он созрел, – Костя театрально вскинул руки к небесам, но все же сел на байк, выжидательно на меня смотря.

- А шлем? – я удивленно захлопал глазами, замечая, наконец, отсутствие защиты.

- Да кому он нужен! – начал Костя. – Садись давай.

Боже, за что мне эти муки?.. Нет, я знаю, что уже не раз думаю о том, чем же я так согрешил… Но столько нервотрепки за одну неделю – это слишком. ДАЖЕ для меня.

- Ладно, – я нервно сглотнул подступивший к горлу комок, кое-как садясь позади Кости.

В спину мне упиралась его закреплённая сумка, а сам я почти вплотную прижимался к синеволосому, еще и обхватывая его руками. Да уж… после того, что случилось в кинотеатре, ситуация кажется достаточно щекотливой.

Но после того, как парень жмет на газ, все мысли просто пулей вылетают из головы.

- Мама… - вырывается из моих уст слабый писк на довольно резком повороте, на что Костя лишь заливисто смеется. Ветер дует прямо в лицо, развевая наши волосы, трепля одежду. Костя то и дело начинает мелко дрожать от смеха, когда я прижимаюсь к его спине еще плотнее. Наконец мы выезжаем на знакомую мне с детства трассу.

- Вперед, потом направо и прямо до упора, – кричу я, стараясь быть громче свиста ветра в ушах.

Костя едва заметно кивает, опять давя на газ, отчего я закрываю глаза и утыкаюсь лицом ему в плечо. Твою мать… Как же мне страшно. Тело начинает мелко трясти еще и от холода. А ноги немеют. У горла стоит предательский ком. Кажется, что еще чуть-чуть – и сердце вырвется из груди, разломив грудную клетку, настолько быстро мы едем. И все равно, что я не вижу растекающегося от такой скорости леса по сторонам. Я ощущаю ветер, слышу шуршание листвы, звук проезжающих мимо машин. Сколько еще мне так сидеть, онемев от страха столкновения? И как только Костя это терпит? Мне так страшно…

*Бамблби - машина-трансформер из фильма "Трансформеры", повествующем о машинах, защищающих землю от таких же технических пришельцев.

П.С. Мур,Мур....НЯ, баня будет....Но я хочу их на мотоцикле на фоне леса *О*

Часть 24

- Я… тебя… ненавижу… – простонал я с тяжелой отдышкой после каждого слова.

- Рано. Ненавидеть будешь потом. А сейчас – природа, птички, лес. Наслаждайся, - парировал Костя, дьявольски ухмыльнувшись.

- Я люблю город, машины, выхлопные газы и людской гул. Так что эта среда не для меня, - все еще запинаясь, выговорил я.

Мы, наконец, приехали. Полтора часа я сидел на ЭТОМ и трясся как осиновый лист, то и дело слушая по этому поводу язвительные Костины комментарии. Теперь мы оба стояли у низкого заборчика моей… дачи и осматривались. Я тут еще с прошлого лета не был. Ну, конечно, досюда и на машине-то трудно добраться, а мотоцикл, и правда, оказался полезным, как бы ни противно мне было это представлять. Здесь до ближайшей трассы – километров семь, не меньше. Вокруг – только лес и дорога в полтора метра шириной, ведущая обратно к городу. Да уж, моя бабуля была тем еще социофобом…

Нам принадлежал участок где-то в сто квадратов, огороженный новым темно-зеленым заборчиком. А на самом участке не было ни клумб, ни грядок – только самое важное: сам дом – маленький, одноэтажный, в две комнаты, не считая кухни, небольшой амбар-сарай, где раньше содержалась семейная лошадь, столь же небольшая баня и туалет. Все включено, блин, ничего не скажешь.

- Ну что, проходи. Предупреждаю сразу – живем мы скромно, кровать всего одна, хорошо хоть двуспальная… Туалет на улице, душ – только если сам из колодца воды наносишь. Вот тебе и дачка, – ухмыльнулся я.

- Ничего. Поверь, я в подобном прожил почти всю свою жизнь, – ухмыльнулся он, прокатывая свой мотоцикл в открытые мною воротца.

Установив его у забора, Костя выжидающе уставился на меня. Ах, да, дом. Быстро направившись к крыльцу, я уже инстинктивно нащупал маленький ключик в низком карнизе и быстро открыл дверь.

Маленький темный коридор без дверей, ведущий в три разные комнаты. Свет, сразу пролившийся в дом, моментально различил тысячи пылинок, летающих в воздухе, а в нос ударил запах пыли и затхлости. Светлые полы были покрыты пылью, а в углу красовалась паутина. Здесь никто не был уже около трех месяцев. Забавно. Левее от старой низкой двери, в которой я остановился, находится маленький комод, куда раньше складывали обувь. Костя нерешительно входит следом.