-Ты это ему попробуй докажи, - кивнул на уже скрывшегося за поворотом карелианца Дункан и едва успел поймать за руку рванувшую за ним Аврору. - Куда? Я же тебе сказал: дай ему успокоиться. Он сам к тебе придёт.
-Придёт он, как же, - прошептала Аврора. В глазах и в носу защипало. Как теперь все разгрести?
Друг тяжело вздохнул и обнял её. Зарывшись лицом в его рубашку, девушка крепко зажмурилась. Не помогло.
-Да все наладится, слышишь? - легонько тряхнул её за плечи друг, чувствуя, что рубашка на груди промокает. - Уж как минимум извиниться он точно попробует. А там... помиритесь короче. Ты только не забывай: Картер - патологически порядочный человек. Нету у него двойных стандартов для себя и для других. Незамутнённый и воспитанный «по понятиям». Короче, нам с тобой не понять.
-Так уж и не понять, - пробубнила Аврора, украдкой вытирая нос собственным рукавом.
-Нет. не получится. Карелианец себя прибить готов из-за того, что случилось, а ты на него даже не обиделась. Потому что ты пока только влюблена в него, а он уже любит.
-Ден, у меня сейчас ум за разум зайдёт. Не грузи, а?
-Ладно, - друг чмокнул её в макушку и выпустил из объятий. - Дуй на боковую.
Отмокнув в водном царстве, выслушав от сердобольной банщицы, какая она бедненькая, уставшая и похудевшая, Аврора доплелась до своей спальни и рухнула на кровать. Ничего не хотелось. Совсем. Ни есть, ни спать, ни кричать - ни-че-го! Просто лежать и смотреть на балдахин над головой.
Там, в старом Джа’Аре, продираться сквозь тайный ход и залы было совсем не страшно. Даже за ребят и Картера не боялась. Как-будто внутри сработал предохранитель, и все эмоции отключились. Да что там эмоции - собственный голос звучал как из динамика. И вот теперь за то, что в критической ситуации организм не отвлекался на страх и панику, пришлось расплачиваться состоянием, близким к обмороку.
Через полчаса полотенце на голове промокло, даже под покрывало натекло. Кряхтя и путаясь в огромном халате. Аврора села и нехотя занялась волосами. На глаза попалась брошенная книга - та самая, с которой пришёл Трот. Глянуть что ли, из-за чего весь сыр бор вышел?..
Но стоило только открыть её, как руки снова мелко задрожали.
Сказки. Детские, для малышей. Простенькие и наивные. Работы мастера Кальта. Наверное, для своих деток писал...
Пустышка. Все это время они гнались за ненужным куском бумаги, который ничем, абсолютно ничем не мог им помочь! И то, что именно Трот оказался мерзавцем, променявшем семью на южную Империю - просто чудо!
Уткнувшись носом в подушку, Аврора истерически захохотала.
Легче не стало. Совсем. Пустота внутри и абсолютная апатия пришли на смену слезам и икоте, боль в рёбрах мешала глубоко вдохнуть.
Сколько прошло времени - неважно. За окном стемнело, комната стала уютнее в сумерках, а она все лежала и смотрела в потолок. Слезы давно высохли, икота прошла, и даже робкая мысль про «все же обошлось» забрела.
Мокрый халат морозил кожу. Пересилив себя, Аврора снова села. Фен бы ещё...
-Нельзя! - рявкнула она на дверь, в которую бухнули кулаком. - Я не одета!
-Ну и хорошо, - Картер зашёл секундой раньше - в разрешении он не особо нуждался. - Значит, уже отдохнула.
Принцесса, облепленная мокрыми волосами как водорослями, только слабо улыбнулась. Король ответил ей таким же подобием улыбки - серое от пыли лицо вытянулось, скулы заострились, из глаз пропали искры. Все это время Картер разбирал завалы вместе с рабочими, руководил лекарями, лично проследил за тем, как сожгли Вещунов. Этот день дался ему нелегко и ещё не кончился.
-Ты как? - тихо спросил он.
-Порядок. Садись, - девушка суетливо подобрала подол, освобождая место, но Картер только головой тряхнул и опустился на пол у её ног, привалившись спиной к кровати. Аврора неловко дёрнулась, но парень притянул её обратно и уткнулся лбом в колени.
-Когда я сказал, что у нас с Лувасом был договор - не переходить друг другу дорогу - я не сказал тебе главного. Не поделили мы внимание с Тротом. Его невеста была обещана ему с рождения, воспитывалась родителями строго и всю жизнь знала, что будет королевой Джаарты. Когда леди Аниата передумала и назначила Луваса своим наследником, был большой скандал. Как эта семья смогла договориться между собой, я не знаю. Но пока всё утряслось, о невесте успели позабыть. И вот в назначенный срок прибыла девушка, полностью уверенная, что на следующей неделе она станет принцессой и женой наследника трона. Перед ней, разумеется, извинились, от помолвки не отказались, но дали понять, что выше она не поднимется. Девушка рыдала, умоляла, скандалила, но ничего, конечно, не добилась. А ночью пришла ко мне в спальню. На тот момент Кондарад уже исчез, отец сгоряча назначил меня старшим, и она прекрасно понимала, что если выйдет от меня утром, то жениться мне придётся. На моё счастье вечером я проиграл Лувасу очень приличную сумму золотом и жаждал отыграться. А потому в комнате я был не один и выставлял нахалку при свидетеле. И все бы ничего, но утром девушку нашли в замковом рве. Закутанную в покрывало с моей кровати, которое она сама же и взяла, потому что в одной сорочке уходить отказывалась. Невеста Трота была беременна. Ценой невероятных усилий леди Аниате удалось замять и этот скандал. Трот рвал и метал, обвиняя нас с Лувасом, но отец девушки, как оказалось, имел подозрения и нашёл-таки конюха, с которым путалась его дочь. А постовой из армии старшего принца видел, как невеста его генерала заходила в мою комнату и как через минуту убежала оттуда, ругаясь не хуже, чем базарная баба. Это помогло очистить наши с Лувасом имена, но Троту было уже все равно. Он для себя решил, что именно мы виноваты. Женись он на этой девице, со временем ему перешли бы серебряные рудники на северной границе, и леди Аниате было бы нелегко заполучить их в казну. А так он остался и без трона, и без приданого. Но я и подумать не мог, что он до сих пор помнит об этом. И будет мстить моей женщине.
Аврора глубоко вздохнула, облизала пересохшие губы. Хватка, сковавшая колени, стала ещё сильнее. Сидеть так было, мягко говоря, неудобно: во-первых, неприлично, во-вторых жутко. Ноги быстро затекли, а горячее дыхание щекотало кожу. Аврора положила ладонь на лохматую рыжую голову и легонько погладила пальчиками по волосам. Колени обдало жаром, по спине протопал отряд мурашек.
Вот оно значит как. Взрослой можно стать по-разному. Можно переспать с мужчиной - любимым или не очень, можно убить человека - в бою или нет, а можно стать чьей-то женщиной. А это больше, чем жена или невеста. За это нужно отвечать.
-Я ему поверил, - неожиданно признался Картер.
-Кому? - не поняла девушка.
-Письму. Ты написала его по приказу этого урода. А я не знал и...
-Письмо? - Аврора потёрла пальцами переносицу. - Да забудь уже о нем. Ты знаешь, что я его не сочиняла, я знаю, что ты был под действием браслета. Какая разница?
-Ты испугалась... меня?
Аврора закусила нижнюю губу. Отвечать не хотелось. Совсем.
-Да, я испугалась. Очень сильно, за тебя, за себя и за Дункана. Но я уже объясняла...
Картер резко разжал объятия и отодвинулся. Тёмное от усталости лицо ничего не выражало. Ни один мускул не дрогнул, только взгляд ярко-зелёных глаз метался по стенам.
-Больно? - Голос под стать - глухой и надломленный.
Аврора досадливо поморщилась, а поймав его напряжённый взгляд, отдёрнула руку от живота. Глупый вопрос. Конечно больно.
У Картера дёрнулась щека. Ответ он и сам знал. Даже лучше, чем она.
-Этого больше не повторится... Я никогда раньше не бил женщин... И никогда не...
Спазм, перехвативший горло, заставил его замолчать. Осунувшееся, разом ставшее незнакомым лицо вновь исказила судорога.
Прикрыв воспалённые глаза, он продолжил:
-Знаешь, умение держать себя в руках - предмет гордости всех карелианцев. О цене вопроса говорить не принято. Но цена высока. И в какой-то момент, когда нервы, не выдержав нагрузки, рассыпаются звонкими осколками, самообладание становится похожим на равнодушие, оборачиваясь проклятьем для самых близких. А умные, сильные и в общем не плохие люди срываются в бездну. Карелианец знает, что бездна рядом. И продолжает идти. По самому краю. С каменным лицом и израненной звонкими осколками душой. Я, наверное, неправильный карелианец. Моя бездна всегда со мной. Но глядя на тебя я забывал о ней. Потому что против тебя у неё нет шансов. А теперь мне страшно. Я боюсь увидеть её в твоих глазах.
