- Мой Томми... - лежу на нем, а Том пальцами скользит по моему анусу, из которого вытекает его сперма. Я заметил, ему это нравится. Будто доставляет нереальное удовольствие.

- Да, мой хороший? - мне нравится его улыбка.

- Тебе так нравиться мою задницу трепать?

- Честно? - киваю. - Это что-то вроде моего клейма на тебе. Так я уверен, что ты принадлежишь мне...

- Я принадлежу тебе даже тогда, когда из меня не вытекает твоя сперма...

- Я знаю, но... В общем, мне нравится, - он шевелит своими пальцами во мне.

-Раз нравится, значит, нам нужно будет сходить к моему врачу, чтобы он осмотрел нас. Это вообще постоянное занятие для любителей анального секса. Ну, я имею в виду мужчин.

-Неужели от этого можно получать удовольствие? - Том скептически хмурит бровки.

- Ну, ты думаешь, что я притворяюсь, когда извиваюсь на тебе? Или под тобой...

Этот кадр пожимает плечами и выдает:

- Моя девушка именно так и делала...

- Вообще-то, между девушками и мужчинами есть разница, Томми!

Тот смеется:

- Да, я слышал об этом. Малыш, мне с тобой так хорошо...

- Будет еще лучше, когда мы наконец-то станем равноправными партнерами...

- Лучше не загадывать, - притягивает меня к себе, - идем спать?

-Идем...

Мы возвращаемся в пастель. Уже стало привычным то, что он обнимает меня со спины, целует в губы и плечо, и мы засыпаем.

22 глава.

Avt ©

Теперь дни сменялись днями, а двое счастливых парней не могли уследить за ходом времени. Снова и снова они просыпались в одной кровати, провожали друг друга на работу, готовили завтраки, ужины, ухаживали друг за другом и засыпали в обнимку.

Том разбирался с Али, который был очень зол, когда парень так нагло его бросил. Спустя две недели с того неприятного вечера, мужчина сначала много звонил, а затем, по возвращению в Нью-Йорк начал ругаться с Томом прямо на работе. Конечно, Эртройт нервничал и волновался, но он был на сто процентов уверен, что он не спал с Раньей.

- Том, я не ожидал от тебя такого! - Али снова вошел в его кабинет без разрешения. - Ты опозорил мою семью! Я впустил тебя в свой дом, я позволил тебе там жить, я даже скрыл твои отношения с тем парнем, но ты все равно меня предаешь! - Разоряется он, на сидящего в кресле Тома. - Ты обещал! Томас, ты обещал!

- Хватит! - он подскакивает с кресла, - ну, что ты привязался? Я уверен, что ничего с ней не делал! Она врет!

- Привязался? - щурит глаза, его ладони сжимаются в кулаки. - Так, да? Так ты разговариваешь со своим другом? Вообще последние капли совести потерял? Ты понимаешь, что ты обрекаешь мою дочь на вечное одиночество? И не только ее! Ты опозорил всю мою семью! Езжай к нам на родину и докажи, что твои намерения чисты! Возьми ее в жены!

- Иначе что?! - не выдерживает Том. Он тяжело дышит, и смотрит в упор на бывшего друга.

- Все узнают о том, что ты спал с тем парнем!!! - шипит он.

- И что?! - плюется от ненависти. - И что? Это было тогда, сейчас этого нет! Тебе нечем доказать все это...

- Все сотрудники будут об этом говорить... - задыхается от злости. - Абсолютно все!

- А мои сотрудники постоянно обо мне какую-то чушь говорят! Иди, рассказывай прямо сейчас! А то некоторым уже нечего обсудить за обедом!!!

- Ты самый гадкий человек, Том! - выплевывает он и садится на стул, роняет лицо в ладони.- Моя семья запятнана. Никто не возьмет моих дочерей в жены, никто не отдаст моим сыновьям своих дочерей, - Эртройт неприятно сглотнул, ведь его друг сейчас плакал, - я проклят! Аллах проклял...

- Послушай, - он тяжело вздохнул, - Билла не вмешивай в это. Он мне никто, и все, что было там, случилось из-за нашей глупости. Это первое. А второе... Али... - Том поднялся со своего места, присел рядом с мужчиной. - У меня ничего с ней не было, слышишь? Ты же можешь отправить ее к врачам, послушай, ничего не было! Она чиста...

- Но почему она соврала? - мужчина смотрит прямо во взволнованные глаза парня.

- Слушай, только не кипятись раньше времени и обещай, что выслушаешь до конца?

- Говори!

- Она не раз подходила ко мне, расспрашивала о Нью-Йорке, о жизни тут. Она говорила, что ей не по нраву местные обычаи. Что она хочет быть свободной и жить где-нибудь в месте вроде Нью-Йорка. Она намекала мне на то, что я сам вроде как не против жены вашей веры. Она постоянно льнула ко мне...

Али растер по морщинистым щекам слезы:

- Я поверю тебе, Том, - кивает, - поверю, - новая слеза из глаз, - она отправится к врачу. Но Том, если она не девственница, то берегись! Тут, конечно, мои законы и религия ничего не решают. Но знаешь, тут есть другие законы, секс с несовершеннолетней является преступлением! И с ее слов тебя легко могут осудить, понимаешь?

- Хорошо, Али. Я понесу наказание! Но сначала поговори со своей дочерью...

- Хорошо, Том... Тогда мне нужно уехать на несколько дней...

- Да, я выпишу тебе отпуск...

Али кивает и выходит. Том вздыхает, проводит ладонью по лицу, откидывается в кресле. Ведь араб прав, Тома тут осудят. По здешним законам.

Билл же и днем и ночью отдавался картинам. Художник рисовал пока Том спал и пока Том был на работе. А когда его парень был дома они проводили все свободное время вместе. Так как брюнет работал дома, он легко мог управляться со всеми домашними делами. Хотя иногда он настолько увлекался процессом рисования, что уходил с головой в работу. Он не замечал, как домой приходил Том, как мужчина ужинал в одиночестве и ложился спать в холодную кровать. Но Эртройт не смел отрывать Билла от работы, он все понимал и не жаловался. Лишь как-то ревниво поглядывал на зашторенную территорию, на которую вход для Тома был заказан. А когда Билл все-таки ложился спать, Томас обнимал его, подминал под себя, и если хотел, брал его. Нежно и ласково, или грубо и жестко, в зависимости от силы желания и уровня возбуждения.