«Вам не показалось, дорогой коллега, что некоторые абзацы так называемых "палестинских" глав романа "Мастер и Маргарита" порой чрезмерно изобилуют… неудобочитаемыми строками, рублеными фразами, некоей тавтологией и… безыскусно подобранными сравнениями. Вернее – вообще без них! И даже без какой-либо попытки внятно донести суть описываемых явлений до читателя?! Эта же необъяснимая странность касается и диалогов и размышлений героев! Прилагательные и даже глаголы – совсем не емкие и, по сути, не только не ведут к раскрытию всего сюжета в целом, но и воспринимаются нами, читателями, вовсе как… лишние, чуждые на страницах произведения.

Вот, например, Пилат обронил случайное слово или высказал туманный намек на какое-либо обстоятельство. Мы начинаем задумываться над этими строками, в надежде получить ответы из дальнейших глав повествования! Но эти ожидания так и остаются… неудовлетворенными.

Автор романа уже никогда не возвращается к этим "случайным" проговоркам. Он как будто даже уже и забыл об этих строчках, оставляя нам мизерные надежды на расшифровку непонятных (или понятных лишь ему одному?) сентенций…

В такие минуты читатель вправе с досады даже попенять писателю за такое легковесное и несерьезное отношение его, писателя, к элементарному читательскому интересу. Ведь прочитав и услышав от Автора "А", мы вправе обрести и…"Б"! Объективный и логический завершающий аккорд! В конце концов, это даже элементарная дань учтивости по отношению к объективным принятым правилам общения с читателями литературного произведения. Разве не так, коллега?

Так что же это? Результат сильной внезапной спешки писателя, учитывая трагические и скорбные обстоятельства последних лет жизни самого Михаила Булгакова? Но отчего… и по какой причине? Всех предыдущих десяти лет оказалось крайне мало, чтобы привести конструкцию фраз в оптимальные художественные рамки? Мастер попросту не озаботился такими мелочами? Не правда ли, странно, Георгий?

Как это все не вяжется с изумительно подробной манерой изложения мельчайших деталей повествования в "московских" главах. Здесь мастерски и скрупулезно писателем прописано все: от диалогов и до мотивов тех или иных поступков героев! Додумывать и догадываться о каких-то "тайных" скрытых мотивах сюжетной линии для нас нет здесь уже никакой необходимости.

Так может быть наиболее вероятна и вполне объяснима совсем другая версия: воодушевленные романом счастливые литературоведы и ценители творчества Мастера Булгакова, излишне вольно и искусственно объединили некоторые части текста романа, подготавливая его к широкой печати?! Не понимая и даже не догадываясь о важной значимости для смыслов всего произведения, некоторых фраз и, может, даже… отдельных слов?!

Вот и выходит так, господин журналист, что такая весьма популярная характеристика романа, как "компиляция" – все же имеет под собой реальное основание! Если только не забывать о том важнейшем факте, что этот эпитет относится вовсе не к смыслам самого романа, а к манере исполнения отдельных глав и их частей в процессе редакции и подготовки к изданию.

Да, мой друг, тут есть о чем серьезно подумать и чем озаботиться, принимая на себя нелегкий труд, не только проанализировать данное произведение, но и еще попытаться дать нашу с вами оценку главному замыслу романа Михаила Афанасьевича!

Поверьте мне, Георгий, что факт такой необъяснимой на первый взгляд неаккуратности автора, как раз и объясняет множественные разночтения сути романа!

Ведь волшебным "золотым ключиком", соединяющим главы и части произведения "Мастер и Маргарита" в единое целое и воссоздающим утраченные, казалось, навсегда "смысловые мосты", обладают… увы, немногие, коллега!»

– Вы правы, профессор! Можно ли адресовать все справедливые читательские упреки в недосказанности самому автору – Михаилу Булгакову? Создается такое впечатление, что перед выходом из печати над текстом рукописи кто-то основательно «поработал». Вплоть до ощущения примитивного изъятия из романа части фраз и целых абзацев?! И эта некоторая повторяемость слов и частей речи – тому свидетельство.

Но ведь произведение «Мастер и Маргарита» написано не учеником начальных классов гимназии! И вот получается, что, как только читатель начинает хоть что-то ясно понимать и стараться увидеть продолжение логической цепочки, тут… действие или реплики внезапно обрываются. Или даже… продолжаются, но уже как будто в новом варианте?! Логика событий, тайного сговора и неясных намерений Пилата и Афрания – нарушены!

– Роман готовился к печати вдовой писателя, Еленой Сергеевной, а также группой молодых талантливых ценителей творчества писателя и даже… одним прославленным советским поэтом. Но вероятно, что к этому приложил руку и кто-то еще, не названный…

Вот поэтому я и думаю, что кажущиеся искусственно воздвигнутые недоразумения в тексте – они и есть последствия вполне обдуманных действий участников-составителей, а может, и кураторов от литературы с самого «верха». Были таковые в наши приснопамятные советские времена.

Вы спрашиваете: с какой целью роман был препарирован столь странным образом? Да с той самой, чтобы любая, вполне логическая и подтвержденная недвусмысленными цитатами героев версия, все же никак не смогла бы быть доказательной! Ведь отдельные, ранее явно имевшиеся в романе звенья возможных вероятных версий, они – просто отсутствуют. А ориентироваться лишь на свои личные ощущения – дело весьма неблагодарное и отдает излишней самоуверенностью! Позволить себе самостоятельно править автора? – Такой чрезмерный «фанатизм» адептов романа никак не уместен в конкретном случае! Ведь фамилия автора на обложке романа – Булгаков Михаил Афанасьевич – большая личность, умница и тонкий знаток скрытых человеческих страстей.

– И все же в ваших словах чувствуется некий намек, профессор…

Бродячий философ оказался душевнобольным…

…Прокуратор поднял глаза на арестанта и увидел, что возле того столбом загорелась пыль.

…померещилось ему, что голова арестанта уплыла куда-то, а вместо нее появилась другая. На этой плешивой голове сидел редкозубый золотой венец…

…мысли понеслись короткие…«Погиб!.. Погибли!»

И какая-то совсем нелепая… о каком-то бессмертии…