Я закрываю свой новый блокнот. Секунду я восхищаюсь красивой надписью «Увидимся в другой жизни», которую я чуть ранее сделала на его обложке, когда ждала посадки, прежде чем засунуть его в свой рюкзак. Я снова вставляю в уши наушники, висевшие на шее, и выбираю на своем iPod «Beatles». Мои родители слушали их столько, сколько я себя помню, и их песни стали по умолчанию успокаивающим механизмом. Осталось четыре часа. Четыре часа до первых новых впечатлений. Новых уроков. Нового окружения. Новой страны. Попытайся заснуть, Шейн.

Мне не удалось поспать, но удалось найти парковку такси возле аэропорта, так что хоть что-то. Теперь за моими окнами проносится Лондон, пока мы мчимся по неправильной стороне дороги, направляясь в мой дом, Карлстон.

Согласно брошюре «Вы будете учиться за границей», которую я перечитала пять сотен раз: покинув самолет, я должна забрать багаж из зоны выдачи багажа, найти приятеля с моего рейса, тоже направляющегося в Карлстон, и вместе взять такси. К сожалению, у меня аллергия на поиски приятелей, и я много раз проваливала такую задачу. Я намеренно встала у багажной ленты, близко к девушке колледжного возраста в синей куртке-бушлате, а потом пять минут стояла и пыталась подавить поток сомнений, в уме повторяя, что скажу. Что-то вроде «Привет! Ты направляешься в Карлстон? Привет! Я направляюсь в Карлстон? Привет! Ты, я, Карлстон?» Прежде чем я собралась с силами, чтобы открыть рот, на ленте появился ее чемодан. Я наблюдала, как она следила за его передвижением. И также молча я смотрела, как она его сняла с ленты и ушла.

Так что я одна в такси, и никто не разделит со мной сумму в пятьдесят фунтов. Посчитаем это генеральной репетицией моей общительности. Как только я доберусь до Карлстона, я стану разговаривать с новыми людьми. Я буду заводить разговоры.

Мы проезжаем магазин за магазином, о которых я раньше не слышала. Всё уже такое другое и я не могу не ощущать, как далеко я от дома. Я в 3 450 милях вдали от всех, кого я знаю.

Вчера мои родители с серьезными лицами смотрели, как я ухожу от них к пункту досмотра в аэропорту. У меня появилось такое чувство, что я отправляюсь на войну или вроде того.

По привычке я тянусь в сумочку и хватаю телефон, чтобы проверить сообщения. Он выключен. Я бросаю его обратно. Он все равно был обречен стать бесполезным кирпичом в Англии. Мой LG Voyager недостаточно новый, чтобы поддерживать международные звонки. Согласно «Вы будете учиться за границей», мне нужно купить дешевый пластиковый телефон, как делают беженцы в телепередачах.

Такси останавливается на улице, по обеим сторонам которой стоят красивые, белые, изысканного вида здания с колоннами. Красиво. Я тащу свои сумки вверх по четырем ступеням в здание с названием «Карлстон».

Внутри причудливый лобби с коврами винного цвета. Слева типичная для лобби изогнутая стойка регистрации, а справа маленький столик, за которым сидят два человека: бледная блондинка лет тридцати и лысеющий черный мужчина лет пятидесяти. Они представляются как главы лондонской программы: Уильям и Агата. Агата отдает мне ключи от квартиры. У меня третья квартира, комната «С». Уильям указывает мне на дверь слева, за стойкой регистрации, так что туда я и тащусь со своим багажом.

Я открываю дверь и обнаруживаю там лестницу. Лестницу! Это дверь в подвал. Я стою на вершине покрытой ковром лестницы, ведущей в подвал. Я что, буду жить в подвале? Вздыхаю.

«Все хорошо. Ты справляешься. Колледж, попытка номер два. Не провали ее».

У меня три сумки: рюкзак, ручной багаж и огромный черный чемодан. Я закидываю рюкзак повыше на плечо, хватаю чемоданчик на колесиках одной рукой и собираюсь тащить большой чемодан за собой.

Я делаю всего один шаг вниз, прежде чем за что-то зацепиться, и я лечу вперед.

– Черт! – Я жертвую своим чемоданчиком на колесиках и бросаюсь к перилам, цепляясь изо всех сил, пока моя сумка продолжает движение без меня. Она с грохотом замирает у подножия лестницы после почти двадцати ступеней. Через мгновение я отталкиваюсь от деревянных перил и снова выпрямляюсь.

Я поворачиваюсь и вижу, что мой пуховик зацепился за перила на верхней площадке. Еще даже не добралась до комнаты, а уже чуть не погибла. Голос Лео эхом раздается в моей голове: Ты можешь сделать хоть что-то, не устраивая сцены?

Фыркнув, я отпускаю перила и медленно спускаюсь с оставшимся багажом. Обхожу упавший чемоданчик на колесиках и встаю у подножия лестницы. Справа, слева и позади меня коридор, параллельный лестнице.

– Ты в порядке? – раздается голос сверху. Я разворачиваюсь и вижу кудрявую девушку с темной кожей, светящимися карими глазами и в яркой зеленой куртке-бушлате на вершине лестницы.

Почему у всех модные куртки? Куртка-бушлат так популярна? На ней белый берет поверх темных волос длиной до плеч, заворачивающихся на концах, словно у девушек из шестидесятых. Она кажется такой вылизанной и утонченной и совсем не похожей на только что сошедшую с самолета.

Мгновение я чувствую нехватку сна, пытаясь ответить ей.

– Э, да, я в порядке.

Девушка в берете начинает спускаться по лестнице со своим огромным красным чемоданом.

– Я просто… я споткнулась, и мой чемоданчик упал… – бормочу я. «Не бормочи».

– Я подумала, что, может, ты упала. Шум был просто эпичным!

Мои щеки загорелись. Я прочищаю горло.

– Круто… эээ, но я в порядке. Не стоит волноваться! – Я поднимаю чемоданчик с пола и начинаю идти по коридору, параллельному лестнице.

– Куда ты направляешься? – спрашивает девушка, уже спускаясь с последней ступеньки. Я снова поворачиваюсь.

– Я в квартире три, комнате С. Предполагаю, что мне в эту сторону?

– О боже мой, не может быть, и мне! – Она широко мне улыбается. Я чувствую, что и на моем лице появляется улыбка.

В конце коридора мы оказываемся между двумя дверьми из светлого дерева: 3В слева и 3С справа от нас.

Я поворачиваю ключ в замке 3С. После слабого нажатия дверь открывается, тихо стукнув о стену. Мой взгляд бросается из стороны в сторону, осматривая пространство. Мы у длинной стены прямоугольной комнаты с серым ковром. Здесь три стены без окон, к двум из которых приставлены двухъярусные кровати. Одна кровать прямо напротив меня, а другая слева от двери. Четыре передвижных, светло-коричневых, похожих на буфеты шкафчика прижаты к стенам везде, где это позволяет пространство. На третьей стене зеркало в полный рост и дверь в ванную. Четвертая стена – окно. Ну, это не стеклянная стена. Здесь примерно 40 процентов стены и 60 процентов гигантского окна. Сейчас жалюзи закрыты, и перед окном стоит кухонный стол. Мы затаскиваем свои вещи, и дверь с щелчком закрывается за нами.

– Мне здесь нравится! – восклицает девушка в берете, забывая свои сумки у двери и проходя мимо меня к нижней кровати. – На этой есть мое имя! – Она поднимает синюю папку с кровати.

Я придвигаю сумки к стене и подхожу, чтобы посмотреть на папку на другой нижней кровати. Не я. Я запрыгиваю на лестницу и смотрю на папку на верхней кровати. Там нет имени. Должно быть, моя кровать над девушкой в берете. «Представься, Шейн».

Я отворачиваюсь, стоя на лестнице второй кровати.

– Эй, кстати, я – Шейн!

Девушка поднимает взгляд с пола – она уже раскладывает одежду в один из двух гигантских ящиков под первой двухэтажной кроватью.

– Я Бейб!

– Бейб – как поросенок в фильме с говорящими животными на ферме?

Бейб поднимает взгляд, все еще улыбаясь.

– Мне нравится тот поросенок.

Я спрыгиваю со второй кровати и забираюсь на верх первой. На этой синей папке есть маленькая табличка с именем: Шейн Примавери. Кровать уже застелена простынями и простым черным одеялом. Заманчиво. Жаль, что сейчас всего лишь 11 утра.

Я спрыгиваю с лестницы. Наверное, мне стоит распаковать вещи. Я хватаю свой рюкзак с пола, достаю ноутбук и ставлю его на стол возле окна.