- Тогда ты должна понимать, что  я за свою любовь буду бороться. Так ты будешь говорить, и говорить мне правду, Элли?

- Знакомство со Степаном…прочистило мои мозги, и я вспомнила всё, что  было в «Загадках рая», Анна. – Заговорила она голосом доверия. – Подумав и всё сопоставив, я решила вас наказать, вернее… тебя. Эжен был под  воздействием цыганского вина, а вот ты … и Ирен?  Вы меня обвели вокруг пальца! Ещё ни у кого это не выходило. Вы первые.

- Я рада и Ирен тоже. Что  дальше?

- Я хотела устроить скандал здесь на выставке. К примеру, объявить, что одна из картин была украдена у меня  лет десять назад. Это была бы сенсация. Скандал! Пресса разнесёт его по свету, и выставку закроют до разъяснения ситуации. Разве нет?

Я утвердительно кивнула и сдвинула брови. – Что тебя остановило?

- Я решила поставить Эжену ультиматум. Или он будет со мной или скандал? Но Эжен выбрал третий вариант… -  Девушка не то с сожалением, не то с облегчением вздохнула. – Он  просто запер меня в этой кладовке, сказав, что ...подумает…

- Подумает? – Теперь я прижала Элли к стене, оперев свои  ладони в её плечи. – Над чем он решил подумать?

- Он сказал, что  подумает над тем, когда меня выпустит из этой кладовки…

И я рассмеялась, не в силах сдерживать смех. Я отпустила Элли, которая смотрела на меня с удивлением. А затем сказала. – Вы подходите друг к другу: ты и Эжен. Он безумен и ты тоже.

Я кивнула. -  Да, мы безумно влюблены друг в друга.

- Бедный Лев….       Он тоже в тебя влюблён. Что будем делать с ним?

Мне понравился её вопрос, и я улыбнулась. – Значит, ты принимаешь нашу с Эженом любовь и не будешь больше злиться?

Элли кивнула. – Я много передумала в этой кладовке, и моя злость остыла, плюс ко всему этому Степан. Да, что  в нём такого, что я стала другой?

- Это просто судьба, Элли. Любовь тебя нашла в лице Степана, не потеряй её. – Я взяла  девушку под руку. – А теперь идём. Ты… немного помята. Тебя надо привести в порядок, что бы ни напугать Степана.  Он же считает тебя богиней, вот и предстань перед ним, как богиня.

В мой кабинет, мы с Элли вошли уже подругами. И мы лишь успели восстановить красоту девушки, как в кабинет вошёл Эжен.  Он застыл в дверях, глядя на нас. Пришлось ему всё объяснить, конечно, кроме …моего  признания в любви.

- И Анна во всём права. – Сказал Эжен Элли, выслушав мой рассказ. – Кстати, я извиняюсь за то, что запер тебя в кладовке, но я должен был спасать свою выставку.

- И свою любовь. – Добавила Элли. -  Теперь я это понимаю.

Эжен посмотрел на меня, а я сделала вид, что  ничего не понимаю. А что мне было делать? Хоть мы были мужем и женой, но слов  любви я ещё ни разу от него не слышала.

Выставка Лароша была принята посетителями «на ура». Книга записей была переполнена восторженными надписями. Даже мэр города, не смотря на неприязнь к нам,  написал добрые слова, которые были тут же зафиксированы прессой.

Меня всё радовало:  красивые посетители, хорошие отклики, пара Элли и Степана, которая была поглощена друг другом и картинами. И только настроение Эжена меня не радовало. Он бросал на меня вопросительные  взгляды и  был задумчив, но до закрытия выставки так ко мне и не подходил. Я была озадачена.

В моей голове одна версия его  поведения отвергала другую. Сначала я была уверена, что он не принял мою  вдруг  возникшую симпатию к Элли Беркутовой.  Затем я довольно долго общалась с мэром города, и тоже получала недовольные  взгляды Эжена. Наконец, в мою голову пришла мысль, от которой  сердце в груди  «упало». Мне  вдруг показалось, что он вообще никогда меня не любил, ни… минуточки, ни …мгновения. Вся его  связь со мной была…ради этой выставки. И теперь, когда цель достигнута, публика и пресса в  восторге,  к Эжену поступили новые  приглашения на устройство выставки в других города, он…может и позабыть обо мне.

От такого вывода я даже еле устояла на ногах. Мне пришлось прислониться к колонне спиной и сделать несколько вздохов, что бы успокоить бурлящую в жилах  кровь. И тут проснулась моя душа.

- «И как же я могла позволить себе так в него  влюбиться? – Спросила она моё сердце и…не нашла ответа. – Разве можно объяснить любовь? Она приходит вдруг и ..ниоткуда, а говорят ещё, что она рождается на Небесах. Неужели мне надо было пройти эту школу мужества такой любовью»?

Только теперь я стала понимать слова Эжена, когда он сказал Элли, что  запер её  в кладовке для того, что бы она ни испортила выставку. Ни от того, что бы она не причинила вреда мне, а…что бы ни испортила выставку.

- «Анна, однажды отец тебя назвал наивной девочкой. – Внутренне сказала я себе. – Так вот, ты ею и осталась. Пора бы повзрослеть. Итак, с этой минуты, ты перестаёшь быть наивной дурочкой и становишься расчётливой женщиной. Поняла»?

Я утвердительно сама себе кивнула и… заметила, что  посетителей в зале уже нет. Я отошла от колонны и направилась к лестнице наверх. Поднялась и подошла к перилам второго этажа. Ещё раз осмотрела главный и уже пустой зал галереи, развернулась и пошла по коридору в свой кабинет. Никто  меня не останавливал, никому я … не была нужна.

Я даже не заметила, как ушли с выставки Элли и Степан. Я помнила лишь, как ко мне подошёл Лев Беркутов, поздравил с хорошим началом выставки и сказал, что  будет с нетерпением ждать моего  прихода в ресторан, потому что  у него ко мне есть очень важное дело. Я не понимала, куда подевалась моя крёстная и уж совсем не знала, куда исчез Эжен. Но может быть это и хорошо? Видеть его извиняющийся взгляд и слушать слова прощания я просто …не могла. Я устала, устала от нервного потрясения, от выставки, от своих мыслей и выводов, от… отстранения Эжена.

- И зачем я только позволила всему этому случиться со мной? – Спросила я дверь кладовки, возле которой остановилась. -  Моя встреча с тобой началась здесь… Здесь она и закончится. Выставка устроена и будет работать сама собой, то есть …без меня.  Мне надо  побыть одной, а это значит, что …ни в какой ресторан я не пойду и никакой успех справлять не буду. Я… - Я немного подумала и ответила себе. – Я …уезжаю.

Глава 16.

Глава 16.

 Мадам Ларош? – Услышала я голос и замерла.

Вот уже недели две я блуждала в одиночестве по городу, которому отдала шесть лет своей жизни. Здесь я училась, жила сначала на съёмной квартире, затем немного в общежитии  и вновь на съёмной квартире. С последней своей домохозяйкой и сдружилась. Женщина оказалась одинокой, словоохотливой и желающей за кем-то заботится.  Живя у неё, я ощущала себя девушкой, у которой есть заботливая мама. После её смерти заботу обо мне частично взяла моя крёстная, но она жила во Франции и приезжала ко мне довольно редко. Правда я, учась ещё в школе, все каникулы проводила во Франции, но всё же крёстная маму мне заменяла с трудом, что  нельзя было сказать о моей последней домохозяйке. Когда я окончила университет, то мы с ней слёзно прощались. Мне не хотелось оставлять её, а она просила меня остаться и найти работу в этом городе.  Я все же уехала, пообещав, что  непременно вернусь к ней на следующий год, когда у меня будет отпуск.  Но прошло всего два месяца и вот я вновь здесь и …живу у неё.