Господь говорит:

– Ну что же, дело твое, твой выбор.

Душа оказывается в аду. И там начинаются мучения. Бесы хватают его, сажают в котел. Начинают издеваться. А человек завопил:

– Стойте, стойте, а где стол, где выпивка, где девочки, где дым коромыслом?!

И старший бес отвечает:

– А это у нас реклама такая.

Избави Бог нас, немощных, от таких «ночных бдений» и такой рекламы.

У наших монастырских трудников считается плохим тоном часто пропускать службы и не молиться. И дело даже не в отце настоятеле и не в отце благочинном, который всемерно поддерживают дисциплину и молитвенный дух. Дело в совести каждого. На себе испытывал: когда я выполнял «всенощное Афонское бдение с поклоном на всю кровать» и ленился встать на утреннюю службу, становилось необыкновенно стыдно. Совесть жгла меня, пока я, кряхтя, все-таки не вставал и не шел одеваться.

А вообще на Соловках очень хорошо.

Зима у нас отличная, начинаются первые снегопады в октябре, заканчиваются в мае. С середины ноября и до середины января стоят прекрасные зимние дни. «Дни» – это сказано несколько преувеличенно: до 10 утра и после 15 часов ходишь с фонариком. Солнышко иногда показывается на горизонте с 12 до 13 часов – как же мы ему радуемся. Зато ночью бывают красивейшие северные сияния. Лето иногда тоже бывает – месяц-полтора, но, правда, не каждый год. Лично я видел падающий снег 18 июня. В июне, само собой, всегда топим печки. На море можно купаться, взяв благословение у отца благочинного – сколько угодно, сколько хошь, правда, вода в нем не прогревается выше четырех градусов. Зато летний день у нас вместительный – вмещает в себя около пяти месяцев. Бывает, созерцаешь купола кремля, освещенные солнцем в два часа ночи.

Встаем мы в 5 часов утра, ложимся спать в 22–23 часа, службы каждый день утром и вечером, в остальное время – различные послушания и келейная молитва. На все надо брать благословение, в том числе и на прогулки по природе. В субботу работаем до обеда, а в воскресенье – выходной день с утренней литургией с 9 часов до примерно 12 дня. После обеда в выходной можно прогуляться, порыбачить или поспать до вечерней службы. В общем, ребята, жизнь здесь – сплошная благодать и радость!!! Да, забыл! На некоторых скитах – еще благодатней! Там вообще как таковых выходных дней нет – только послушания и молитва. Бывает, стоишь зимой в храме и согреваешься… земными поклонами. Помещение трудно протопить, и на ночных службах с 23 до 3³⁰ утра столбик ртутного термометра не поднимается выше 5–7 градусов.

Кто-то может подумать: «Да, что-то зело сурово у вас как-то». От себя могу только сказать – здесь вечная Пасха, в душе твоей – «Христос Воскресе!», и трудности превращаются в радость. В Соловецком монастыре встречаются Небо и Земля! Уж простите меня, убогого, за высокие слова. Здесь человек оказывается среди единомышленников, среди искренне верующей братии. Встречаются такие уникальные, чистые души, что ими любуешься и славишь Бога, что он еще не оставил такую «закваску», таких молитвенников и подвижников. Здесь нет мирской суеты, здесь человек лечит свою душу!

Это легендарное послушание. Счастливчики могут на него попасть только один раз в год, когда монастырь летом заготавливает дрова на зиму. Отбирают туда наиболее крепких и спортивных людей до 40 лет, и только добровольцев. Меня благословили случайно, потому что не хватало людей.

К этому времени я за месяц несколько окреп, но все равно имел еще красноватого оттенка нос и выпирающее пузо, хотя несколько и сдувшееся – результат физических послушаний и отжиманий на руках.

Позвольте, благословенные, чуть поподробней рассказать о моей физкультуре. Наверняка в монастырь поедут и «сбитые летчики» с пошатнувшимся от стрессов здоровьем. И укрепить им мышцы будет необходимо.

Отжимание – это универсальное силовое упражнение, и им легко заниматься в любых бытовых условиях и в удобное время. Нет необходимости в тренажерах и спортзалах. Отжимание много времени не занимает – в совокупности в день минут 15, не больше, легко регулировать постепенное увеличение нагрузок изо дня в день. Так что я рекомендую. За 30 дней после приезда я уже отжимался по 50 раз за подход и общее количество отжиманий довел до 400 (с подоконника 70 см от пола). Лучше всего, конечно, делать земные поклоны с молитвой, но это для истинно смиренных подвижников, так как земные поклоны не должны совершаться без должного состояния духа, к этим поклонам надо дорасти духовно и выполнять с любовью и кротостью, и главное, по благословению духовника. Еще раз простите за отступление от рассказа.

Итак, меня еще раз предупредили. Что будет нелегко и в суровых условиях, но я все же рискнул поехать и не пожалел. Уже потом, на следующий год, я говорил здравицы этому послушанию, всемерно делал рекламу этому послушанию для новых трудников.

– Вот только там – настоящее мужское послушание во Славу Бога!

– Вы еще такого не испытывали!

– Машина времени! Возвращаешься на 500 лет назад!

– Поезжайте и даже когда будете умирать, Пушлахта будет стоять у вас перед глазами!

…И все в том же духе. Благодаря, наверное, моим восторженным воспоминаниям на следующий год недостатка в желающих поехать туда не было, да еще выбирали, кому ехать. И я не кривил душой, помимо работы на грани своих тогдашних физических сил, я ощутил в этом путешествии необыкновенную радость. Старшим у нас был благодатный иеромонах отец Зосима, он со своим родным братом, теперешним духовником братии, отцом Германом, стояли у истоков возрождения монастыря в конце 80-х годов прошлого века. На это послушание он ездит по благословению наместника обители каждый год.

Погрузились мы на монастырский кораблик. Погода стояла теплая, небо ясное, ко мне еще раз подошел наш разводящий по работам, инок N, человек высокой духовной жизни, сын известного человека в стране, и спросил:

– Точно ли я смогу поехать, смогу ли я выполнить тяжелое послушание?

И я ответил:

– Да, отче!

Пушлахта находится примерно в 120 километрах к востоку от нашего архипелага, в очень глухом месте, где сохранились еще традиции и предания беломорских поморов. Шли мы к этой деревеньке по морю часов десять. Сначала вся братия находилась на палубе, пообедав, мы все наблюдали резвящихся на водной глади нерп и белух. Блик солнца искрился на темно-синей ультрамариновой акватории моря. Некоторые кормили чаек оставшимся после обеда хлебом, и их гвалт еще долго нас сопровождал.

Маленький кораблик слегка покачивало, и он шел ровно и уверенно. Белые ночи были в самом зените. Часов в 9 вечера я от мерного покачивания катерка часто заморгал глазами, начал зевать, и захотелось отдохнуть в горизонтальном положении – попросту поспать. Выделили мне… ну даже и не знаю, как эту щель назвать… Под палубой отсек 70 см × 1,5 метра, высотой 60 см, где нельзя было даже присесть. Можно добавить, что надо мной на полу палубы расположились ночевать другие трудники, так что мой входной люк был застлан матрасами и я даже при желании не смог бы подняться наверх. Короче, людям, страдающим клаустрофобией, здесь не понравилось бы.

Я подремал и попросился на воздух, разбудив спящего брата наверху. Выбрался на палубу – была полночь, и я замер в восхищении от увиденного пейзажа! Благословенные! Я исколесил всю Россию и был в 24 странах мира – от необитаемых островов в Индийском океане до Парижа, от Африки до Скандинавских стран, – меня трудно удивить. Но такое я увидел первый раз в своей жизни. Это было как продолжение сна… Представьте – вокруг лилово-сиреневая бездна, из-за туманности не видно горизонта. Мы как бы невесомо зависли в мареве красивейшего заката. Ты стоишь на борту волшебного корабля и будто летишь и растворяешься в лиловом океане фантастического мира. Время остановилось, и ты не знаешь, где мы – на земле, или в раю, или на какой-то волшебной, далекой планете. Оторваться от зрелища невозможно. Сам собой открывается рот, и, не помня ничего на свете, забываешься в этом сиреневом блаженстве.