Тшан мотнул головой:

— Могло быть гораздо хуже. А вышло… забавно.

— Неужели?

— Ну… В опале, конечно, нет ничего забавного. Но и унывать точно не стоит. Мы с тобой обязательно справимся. Долина, которую нам выделила Пренебеснейшая, незаселённая. Нас, грубо говоря, на природу выкинули. Ни тебе особняка, ни шалаша.

— Оу…

— Я сказал "забавно", потому что чего-то подобного ожидал. Мы успеем навестить та Верде, принять всех, кто не замешан в преступлении в род, и твоим… родственникам придётся позаботиться о строительстве нового дома.

— Хитрый какой…

Я смотрела на Тшана с неверием и искренним восхищением. Неверием — потому что таких ловкачей не бывает. С восхищением — потому что даже сейчас в безвыходной, казалось бы, ситуации, Тшан нашёл способ, как выкрутить обстоятельства в свою пользу.

И мне такое сокровище досталось?

— Знаешь, что ещё забавно? — улыбнулся Тшан.

— М?

— Ладейных залов в нашей долине, как ты догадываешься, нет и быть не может. Часть пути придётся проделать на крыльях. По мнению Пренебеснейшей я обречён на унижение худшее из возможных.

Муж расхохотался, расхохотался до слёз.

— Тшан?

— Знаешь, драконы так старадают, когда берут бескрылую жену, ведь якобы пара получается ущербная. Я верил, что связываю себе крылья. Нет! Это такая чушь, глупость несусветная. Совместный полёт — это не полёт крыло к крылу. Это полёт вместе. И подняться в небо с любимой не унижение, а мечта. Понимаешь? Хотела наказать, а обрекла на исполнение мечты всех драконов! Да мы бы и без неё летали.

И Тшан, абсолютно счастливый, снова расхохотался.

Сочная трава мягче перины. Я лежала на вершине холма, раскинув руки и смотрела в небо. Тшан ребячился среди облаков, и я с удовольствием следила, какие воздушные пируэты он покажет мне в этот раз. Иногда я жестом предлагала ему исполнить петлю или кувырок, и Тшан с энтузиазмом следовал подсказке. Игра, ставшая для нас традицией. Раз в пять дней мы удирали из дома на край долины, всего несколько лет назад считавшейся необитаемой.

А сейчас… Казалось бы, так мало времени прошло, а изменилось так много. Я улыбнулась воспоминаниям.

Труднее всего пришлось в первые месяцы опалы, но я не унывала и Тшану не давала сомневаться, потому что было хоть и сложно, зато сказочно. Подумать только, мы обустроились в самой настоящей, пусть и рукотворной, точнее лапотворной, пещере, которую Тшан наскоро вырыл под холмом! Дракон и его принцесса, рыцаря не предлагать. Условия почти первобытные, быт неустроенный, а время, несомненно, счастливое. Были только мы, и никого в целом свете.

Идилию быстро разрушили новые родственники. Бывшие та Верде, а теперь младшая ветвь Отшеп, прибыли до обидного быстро и развернули сначала грандиозное строительство родового особняка, а затем с моей подачи… фабрику игрушек. Сама удивилась. Меня угораздило рассказать Тшану, что детство у меня было не самое беззаботное и что у меня не было ни говорящей Барби, ни управляемой с пульта машинки. Тшан же решил, что подобное упущение следует исправить. А заодно заработать: дети в Илезии были, а вот подобные игрушки — нет. Словом, мне пришлось срочно осваивать профессию дизайнера игрушек, параллельно учиться магии, но это уже моё личное стремление. Суммы на наших банковских счетах приятно выросли.

Почему у нас вообще мог зайти разговор об игрушках? Я призналась Тшану, что жду ребёнка. Сначала Тшан думал, что ослышался. Когда понял, что я говорю правду… Я всерьёз опасалась, что от счастья Тшан сойдёт с ума. Небо! Он на полном серьёзе пытался все девять месяцев продержать меня в постели. А вдруг что-то с маленьким или со мной?! Едва отбрыкалась! И в срок родила, только не мальчика, как мы думали, а двух очаровательных зеленоглазых девочек, и Тшан ещё неделю ходил оглушённый.

Девочки-то в смешанных парах, как считалось, не рождаются. И моему дракону было совершенно не важно, что наши дети родились бескрылыми людьми… Как же я веселилась, когда в три года у малышек за одну ночь глаза стали по-драконьи яркими, дочки обернулись и устроили салочки в воздухе.

Тшану в отличии от меня в то утро весело не было. Сначала ему пришлось гоняться за брызнувшими в разные стороны близняшками, ловить, чтобы не ушиблись, а потом ремонтировать разнесённое крыло особняка, потому что уничтожением одной детской дочки не ограничились. По-моему, именно в тот раз Тшан познал вселенское спокойствие и больше от выходок двух мелких проказниц не вздрагивал.

Тшан спикировал из-под облаков, приземлился, обернулся, поцеловал в нос.

— Что у нас на завтрак?

Если сбегать из дома, то рано утром. Иначе поймают и не отпустят.

— Тосты с вареньем, — я продемонстрировала нежареный хлеб.

Готовить предстоит Тшану. Выдохнет струю огня, и будет у нас всё с пылу с жару, свежеприготовленное и очень-очень вкусное.

— Яичница, — продолжала я выгружать из корзины на расстеленную скатерть, — бутерброд с индейкой и сыром.

— М…

— Солёные огурцы.

Тшан дёрнулся, посмотрел на меня с подозрением.

— Да-да, ты понял всё правильно.

Если у дочек разнести дом не получилось, то, может быть, у сына годика через четыре получится?