Так что понемногу все прочие кавалеры отстали от нее, и гуцула с белой дамой предоставили друг другу.
5
В четвертом часу начался разъезд гостей.
Гарри стоял наверху лестницы, откланиваясь и благодаря визитеров. Он был уже без маски и крайне утомлен, но не уставал пожимать руки и благодарить за визит.
Залы мало-помалу пустели. Огни гасли. По комнатам быстро пробежался молодой человек в костюме пажа и стал опрашивать лакеев, не видели ли его товарища, корнета Визе, такого черненького, в костюме гуцула, — белая, широкая, с открытым воротом рубашка.
Одни его не видели, другие заметили, как он проходил с дамой в белом платье, с цветами в волосах, но где сейчас, никто не знал. Паж еще раз пробежался по темным уже залам, окликая товарища. Визе нигде не было.
А может, он амурничает в зимнем саду!» — промелькнуло в голове товарища, и он поспешил туда.
В оранжерее все было погашено, и он был освещен только светом луны, проникающим сквозь огромные зеркальные стекла.
При изменчивом и неверном лунном свете предметы принимали какие-то неясные и сказочные очертания. Листья пальмы образовывали хитрый узор; темный кактус выглядел чудовищем; филодендрон протягивал к нему свои лапы-листья, точно желал схватить; вот там в углу, под тенью большой музы, точно раскинулось белое, легкое платье; а здесь от окна, по песку, протянулась белая полоса, точно вода.
— Визе, тут ли ты? — окликнул паж.
Тихо. «Фу ты, как тут сыро», — подумал паж и в самом деле, из темного угла к дальнему открытому окну плыла полоса тумана. Она колебалась, и от ветра и лунного света странно меняла свои очертания; в ней его взору чудились то золотистые локоны, то голубые глаза. Туман уплыл в окно.
— Визе! — еще раз окликнул паж.
Из-под листьев большого фикуса раздался стон. И то, что паж принял за белое дамское платье, оказалось белой рубахой гуцула.
Визе лежал на полу и болезненно стонал.
— Что с тобой! — воскликнул паж, но ответа не получил.
Испуганный паж бросился в комнаты за помощью и возвратился в сопровождении доктора Вейса, Райта и слуг. Принесли свечи. Визе подняли и посадили на садовую скамейку. Он был бледен и слаб.
На участливые расспросы товарища он вначале молчал, а потом рассказал какую-то сказку. Дескать, он много танцевал, много пил, затем устал и предложил даме в белок платье пойти отдохнуть в зимний сад вместе с ним. Она тут же согласилась. Тут он объяснился ей в любви, и она дала согласие на поцелуй. Спустя мгновение газовый шарф ее был снят. Но когда он наклонился к ее лицу, она так пристально смотрела ему в глаза, что он растерялся и не мог сдвинуться с места. Затем дама закинула назад его голову и укусила его в горло. Но ему не было больно, а напротив, такого наслаждения он никогда еще не испытывал! Затем он очнулся, лежа на полу…
С помощью товарища Визе поднялся и, раскланявшись, уехал в город.
— Накачался-то паренек изрядно! — пошутил доктор.
Когда отъехал последний экипаж, на востоке уже показались первые лучи солнца.
Все были так утомлены, что через час замок спал так же крепко и повсюду, как в сказке о Спящей красавице.
Джеймс, желавший немедленно поговорить о чем-то с Райтом, похрапывал так же исправно, как и сам Райт.
6
На другой день вечером все общество собралось в столовой. Гарри был угрюм, несмотря на целую кучу писем и визитных карточек, выражавших ему благодарность и восхищение за вчерашний роскошный праздник.
Несколько более знакомых лиц явилось лично благодарить его.
— А слышали новость? — спросил вновь вошедший деревенский аптекарь, не успев даже толком и поздороваться. — Умер скоропостижно корнет Визе. Я только что был у него.
— Как, что, расскажите! — послышались вопросы.
Довольный всеобщим вниманием, аптекарь начал свой рассказ:
— Вчера на балу с Визе приключился обморок.
— Обморок? А я и не знал, — сказал Гарри.
— Да, его товарищ корнет Давинсон нашел его без чувств в вашем зимнем саду, — продолжал аптекарь. — Визе был выпивши, и бормотал какую-то чушь. Но потом он оправился, и они прямо с бала поехали в лагерь в офицерскую столовую. Там они обильно позавтракали. Визе был здоров, хотя и очень бледен. Собирались к часу ехать в город с визитами, но вдруг в 12 часов Визе объявил, что он так устал и так хочет спать, что не в силах держаться на ногах. И правда, он очень ослабел, так что только с помощью Давинсона добрался до своей палатки и упал на постель. Больше ему не суждено было с нее встать. Перед вечером денщик нашел его мертвым. Лицо молодого человека было спокойным, даже радостным, а в кулаке зажата поблекшая мертвая роза-ненюфар. Надо думать, дорогое воспоминание о прошедшем бале… — с азартом ораторствовал аптекарь, чувствуя, что в кои-то веки попал в центр внимания.
Все жалели покойного: корнет Визе был еще так молод! Многие, в том числе и Гарри, спрашивали, когда похороны, и тут же условились поехать отдать последний долг усопшему. Только Джеймс и Райт угрюмо молчали…
Затем, закурив сигары, они откланялись обществу и вышли в сад, к обрыву.
— Ну что? — первым прервал молчание Джеймс. Райт молчал. — Не прав ли я, что дело тут неладно. Я едва ли ошибусь, если скажу, что участь Визе, грозила вчера и Гарри.
Райт не отвечал ему.
— Что ты молчишь как истукан! — вспылил Джеймс.
— А что ты пристал ко мне?! Разве я что-нибудь понимаю во всей этой чертовщине? — огрызнулся Райт.
— Не сердись, голубчик, лучше подумай, что нам теперь делать, — просил взволнованно Джеймс.
— О, если бы перед нами были индейцы-команчи или индийские туги, или на худой конец полк африканских зулусов — дело другое: сабли наголо, пулеметы справа, пехота в штыки слева. Но тут, когда речь заходит о вампирах, духах, призраках, должен признаться, что я в этой стратегии ровным счетом ни черта не понимаю, — хмурясь, ответил Райт. — С этими тварями я воевать не обучен.
— Но я ведь помню, что ее видел, но где, когда? А ведь видел, видел… — не унимался Джеймс’.
— Ты говоришь «она», а кто она? И «она» ли это вообще или же «оно»? Дама в голубом платье, а что мы можем о ней сказать?.. Видение в Охотничьем домике и вчерашняя маска. Да, быть может, это совпадение! А если предположить, что мы видели ее призрак прежде, чем увидели ее самое. Разве ты не знаешь выражение: «Есть многое на свете, друг Горацио, чего не снилось нашим мудрецам!» — задумчиво говорил Райт. — Но где тут опасность? — как бы про себя продолжал он.
— Где опасность? Вот в том-то и вопрос! А что опасность есть, это я чувствую, чувствую, — горячо убеждал его Джеймс.
— Да еще бы тебе не чувствовать опасности или преступления, на то ты и Шерлок Холмс, — засмеялся Райт.
— Ладно, посмотрим, кто будет смеяться последним! — сердито проворчал Джеймс и, круто повернувшись, ушел в дом.
Райт еще долго сидел на краю обрыва, куря сигару за сигарой, машинально следя за колечками дыма, и тяжелое предчувствие томило его сердце.
7
После бала прошла неделя. Веселая жизнь в замке налаживалась плохо. Гарри с утра до вечера делал обещанные визиты, что очень утомляло и раздражало его. Райт молчал как истукан, а Джеймс, всегда веселый и живой, просто переродился. Целые дни он сидел у себя в комнате, обложенный книгами и словарями. Причем он тщательно скрывал от всех характер своей работы.
Только один Карл Иванович имел доступ в его комнату. Да и вообще за последнее время Джеймс очень сдружился со стариком и много ему помогал в разборке архива и библиотеки.
Таким образом, на доктора и Смита упала вся забота о развлечении гостей, проживавших в замке. Они усердно устраивали облавы на коз и зайцев; ездили с гостями на вечерние перелеты уток; травили лисиц… и все, по обыкновению, кончалось обильными ужинами и вином, но все это было уже не то, не прежнее. Рассеянность и какая-то нервозность хозяина давали себя чувствовать.