«Успех был решительный… Угнано масса скота и около 50 лошадей»
Почти на тысячу километров севернее от австрийской Буковины и Галиции, на побережье Балтийского моря у границ Восточной Пруссии первой на Первую мировую войну выступила так же кавалерия.
Утром 2 августа 1914 года в штабе генерала Хана Нахичеванского получили телеграмму об объявлении войны с Германией. 50-летний генерал Гуссейн Хан Нахичеванский был внуком последнего правителя Нахичеванского ханства. Его дед был вассалом Персидского шаха, а отец уже стал генералом русского царя. Сам Гуссейн Хан Нахичеванский с успехом участвовал в русско-японской войне, как командир конного полка из дагестанских добровольцев, проведя несколько удачных кавалерийских атак против японской пехоты.
В августе 1914 года Хан Нахичеванский командовал Сводным кавалерийским корпусом, располагавшимся на западе современной Литвы. Корпус, состоящий из отборной конницы, в том числе двух гвардейских кавалерийских дивизий, должен был стать авангардом наступления 1-й армии генерала Ренненкампфа. Таким образом, Восточную Пруссию атаковали русские войска под командованием прибалтийского немца и азербайджанского тюрка. Кстати, оба они будут расстреляны большевиками всего через 4 года, но в августе 1914-го эти два бравых генерала смотрели в будущее с большим оптимизмом.
Получив телеграмму о начале войны, Хан Нахичеванский отдал лихой кавалерийский приказ: «Армейской коннице двинуться в Пруссию, чтобы боем разведать расположение неприятеля и, если придется, разбить его конницу…»
Основные силы Германии в те дни были брошены против Франции, немцы надеялись взять Париж. Поэтому в августе 1914 года на Восточном фронте у кайзера было всего 6 полков армейской кавалерии, менее 10 % всей конницы Германии.
Утром 3 августа 1914 года русская кавалерия переправилась чрез речушку Липона, начав продвижение вглубь Восточной Пруссии. Первое столкновение с германской конницей произошло вечером 4 августа у посёлка Эйдкунен (ныне посёлок Чернышевское Калининградской области). Немецкий кавалерийский полк обстрелял и обратил в бегство батальон русской пехоты. Когда на помощь отступавшим пехотинцам пришла русская конница, немецкая кавалерия отступила, не приняв боя. Преследуя противника, кавалеристы захватили 17 пленных и 2 пулемёта.
Однако территория Восточной Пруссии – многочисленные хутора-«фольварки» и посёлки с каменными домами, леса, озёра, болота и каналы – не благоприятствовала быстрому наступлению конных масс. Сводный кавалерийский корпус Хана Нахичеванского продвигалась вперёд медленно, а главное не мог выполнить одну из главных задач кавалерии – собрать сведения о войсках противника.
Командующий армией генерал Ренненкампф сам имел немалый кавалерийский опыт. В 1901 году он, командуя отрядом забайкальских казаков, отличился в войне с китайскими повстанцами в Маньчжурии. Во время русско-японской войны командовал уже казачьей дивизией, воюя на севере Кореи.
В августе 1914 года, намереваясь наступать вглубь Восточной Пруссии, Ренненкампф не раз выражал недовольство действиями конницы Хана Нахичеванского, телеграфируя подчинённому: «Имея кавалерийскую массу, легко было охватить фланги, тыл, всё выяснить. Полнее и своевременнее доносите».
Однако доносить было фактически нечего. Восточная Пруссия оказалась не средневековой Маньчжурией и Кореей. Русская конница не смогла обеспечить здесь сбор разведывательных сведений, в то время как немцы, пользуясь развитой телефонной связью, обладали всеми данными о продвижении русских войск.
Генерал Хан Нахичеванский, стремясь отчитаться перед начальством, 9 августа 1914 года бросил 3-ю кавалерийскую дивизию генерала Бельгарда в набег на окрестности прусского городка Шталлупен (ныне город Нестеров, райцентр Калининградской области). Генерал-лейтенант Владимир Бельгард был потомком французского дворянина, который в разгар якобинского террора перебежал в русскую армию.
До красного и белого террора гражданской войны в России генерал Бельгард не доживёт, погибнет в бою через неделю после набега на Шталлупен. Но тот день был для него удачен – русские кавалеристы вынудили к отступлению германскую роту, срубили несколько телеграфных столбов, немножко пограбили окрестности и вернулись к русской границе.
Довольный даже таким незначительным успехом, генерал Хан Нахичеванский 10 августа 1914 года докладывал в штаб армии: «Неприятель отступил на свою укрепленную полосу. Успех был решительный. Изрезаны телеграфные, телефонные провода, угнано масса скота и около 50 лошадей».
Вот так Первая мировая война в свои первые дни начиналась подобно старинным войнам средневековья. Битва моторов, танков, бомбардировщиков, смертельной химии, миллионных армий и тысячекилометровых фронтов стартовала с сабельных схваток и конных набегов.
Глава 9. Война без сапог
Что такое обмотки и почему русская армия в годы Первой мировой войны оказалась без сапог
«Сапог русского солдата» – за века отечественной истории это выражение стало почти идиомой. В нашем прошлом случалось, что сапоги русских солдат топтали улицы Парижа, Берлина и Пекина. Однако для Первой мировой войны расхожая фраза про «солдатский сапог» будет явным преувеличением – в 1915-17 годах большинство рядовых Русской императорской армии сапог не носили…
Даже далёкие от истории Первой мировой войны люди по многочисленным фотографиям, редким кинокадрам и рисункам тех лет помнят странные для нашего современника «бинты» на ногах солдат той эпохи. Более продвинутые в военной истории помнят, что такие «бинты» именуются обмотками. Но редко кто знает, как и почему появился этот странный и давно исчезнувший предмет армейской обуви. И уж тем более почти никто не знает как эти обмотки носились и зачем они были нужны.
Попробуем не только рассказать, почему армия Российской империи в разгар мировой войны вдруг оказалась без сапог, но заодно и научить читателя, как правильно носить обмотки и завязывать кожаные шнурки солдатских ботинок…
«Сапог образца 1908 года»
На Первуюмировую войну армия Российской империи пошагала в так называемых «сапогах для нижних чинов образца 1908 года». Этот тип обуви был утверждён циркуляром Главного штаба № 103 от 6 мая 1909 года. Фактически этот армейский документ утвердил тот тип и покрой солдатского сапога, который просуществовал весь XX век и по ныне, уже второе столетие всё ещё состоит «на вооружении» российской армии.
Только если в Великую отечественную войну, в Афганскую или Чеченские войны этот сапог шился в основном из искусственной кожи-«кирзы», то в момент своего рождения он делался исключительно из яловой кожи или юфти. Ведь накануне Первой мировой войны химическая наука и промышленность уже породили смертельные газы, но ещё не создали искусственные синтетические материалы из которых делается значительная часть одежды и обуви нашего времени.
Пришедший из далёкой древности термин «яловый» в славянских языках обозначал не дававших или ещё не давших приплод животных. «Яловая кожа» для солдатских сапог изготовлялась из шкур годовалых бычков или ещё нерожавших коров. Такая кожа была оптимальной для долговечной и удобной обуви. Более старые или молодые животные не годились, ведь максимально эластичная и нежная кожа телят была ещё недостаточно прочна, а толстые и прочные шкуры старых коров и быков наоборот слишком жёстки.
Хорошо обработанная разновидность «яловой кожи» именовалась «юфтью». Любопытно, что это средневековое русское слово перешло во все основные европейские языки. Французское youfte, английское yuft, голландское. jucht, немецкое juchten происходят именно от русского термина «юфть», заимствованного восточнославянскими племенами в свою очередь от древних булгар.
В Европе «юфть» так же часто именовали просто «русской кожей» – ведь ещё со времён Новгородской республики именно русские земли были основным экспортёром выделанной кожи-«юфти» в страны Западной Европы. После пушнины именно кожа, главным образом обработанная тюленьим салом-«ворванью» и берёзовым дёгтем «юфть» до XVIII столетия была основным товаром русского экспорта.
