Написан этот труд на основе моего сотрудничества в Соловецком монастыре в 2014–2016 гг. Автор совершил преступление, пострадали люди, и чтобы от горя не перейти последнюю черту – самоубийство, уехал в эту обитель на краю света. И дату 3 июня 2014 г. считаю своим вторым рождением. Последующие два года, проведенные на этой святой земле, остались в моей памяти как лучшие в моей жизни. Священное начальство, братия, друзья-трудники буквально воскресили меня. Все изложенное в этом скромном труде – истинная правда, основано на личном дневнике и записях о впечатлениях.

Необъяснимые, сверхъестественные случаи, описанные в этой книге, – они были, Господь свидетель.

Главное мое побуждение написать эту книгу – это открыть для благословенных читателей новый, удивительный мир монастырской жизни. Сломить психологический барьер о ней, так навязываемый темной силой.

Ведь не секрет, что враг человечества внушает обыкновенным людям ложное представление: мол, монастыри – это что-то отсталое, мрачное, строгое, и жизнь в них наполнена лишениями и скорбями. Что населяют обители или фанатики, или неудачники, люди, потерпевшие крах в мирской жизни. И это ему, лживому, зачастую удается.

Если и едут в наше время в обители, то очень многие здесь ищут только экзотики, поглазеть на «вымирающих динозавров», заодно посетить как бы действующие музеи, познакомиться с историей. Конечно, есть и настоящие паломники, которые приезжают с благими намерениями духовного роста, и таких все-таки большинство среди приезжающих. Но, повторюсь, многие люди в нашей православной стране имеют навязанный врагом психологический барьер неприятия к монастырям и их насельникам.

Нет, ребята! Монастырская жизнь – это не что-то мрачное, а это радость и любовь! Господь здесь настолько близок, что Его здесь физически ощущаешь. Только здесь и остается настоящий православный, не исковерканный, христианский дух. Человека, приехавшего сюда, окружают действительно лучшие люди нашего общества, которые не развратились и вопреки всему ведут подвижническую жизнь.

Уверен, что поработать в монастыре бескорыстно, во Славу Бога желательно каждому православному человеку. Ваша душа наполнится радостью и благодатью. А Боженька, увидев ваш благородный порыв и труд, – возблагодарит вас сторицей.

Хочется закончить это вступление словами преподобного Серафима Саровского: «Стяжай Дух Святый».

Впервые молюсь, искренне взываю к Богу. Такой молитвы у меня не было давно, примерно с год. Стыдно вспоминать его, проведенный в нескончаемой череде отчаяния, пьянства и опустошенности.

Стою я на паперти деревянного храма, снятого в известном фильме «Остров», где главную роль отца Анатолия воплотил Петр Мамонов. В затуманенной еще после вчерашнего «возлияния» голове, как мозаика, вспыхивают в памяти различные воспоминания и мысли: родной город. Отъезд. Долгая дорога. Вокзал Архангельска. Стыдно вспоминать, но чтобы заглушить стресс – я пил и на вокзале, для маскировки налив водку в пустую полуторалитровую пластиковую бутылку из-под газированной воды. Такой способ употребления алкоголя не вызывал подозрения ни у граждан, ни у полиции. В калейдоскопе мыслей вспомнился Мамонов… А мало, наверное, кто видел его выступления в своей группе «Звуки Му», незабываемые его телодвижения на сцене уникальны. А сейчас вот – отец Анатолий… гениально воплотился. Он сам говорил в интервью, что играть ему и не нужно было, просто был самим собою. Сейчас живет где-то в деревне… мыслит, пишет, философствует. Как же жизнь меняет человека. О чем это я? Да все о том же, человек все-таки может меняться, но кто в лучшую сторону, а кто-то, как я, в худшую…

О себе рассказывать подробно не буду, скажу только, что приехал я сюда издалека, из одного южного города. И скажу честно, ехал я, как на автомате. Увы, ехал не из любви к Богу, не чтобы получить «Царствие божие» и даже не из-за тяжести своих грехов, а ехал, потому что Господь оставил в моей жизни «единственную открытую дверь». Это потом, позже, я осознал свои ужасные грехи, совершенные в жизни.

Слава Пресвятой Троице, что помимо плохих привычек и страстей, наполнявших мою душу, все-таки умудрился по милости Господа воцерквиться уже лет как двадцать. Ходил в храм, исповедовался, причащался. Только благодаря этому я не переступил последнюю грань…

Себя мне не жалко. Так мне и надо! Слишком уж я «прожигал» свою жизнь. Материально я был успешен, деньгами пользоваться не умел и не хотел. Поэтому и «швырял я хруст направо и налево», был расточителен, вел наполненную страстями невоздержанную жизнь.

Со временем я становился все тщеславней и циничней. Появились туфли по 40 тысяч рублей, кожаные куртки за 80 тысяч, поездки на выходные в Прагу и Париж. На Рождественский пост я посещал кабаре «Мулен Руж» в столице Франции…

Господь терпел, терпел мои беззакония, ну и смирил – разорился, обанкротился. Все рассыпалось как карточный домик.

Любил я в компаниях рассказывать следующую историю: Один человек, будучи в несчастье и отчаянии, решил покончить с собой. Для этого он соорудил петлю, влез на табуретку и, последний раз оглядывая свою комнату, заметил в углу на столике початую бутылку водки – и это навело его на размышление: «Все равно мне умирать, дай я спущусь да и допью ее». Слез, допил и думает: «А что это я вешаться собрался? Жизнь-то налаживается!» Обычно дружный грохот смеха заканчивал этот анекдот. Но я, убогий, не знал в то время изречения преподобного Иоанна Лествичника:

«Опытом доказано, что за какие грехи осудим ближнего, телесные или душевные, в те впадем сами». В истинности этого духовного закона я уверился теперь на собственном опыте. Чтобы не покончить с собою, сбить стресс – я начал пить. И это привело меня к еще худшему душевному состоянию. Думал: «Да ладно, 150–200 граммов от стресса – вполне позволительны. Но эти 200 граммов очень скоро, через 4–5 месяцев, превратились в 500–700 граммов в суки. А при такой дозе человек быстро превращается в животное.

И вот мой шанс выжить. Поменять давящий, зловонный, тесный панцирь отчаяния на иное и вдохнуть полной грудью свежий, чистый, радостный воздух спасения в монастыре. В этот день я успел прогуляться в окрестностях Кемского подворья обители, с удивлением увидел прилив, а позже – отлив моря. Гомон чаек, запах водорослей с моря, чистый, свежий воздух настраивали на душевный покой. Белые ночи не располагали ко сну, и мы еще долго далеко за полночь беседовали о духовной жизни на Соловках с соседом по келье паломником из Новгорода.

Завтра, Бог даст, рано утром уходим на архипелаг.

Завтра начнется новая жизнь!!!

Утро, день обещал быть солнечным. Попрощавшись с гостеприимным монахом – начальником подворья, мы отправились с одним паломником на расположенную рядом пристань для отплытия на Соловки. Начало июня в этих краях – это не лето, а ранняя весна, снег растаял пару недель назад, и на деревьях и кустарниках только-только появились почки, из которых выходят первые робкие листки.

Погрузились в маленький катер, принадлежащий монастырю, и в путь! Эх, хорошо, что я «напялил» на себя все, что было у меня из теплых вещей, – это точно мне не помешало. Было ветрено и довольно холодно. Темно-синее море, яркое васильковое небо, белые чайки с гомоном сопровождали нас до самого архипелага. Непривычные для меня экзотические нерпы ныряли вокруг нашего катерка, и в радужных брызгах их можно было принять за привычных мне дельфинов. Проплываем острова под странным названием Кузова, находящиеся на середине почти семидесятикилометрового пути, и вот на горизонте узнаваемые контуры Соловецкого монастыря.

Господь создал здесь удивительно красивую природу. Эта красота какая-то патриархально русская, суровая и вечная. Когда видишь кремль в первый раз, создается впечатление, будто встречаешься с былинной, сказочной явью. Как будто Александр Сергеевич Пушкин остров свой «Буян» в сказке «Руслан и Людмила» описывал именно здесь.