— Ты смотри как построила, — удивился Танатос, по привычке растирая подбородок, — И даже ни разу не повысила голос!

— Это победа! — деланно обрадовался я, понимая что все. Все! Нет у меня больше нервов. Мысль о том, что где-то есть мой преемник вызвала у меня странное чувство… Вот как-будто где-то внизу нежно сжался… хм… допустим, асфодель…

Танатос посмотрел на меня удивленным взглядом, а потом махнул рукой. Конечно, давайте! Махните на меня все рукой! Вот простужусь на полях Элизиума, заболею и умру! Будете знать!

— Деметру! — скомандовал мой друг, а я ожидал увидеть уютный дендрарий, чтобы затеряться в нем часов на десять. Не меньше. — Оракул, яви новую мать-природу.

— Да что ж такое! — причитала женщина с волосами цвета спелой пшеницы, — Даже кактус! И тот! Кактус! Засох! Обхохочешься! Сказали две месяца можно не поливать! Я даже один раз слегка сбрызнула! Вот чего тебе не хватало, колючий засранец? И температура нужная, и солнышко! Что ж ты сдох? Ладно, передавай привет фиалочке и герани!

— Ээээээээ….- выдали мы синхронно с другом, понимая, что такая природа дел наворотит, мать моя Гея…

— Может к ней твой дар попал? — с надеждой поинтересовался Танатос, а я скосился на оракул. Дымки не было. Нет, не она! — Нет, ну мало ли как оно вдруг…

— Вот именно, что “каконо”, - огрызнулся я, понимая, что из всех неприятностей, в которые мы влипали, эта, пожалуй, еще и плохо пахнет. — Теперь я теперь хоть знаю, как это называется! “Каконо”!

— Гадес и его “каконо”, - умилился Танатос, а я прекрасно видел, как у него ритмично подергивается глаз. — Кто остался? Артемида! Яви нам новую Артемиду!

— Да! — поддакнул я, вспоминая богиню-девственницу. Это был тот самый случай, когда секс казался панацеей. Нервная, озлобленная и дерганная богиня охоты умела выносить мозг с таким мастерством, что хотелось дать ей по голове. Но у нее был лук, и близко она никого не подпускала. Многие возлагали надежды на то, что простые телодвижения лечат сквозной прострел в голове, но прошло уже несколько тысяч лет, отпали даже самые стойкие боги и полубоги. И мне почему-то казалось, что тот дурак, которые это сделает сразу же будет встречен на Олимпе так, как не встречали никого. Где-то в Элизиуме есть целый уголок, где обитают те, которые со словами: “Ой, какая красавица! А можно с вами познакомиться!” получили стрелу промеж глаз.

Мы внимательно смотрели на Оракул, а я не понимал, что это такое лежит на полу. Ораку показывал покрывало, которое ритмично шевелилось.

— Да, милый, да, — слышался женский голос, а я тоскливо опустил голову. — Приехали!

— Ну что? — спросил Танатос, а я уже тихо хотел уйти куда-нибудь. — Будем смотреть нового Гадеса? Где этот напыщенный древний бог? Где эта призовая игра моей жизни?

— Ну началось! — закатил глаза я, чувствуя, что глаза не хотят открываться вообще.

— А может не меня? Давай, Гекату посмотрим, друг мой! — решил перевести тему я, оттягивая неизбежное и заведомо ужасное. Второго себя я не переживу, не говоря уже о Танатосе. Не дожидаясь ответа друга я приказал оракулу, — Покажи мне новую Гекату!

Из туманной дымки на меня смотрела уже знакомая смертная. Та самая, что разговаривала с будущим богом беспорядочной войны, кажется, Лолита. Сейчас она спала, а длинные белые волосы разметались по подушке. Я уже хотел умилиться, она так напоминала маленькую Гекату, что я невольно улыбнулся, но… Вдруг она резко подскочила на кровати, все еще находясь во власти Гипноса и как заорет:”Сиди где сидишь! У меня простыни новые!” и все очаровательное умиление, как рукой сняло!

— Как ты думаешь, — задумчиво начал мой друг, склонив голову набок и наблюдая за гимнастическими упражнениями на кровати, — это она так по кровати в сокровищницу бежит во сне? Или это ты ей снишься, и она узнает, что ты ее дядя?

— Очень смешно, — скривился я, понимая, что до меня остается не так много богов…Гера, Гермес, Посейдон и все… — Давай Геру посмотрим?

Чувствую, что новая богиня домашнего очага меня уже не удивит, но добить вполне сможет. Оракул уже сам принялся искать новую богиню. Либо ему стало интересно, либо попросту надоело. Итак…

— Вы не слышите друг друга. Когда двое решают создать семью и создают ее, то самое главное, что они должны уметь — это слушать и слышать друг друга, — медленно проговаривала будущая богиня домашнего очага, а напротив нее сидела унылая пара смертных. Женщина внимательно все записывала и кивала соглашаясь, а вот мужчина, что находился рядом сидел со скучающим видом. И судя по его лицу очень хотел зевнуть. — Вы должны понимать, что вступив в брак, вы берете ответственность друг за друга.

— А вы сами то замужем? — все-таки зевнул мужчина, лениво поворачиваясь в сторону говорившей, — Кольца на пальце нет, а нас учить пытаетесь?

Смертная замолчала, а мы с Танатосом переглянулись. Если это смертная, хоть немного похожа на Геру, то смертным не поздоровится.

— Я — дипломированный психолог, врач! — с гордостью произнесла будущая богиня, а я вспомнил какой Зевс ей достанется и прослезился, — Мы же все, прежде чем сесть за руль, учимся управлять машиной, правильно? Так и в любви нужен тоже инструктор. Я не замужем, все правильно, но и вы же не выбрали себе первую попавшуюся машину.

— У меня вообще прав нет, — снова зевнул смертный, поглядывая в окно.

О, бог терпения, я боюсь представить что ждет меня, когда я увижу нового себя. А богов становится все меньше и меньше.

— Посейдон! — скомандовал бог смерти оракулу, а уже поднадоевшая туманная дымка заволокла его зерцало, — Ну, что тут у нас…

— Надеть спасательные жилеты! — скомандовал огромный, атлетического телосложения смертный, а перед ним стояли в шеренгу другие. Бледные и трясущиеся, — Итак, сначала тренируемся на мелководье! В нашем бассейне для Вас специально оборудован отведенный лягушатник!

— И какой из них наш? — с надеждой поинтересовался я, глядя умоляюще на оракула, — Хоть бы здоровый, хоть бы здоровый!

Оракул неумолимо приближался к тому, что опасливо потрогал пальчиком ноги воду в бассейне и на полном серьезе заявил:” Там вода холодная! Я не полезу!”

— Это провал, — вздохнул Танатос, отворачиваясь от оракула, — Если даже Посейдон не умеет плавать, то все, гасите мириады, Рим обречен.

— Гермес, — чуть не плача произнес я, понимая что еще одно разочарование и все. Я должен буду взглянуть своему страху в глаза.

— Наливай! На все! — орал пьяный смертный, находясь в каком-то питейном заведении, оттуда играла страшная музыка, а остальные как-то странно дергались, — Подходите! Я угощаю! Бармен, все за мой счет!

Танатос ржал. А я чуть не пустил слезу. И мне придется учить этих идиотов…. О,бог терпения, надеюсь, что ты меня слышишь! У меня больше нет для тебя даров, но я надеюсь, что ты не оставишь расхитителей моей нервной собственности безнаказанными.

— Гадес! — объявил во все горло Танатос и гаденько потер ручки, — Яви мне мое наказание!

Нет, Оракул не затянуло туманом, но он мигнул потемнел, а мы увидели какую — то панику среди смертных.

— Мы его теряем! — орали люди в белых накидках, — позовите Егорова! Срочно!

В белую комнату влетел… А ничего, можно сказать, что даже не стыдно. Из оракула на нас смотрел высокий, плечистый, длинноволосый мужчина со взглядом:” Я вас ненавижу и в этой жизни видел все!”. Волосы собранные в низкий тугой хвост рассыпались по спине, а он умело командовал остальными, чтобы …. Что-о-о-о-о?!

— Поздравляю! — хлопнул меня по плечу старый друг, — У нас эскулап! Гадес, принимай! Теперь осталось выяснить, что он умеет делать лучше — лечить или калечить!

— Мама Гея! — взмолился я. — И все они будут грызть гранат науки? Все, если что, то я за третьи асфоделем слева от бывшей норки Леонида. Меня не беспокоить, пока они не вымрут!

— Итак, мой друг, как мы их доставим в Аиду? — нервно поинтересовался я у своего друга, отмеряя шагами тронный зал своего дворца. — Потому что, если мы будем это делать по одному, то пока мы принесем одного, он как пить дать смотается, пока мы пойдем за вторым.