Меня приютила хозяйка заброшенной лачуги, стоявшей под соснами на берегу. Это была очень старая женщина, нищая, одинокая, сумасшедшая. Она собирала какие-то травы, делала из них настойку и предлагала мне это питьё. Я всегда отказывалась. Вот еще!

Я часто уходила гулять вдоль берега, а один раз углубилась в лес. Я поднималась вверх по холму, поросшему соснами, оставляя за спиной голубую равнину. Вскоре море совсем исчезло из вида, и лес вокруг меня изменился. Он стал темнее. Я вышла на тропу и увидела фигуру, вырезанную из дерева. За поворотом меня ждала другая, потом еще и еще — в причудливых позах, мужчины и женщины, и все они улыбались. Они словно застыли во время исполнения какого-то загадочного танца — но танцевали они не от хорошего настроения, и не потому, что был праздник. Они нечто задумали, и их танец был ворожбой — и они уже устали танцевать. Приглядевшись, я поняла, что на их лицах не было радости, и не улыбка это была, а гримаса... оскал... насмешка...

Странные фигуры. Странные лица.

Я шла, разглядывая их, и видела, что тропа ведет меня по кругу — или по спирали — и не заметила, как пришла к обрыву. Передо мной была широкая воронка, темные деревья столпились по краям, и солнечные лучи сюда не проникали. Я отчетливо видела дно воронки, поросшее высокими елями. Здесь когда-то была война. Мне не было страшно — всего лишь немного обидно, что тропа не вывела меня обратно на берег моря, ведь казалось, что именно туда и лежит мой путь.

Я ушла оттуда. Для этого мне пришлось сойти с тропы и идти напролом, пробираясь между густо растущих вдоль обрыва елей. Я уже было подумала, что заблудилась, но тут деревья расступились, и я оказалась на морском берегу. Совсем близко от того места, где я обычно гуляла.

Старуха, узнав, что я была в лесу и прошла по тропе, сперва не поверила, потом испугалась и стала кричать на меня. По её словам получалось, что я гуляла по Тропе Ведьм, а значит, теперь надо в полночь опять пойти туда и трижды произнести заклинание. И если я останусь жива, то все будет в порядке. Бред, честное слово. Конечно же, я никуда не пошла.

С того момента старуха стала относиться ко мне с опаской. А однажды она сказала мне: «Ты упрямая, и ты поплатишься за это. Никто не может противиться силам ночи — ни я, ни ты, никто. Будет так, и ты вернешься сюда, чтобы сделать то, что должна. И ты будешь просить, чтобы круг разорвали — и, может быть, тебе повезет».

Если честно, её общество начало мне надоедать. Старуха все-таки была очень назойлива. Если бы не море, я бы не оставалась там так долго.

Я ни за что не ушла бы оттуда, если бы не Ветер.

ЧИСЛО НЕПТУНА

1. после дождя

Последние капли ночного дождя исчезали под лучами совсем уже весеннего солнца — оно светило так, словно середина февраля давно миновала. Высокие деревья придавали улице волшебный вид. «Скоро они покроются светлой листвой», — подумала Хельга.

Дом, который ей был нужен, находился немного дальше, за поворотом. Вон тот, с белым фасадом.

Поднявшись по ступенькам, она позвонила три раза подряд.

Внутри после длительной тишины послышались шаги, щелкнул замок, и дверь отворилась.

Парень, который ей открыл, выглядел только что проснувшимся. Никакого удивления при виде Хельги он не выказал и молча посторонился, давая ей возможность войти.

— Привет, — сказала она. — Меня зовут Хельга.

— Привет, — отозвался он. — Майк. Располагайся. Мэл усвистела за жратвой, и это надолго, а Пат скоро придет.

Он прошел внутрь помещения и стал подниматься по лестнице наверх. Вероятно, там находилась душевая или ванная комната, так как вскоре оттуда донесся звук льющейся воды.

Хельга пошла по коридору и очутилась в гостиной. Здесь был изрядный беспорядок, но можно было найти место на диване. Она села и принялась осматриваться.

Ряд пустых бутылок под столом, чья-то футболка, брошенная на полу возле окна, и стопка пластинок возле проигрывателя (довольно высокая стопка, кстати) позволяли сделать вывод, что вчера здесь было весело. Однако род занятий обитателей этой квартиры пока не поддавался идентификации. Впрочем, кто-то вовремя позаботился раскрыть окна и вытряхнуть пепельницы.

Хельга достала из сумки пачку сигарет и закурила. Она всегда курила, когда нужно было ждать.

Вчера вечером был сильный дождь... Точно, ведь я промокла, пока бродила по улицам.

Вчера она так и не доехала к Саре в Кройдон. Когда на темной улице к тебе привязывается пьяный амбал, в то время как ты сидишь на скамейке и играешь на флейте, импровизируя на тему “Norwegian Wood”, и тут он требует исполнить для него какой-то военный марш — а тебе абсолютно не в кайф играть что-либо другое (это совершенно немыслимо, ведь гитара Джона и ситар Джорджа звучат в твоей голове; кроме того, ты терпеть не можешь военные марши); но начинает маячить дилемма — нарваться на неприятности или уступить. Настроение, конечно, к чертям портится, а прохожим, в общем-то, всё до лампочки, потому что начинается дождь — и лампочка, то есть фонарь, находится довольно далеко... И тут появляется Джесс — он идет мимо, по своим делам, как и другие, это такой же посторонний, как и все остальные. Но он услышал “Norwegian Wood”. И он подходит и помогает амбалу понять, что у того непременно должны быть очень важные дела где-то в другом месте.

То есть он именно помог понять. Кажется, он даже ни одного слова не произнес вслух, этот хиппи, астролог, фотограф и еще бог знает кто (в чем Хельга смогла убедиться, проведя ночь в его квартире). А когда они шли по мосту Альберта в сторону его дома в Баттерси, он вынул из кармана монетку, подбросил её в воздух, но не стал ловить, и она упала на проезжую часть. Хельга спросила, почему, а он засмеялся и сказал, что делает так всегда, когда возвращается этой дорогой домой.

Шум воды наверху тем временем прекратился, раздались шаги, и Майк прошел в кухню, на ходу вытирая полотенцем мокрые волосы. Гостиная, в которой расположилась Хельга, была отделена от кухни только частично. Из кухни можно было выйти в сад, но пока этого делать не хотелось.

Хельга взяла верхнюю пластинку из стопки. Конверт оказался пустым. Пластинка находилась на проигрывателе. Это был сингл “Turn! Turn! Turn!” группы The Byrds.

Она протянула руку, собиралась взять следующую пластинку, но тут опять раздались шаги (на этот раз кто-то поднимался из подвального этажа), и на пороге комнаты появился высокий парень с всклокоченными волосами и таким выражением лица, словно у него болел зуб. Судя по состоянию его одежды, он спал, не раздеваясь. В отличие от Майка, он уставился на Хельгу с величайшим изумлением.

— Доброе утро, — поздоровалась она.

— О боже, — откликнулся он. — Где пиво?

— Наверное, где-то там. — Хельга сделала жест, указывая в сторону кухни.

— Дай сигарету.

Получив сигарету, но не пpикуpив, паpень отпpавился на кухню.

Хельга подошла к окну и с минуту задумчиво созерцала улицу. Из кухни доносились негромкие голоса. Судя по всему, чайник только что закипел. Хельга решила присоединиться к молодым людям.

Не сидеть же здесь до скончания века...

На пороге кухни она столкнулась с тем парнем, что стрельнул у неё сигарету. Он все еще не прикурил — сигарета была засунута у него за ухо.

— Тебе кто нужен? Пат или Мэл? — спросил он.

— Наверное, Пат, — сказала Хельга, беря в руки заварочный чайник, чтобы вытряхнуть старую заварку в мусорное ведро. — Джесс сказал мне, что тут можно жить, а я как раз ищу себе комнату.

***

Первой пришла Пат и застала их троих, хохочущих над незамысловатым анекдотом, который рассказал Майк. Второго парня звали Джефф, хотя он отчаянно кокетничал и предлагал Хельге называть его то «Смоки», то «Стоуни», то еще как-то в том же духе. При появлении Пат Джефф вспомнил, что он уже на два часа опаздывает на работу, и собрался уходить. Майк тоже попрощался, пообещав зайти вечером.