— Конечно, Катрин, не беспокойтесь, мы сами способны о себе позаботиться, — закивала Каденс, смотря на меня с жалостью.

Грей, Ромашка, теперь эти двое. Да что ж это такое? Неужели я выгляжу такой жалкой? А Эрик? Он тоже видит во мне обиженную жизнью девочку?

К черту все! Пусть думают, что хотят. Я не ищу сострадания. Мне нужно вновь почувствовать себя желанной, чтобы набраться сил и жить дальше, не боясь высохнуть изнутри.

Поднявшись в свою комнату, я плеснула в лицо холодной водой, пощипала щеки, прогоняя бледность, и заново уложила волосы, открывая шею и плечи. Я знаю, что очень красивая женщина: длинные пшеничные волосы, глаза цвета свежей зелени, пухлые розовые губы. Но красота не принесла мне счастья.

Померив комнату шагами и почувствовав себя как в клетке, вышла и направилась вниз. Мне захотелось увидеть небо, хоть и хмурое, вдохнуть свежий воздух, пахнущий грозой, убежать от каменных стен. Большой навес над крыльцом был идеальным местом. Я стояла там и обнимала себя за плечи, спасаясь от прохлады, когда заметила странное поведение стражи. Они толпились у дальней стены и кивали друг другу, указывая куда-то в сторону. Любопытство победило и я, пытаясь держаться стеночки, двинулась в сторону скопления людей. Все были так увлечены, что меня никто не замечал.

В центре двора шел тренировочный бой. Мои воины с настороженностью и невольным уважением следили за тем, как два оборотня деревянными мечами творили нечто невообразимое. Скорость движений, точность ударов и сила противников были невероятными. Ни участникам боя, ни их зрителям не мешал даже сильный дождь. И я должна была признаться, что там действительно было на что посмотреть и чем восхититься.

Совсем не сразу мое внимание привлекло движение по другую сторону двора. Алмер шел сквозь толпу, легко прокладывая себе путь, явно имея конкретную цель. Его ни капли не интересовало происходящее в центре двора. Еще несколько шагов и он останавливается рядом с Эриком, которого я каким-то удивительным стечением обстоятельств даже не заметила, хотя он расположился практически напротив меня, а вокруг него огромное свободное пространство. Люди неосознанно, а кто-то намеренно держались от него на расстоянии, чувствуя силу и мощь. Алмер положил руку на его плечо, привлекая внимание Эрика на себя. Тот даже не шелохнулся, уже наверняка почувствовав приближение брата.

Наверное, мне не следовало подглядывать за ними, но отвести глаза мне не хватило силы воли. И я наблюдала за тем как Алмер, что-то тихо нашептывает на ухо Эрику, при этом недовольно кривя губы и нервно пожимая плечами. Эрик слушал, не перебивая, и только когда Алмер от переизбытка эмоций дернул его на себя, развернулся и, наградив брата тяжелым взглядом, бросил ему короткую фразу. Я не могла слышать отсюда их разговор, но чтобы не сказал Эрик, это заставило Алмера замолчать. Не могу сказать, расстроило это его или озадачило, но больше не говоря ничего, Алмер отошел и направился назад к замку.

Эрик, вновь оставшийся один, запрокинул голову, подставляя лицо дождю, и встряхнулся как вымокший пес. Странное движение, совсем звериное. Потом он зарылся пальцами в свои волосы и таким образом, зачесав их назад, убрал с лица мокрые пряди. Я следила за ним как завороженная и не могла отвести глаза от каждого его движения. Мокрый камзол облегал широкую грудь и мускулистые руки. Высокие ботфорты подчеркивали длину и силу ног. По-мужски тонкая талия, на контрасте демонстрировала разворот плеч. Высокий, статный, сильный мужчина.

«И оборотень» — напомнила я себе. Совсем скоро он исчезнет из моей жизни, как и появился: неотвратимо и неизбежно. Однажды его инстинкт привяжет его к женщине стальными канатами и заставит осесть, а пока он побудет моим. Я так решила.

Мое внимание не осталось незамеченным. Тяжелый взгляд из-под бровей, я ни столько увидела, как почувствовала. Он заметил меня и теперь наблюдал, как охотник за возможной добычей. Чего-то выжидал и следил. Я не стала отводить взгляд, также пристально всматриваясь в него. Пусть видит, что я не прячусь. Пусть знает, что я сильнее, чем выгляжу. Пусть поймет, что вопрос, кто из нас охотник, еще открыт.

Черты его лица заострились, поза стала более напряженная, руки сжались в кулаки. Увидел, понял, осознал. Хорошо!

Я позволила себе улыбку. Едва уловимую, дерзкую. Опустила веки и прикусила нижнюю губу, медленно отпуская ее, и лизнула место укуса.

Эрик слегка подался вперед, как будто готовясь к прыжку. Его глаза стали ярче и казалось, засветились. Рано, решила я и, воспользовавшись тем, что снующие туда-сюда люди на мгновение закрыли меня собой, шагнула за угол, прячась.

Кровь забурлила в венах. Сердце застучало громко и четко, кожу стало покалывать от возбуждения. Боже, как же хорошо вновь почувствовать себя живой!

Возвращаться тем же путем я не стала, и пришлось обойти все крыло до входа с кухни. Я вымокла до нитки и забрызгала платье грязью, но чувствовала себя при этом превосходно.

Подразнив волка, я решила испытать его на терпение и очень удачно пряталась весь день под видом неотложных важных дел. Лишь во время обеда мы встретились, но я упрямо делала вид, что не замечаю его. Весело болтала с Каденс о мелочах, смеялась над шутками Алмера и ни разу не взглянула в сторону Эрика. Он не попытался вклиниться в разговор или привлечь мое внимание, и я бы могла подумать, что его это не задело, но согнутая почти в узел вилка развеяла все оставшиеся сомнения.

— Увидимся за ужином, — улыбнулась я гостям и выскользнула из зала, раньше, чем кто-то мог бы меня остановить.

Я не успела далеко уйти, когда из зала раздался грохот и звон.

— Эрик! — возмущенный голос Каденс.

В ответ раздался грозный рык и все затихло.

Даже не подумала о том, чтобы вернуться. Пусть злиться, не надо было со мной играть. Я не маленькая невинная девочка и могу ответить тем же. Идя по коридору, пыталась бороться с широкой улыбкой на своем лице, но безуспешно. Встречающиеся служанки, давно привычные к моей апатии, удивленно смотрели мне вслед и тихо перешептывались. Ну и пусть сплетничают, ни они первые, ни они последние.

Придуманная мною ревизия кладовой, чтобы спрятаться от Эрика, была неожиданно прервана Элен.

Нависнув надо мной, она молчала, испытующе глядя мне в глаза.

— Вы что-то хотели? — без особого интереса спросила я, не отвлекаясь от пересчета бочек с засоленной рыбой.

Все равно ничего нового от нее не услышу. Уже не раз она пыталась убедить меня своими наставлениями, что я двигаюсь по неверному пути. Так это я и без нее знаю. Что поделать раз у меня склонность к саморазрушению? В очередной раз обзовет блудницей и потребует отправиться вымаливать прощение в монастырской часовне. Так меня все равно наказать сильнее никто не сможет, чем я сама. Я еще успею пожалеть, поплакать, сотню раз назвать себя дурой. Но черт меня побери, уж лучше я пожалею о том, что натворила, чем о том, что не сделала.

— Катрин, — тяжело вздохнула она. — Я пришла не ругаться.

Чопорность ее тона могла соперничать с манерой разговора настоятельницы.

— Тогда не начинайте. Я и без того знаю дословно все, что Вы можете сказать.

— Знать и понимать это разные вещи, — медленно проговорила она, словно поучая маленького ребенка.

— Не стоит зря сотрясать воздух.

— Зря?! — возмутилась Элен. — Зря?! Да как ты можешь так говорить, когда я пытаюсь сохранить остатки твоей чести и честное имя моего племянника?

— Прекратите, Элен. Немедленно, пока не сказали лишнего, — тихо и вкрадчиво ответила я на ее выпад.

Женщина поджала губы и напряглась. Да, я тоже умею бить по больному. Она никто в этом доме. Всего лишь бедная родственница, живущая в замке только из сострадания. Морт всегда ценил кровные узы и никогда даже не помышлял отослать тетушку. И честно говоря, сама бы тоже на такое не решилась, но воспользоваться этим козырем не преминула.