Ночью, Ларго не спал. Он смотрел через небольшие щели в потолке на прибитое к небу светило. Юноша поймал себя на мысли, что это самое прекрасное из всего, что он видел.

– Прошу тебя помоги мне!

– Голос знакомый, – полушепотом произнес он. – Не может быть. Неужели это сказал я?

– Я знаю, ты слышишь меня! Помоги!

– Это голос Эльры! Не может быть, я вспомнил! Сестра! Я нужен ей!

Змий выбрался наружу через ворота, которые оказались более хрупкими, чем казалось. Поднялась тревога, но никто не успел ничего предпринять.

За Тарой следили подопечные лекаря, не отходя ни на минуту. Сам Дальтон уже не караулил у кровати Тары, а находился в кабинете. Его рабочее место освещалось керосиновой лампой. Свободное место в помещении занимали растения, которое извивались точно змеи, и многотомные записи наблюдений. Щепетильные дела потревожил капитан патрульных. Войдя внутрь, он застал сгорбившегося лекаря над книгой. Обмокнув перо в чернила, Дальтон подчеркнул нужное слово и поднял взор на гостя. Его мрачные глаза давно не видели сна.

– Кажется, тебя не было две недели, – заметил лекарь.

– Совершенно верно, – Дирн с трудом пробрался через извивающиеся растения и присел на стул. – Пробуем новый график. Более опытные патрульные заступают на службу сроком от недели и более, младшие – до недели. Но я не об этом хотел с тобой поговорить. Перед отъездом, я не успел с тобой обсудить впечатление моих сестер от Тары. Помнишь, Сиелу?

– Это младшая сестра, со светлыми волосами? Очень красивая.

Дирн удивился откровенности лекаря, которая была явным признаком хронической усталости. Лекарь же не обратил на свои слова никакого внимания. Ведь красота младшей сестры капитана патрульных была общепризнанным фактом.

– Она самая. Тара очень ее заинтересовала. Сиела была в полном восторге от встречи. Дома не замолкала ни на минуту. Она чуть из себя не вышла, когда я потребовал от нее, не лезть к тебе под руку, пока меня не будет. Вот я зашел сюда, чтобы узнать как Тара, чтобы дома не досталось от сестренки.

– Должен тебе сказать, что на Сиелу не подействовал твой запрет. Первые два дня она слонялась вокруг лазарета с утра до ночи, а на третий уже смело зашла внутрь и начала подробно всех допрашивать. Должен признаться, меня не оттолкнул ее интерес. Хотя излишняя прилипчивость была… излишней. Короче говоря, она знает гораздо больше, чем я могу тебе рассказать.

– И что она здесь делала?

– Ухаживала за Тарой, общалась с лекарями.

Дирн вздохнул, перебирая в своей голове варианты фраз, с которых он начнет читать нотацию младшей сестре. Дальтон открыл стеклянную бутылку и налил содержимое в один стакан и достал второй.

– Ты же отлично знаешь, я не из тех, кто напивается после смены, – остановил его патрульный.

– Не из тех, – кивнул Дальтон и сделал глоток, – Но ты окружаешься себя такими.

–Давно хотел спросить, тебя держит в тонусе приводить его в чувства? Или у тебя какое-то обязательство перед ним? «Крик души» может или что-то в этом роде?

Капитан вздохнул. Дирн отлично понял, о ком именно идет речь.

– Тебе не обязательно играть с ним в «дочки – матери», – продолжил лекарь. – Он разведчик, капитан, взрослый мужчина, в конце – концов. Керату давно пора самому за себя отвечать. Оставь его наедине с собой. Пусть он совершит поступок, о котором он станет сожалеть всю жизнь. Может, хотя бы это остановит его?

– Сомневаюсь. И зря ты думаешь, что я не оставлял все на самотек. Пробовал и не раз. Все приводило к тому, что Керат чудом оставался жив. Но раз за разом не приходится. И я снова начал за ним присматривать. Хорошо, что отец этого не видит.

– Керату повезло, что у тебя так много терпения. Ему же предлагали место главнокомандующего в Каголе, если меня не подводит память.

– Если бы он только согласился.

– На собственную глупость у него не хватало бы времени, – догадался Дальтон.

Дирн кивнул с улыбкой, поднялся со стула и направился к выходу.

– Он был бы худшим главнокомандующим, – бросил Дальтон после ухода патрульного.

Ему нравилось, что Дирн проявляет активное участие в поддержке и заботе человеческой девушки. Более того, Дальтон был рад тому, что они с Дирном снова общались.

Патрульный понимал, что и на этот раз у него нет выбора. По пути домой он должен был заглянуть в таверну – излюбленное место разведчика, которое доставляло так много неприятностей. В шумном помещении, капитан прошел сквозь толпу, которая подначивала соперников. Как и ожидалось, одним из ублажателей зрителей, оказался Керат – рыжеволосый парень с кровью на губе и сломанным носом веселился от души. Он всегда был самоуверенным бунтарем, которыйчто в большинстве случаев ставил веселье выше разума.

Наблюдая за дракой, Дирн ждал подходящий момент, чтобы вмешаться. И вот, когда рыжий ударил соперника снизу по челюсти и швырнул его на стол, капитан патрульных приготовился увести друга. Но Керат, войдя в кураж, начал размахивать руками направо и налево. Одни со смехом уворачивались от ударов, другие давали отпор, третьи сваливались на пол, а когда очередь дошла до Дирна, тот увернулся и ударил в ответ. Он был зол, как никогда.

– Давай! Врежь ему! – Завелась толпа, предвкушая продолжения зрелища.

– И ты здесь! А я тебя и не признал! – Крикнул Керат. – Подайте мне чего покрепче!  Мой друг вернулся со смены!

– Кто бы тебе мозги подал, придурок, – бросил патрульный и вывел бунтаря на улицу за плечо.

Их проводили возмущенные пьяные вопли, требующие отпустить главную звезду этого вечера. Но как бы кто ни кричал, пойти против капитана патрульных, даже в пьяном виде, никто не осмелился.

На улице Дирн вывил на разведчика ведро воды зачерпанной из бочки. Эти принадлежности всегда стояли у входа подобных заведений с табличкой: « Для пробуждения рассудка». Одного ведра оказалось слишком мало, глаза рыжего были затуманены. После второго и третьего ведра, патрульный не выдержал и окунул голову разведчика в бочку. Эта процедура подействовала.

– Тише – тише! Я в порядке! – закашлял Керат, когда патрульный приготовился в очередной раз заставить его нырнуть.

– Ты ударил двух моих подчиненных и несколько гражданских!

– Вот именно! На твоем месте, я бы задумался над их физической подготовкой. Таким дохлякам не место среди военных. Ни одного удара не отбили! А насчет гражданских не волнуйся, им не привыкать.

– Возьму на заметку.

– А может, вернемся? Мы ни с кем не попрощались перед уходом! Ну, это как-то не по-дружески!

– Заткнись и обопрись на меня. Тоже мне, нашел друзей! Тебе нужно выспаться и вымыться бы не мешало.

– Ну, ма-ам! – Рыжий отмахнулся от поддержки друга, и побрел по дороге. Уже на пятом шагу, Керат упал в грязь.

Дирн устало вздохнул и помог разведчику подняться. Под пьяный лепет горе-друга, патрульный проводил его до своего дома.

Каменистую дорогу освещала холодная луна. Бледный свет еле пробивался сквозь листья небольших придорожных извитых деревьев спящего городка. Наступила полночь.

Капитаны дошли до двухэтажного дома, перед которым стелился сад с качелями и маленьким каменным колодцем. В скромном жилище на первом этаже находилась узкая гостиная и кухня. Спальни располагались на втором.

Керат в полудреме зашел внутрь при помощи патрульного. К ним подошла невысокая стройная девушка в голубом платье, с почти белыми витыми волосами и ангельским личиком. Даже выросты находились на лбу в виде диадемы, чтобы не закрывать его. Это была младшая сестра капитана, о которой шла речь в кабинете лекаря. При виде пьяного гостя ее серые глаза презрительно сверкнули.

– Он сильно набрался. Принеси холодной воды, – скомандовал брат и уложил разведчика на плетенный диван. Девушка скрылась за стеллажом с книгами, служивший ограждением.