Когда ферма Рольфа осталась далеко позади, Молли посерьезнела, глубоко задумалась. Мамину книгу «Приключения Элли и ее друзей» она перечитывала много раз. Каждое прочтение оканчивалось одним и тем же диалогом:
– Мама-а, а когда я попаду в Волшебный мир, в этом году или в следующем? Ты была младше меня, когда попала туда?
– Я тебе тысячу раз говорила, никуда я не попадала, Волшебного мира не существует.
– Как же не существует, если ты там была?
– Да нет же, – втолковывала мать, – просто я в детстве, как и ты, мечтала о чудесах, о волшебниках. Вот и решила написать такую книжку для детей.
– Неправда! Тотошка там тоже есть. Тотошка тоже мечтал о волшебниках?
– Я с Тотошкой все детство провела, куда я без него. Конечно и его вписала. Это просто сказка. Мы с папой тебе много сказок читали, ты же во все остальные не веришь!..
Молли была убеждена, что только Волшебный мир может спасти Тотошку, но мама почему-то не хотела помогать. Придется все делать самой.
Она вытащила из кармана платья свернутый клочок бумаги, аккуратно развернула. В верхней строчке неровными печатными буквами было выведено: «ПЛАН. КАК НАЙТИ ВОЛШЕБНЫЙ МИР». Следующая строчка была зачеркнута. Этот пункт себя не оправдал. Под жирной синей линией можно было прочесть:
«Пункт 1: Все люди в волшебном мире маленькие, как восьмилетние девочки».
Каково же было ее ликование, когда однажды на дороге ей встретилась крохотная, как синица, старушка. Молли увязалась за ней до самого дома, кружила вокруг нее и шептала на ухо: «Я все знаю, мне можете рассказать…» Старушка упрямо не хотела сознаваться, из мигунов она или из жевунов, как перенестись в Волшебный мир, как поживают жители Изумрудного города. В тот день не удалось добиться от нее ни слова.
Молли сдаваться не собиралась. На целую неделю она прилипла к старушке, как репей. Уже через день та боялась выйти на улицу, подолгу наблюдала из окон, прежде чем ступить на крыльцо. А завидев вдалеке худенькую, шагающую вприпрыжку фигурку, спешно семенила в дом. Однажды потеряв бдительность, старушка подпустила девчонку чересчур близко и была вынуждена сорваться на бег. К счастью для нее, сумасшедшая девчонка споткнулась, и бабушка успела захлопнуть дверь перед самым носом мучительницы.
Молли не сомневалась, что вот-вот дожмет скрытную старушку. Но в один прекрасный день в дверь ее дома постучал шериф. Молли поставили в угол на весь день. С первым пунктом пришлось распрощаться.
Второй пункт Плана гласил: «Звери и птицы в волшебном мире умеют разговаривать».
Выбор становится очевидным для того, кто хоть раз наблюдал за воронами. Постоянно сбиваются в стайки, как члены тайного общества, ходят, кивают друг другу, словно здороваясь, настороженно зыркают по сторонам. А при появлении человека срываются с места или отбегают подальше. Подозрительно? Еще как.
Молли устроила засаду. Если долго оставаться в стае незамеченной, кто-нибудь да проговорится. С раннего утра она отправилась в поле, устроилась на одном из облюбованных воронами мест, замаскировалась травой и стала ждать.
Пунктуальные вороны слетелись как по расписанию. Молли лежала неподвижно и слушала птичье копошение. Возле уха коготки царапали землю, тут и там хлопали крылья, раздавалось пронзительное гортанное карканье. Но среди будничного вороньего шума не прозвучало ни единого человеческого слова.
Долгим терпением Молли похвастать не могла. Не прошло и часа, как девочка решила пойти на хитрость. Если тихонько поздороваться, подумалось ей, птицы решат, что здоровается кто-то из своих. Вежливость не позволит промолчать в ответ.
– Здравствуйте, – негромко произнесла она.
Рядом с головой крылья захлопали с такой силой, что с лица сдуло маскировку. На этом все кончилось. Ворона перелетела на другое место и продолжила вышагивать, с подозрением косясь на странный холмик. Вторая попытка привела к аналогичному результату.
Оставалось пойти на крайние меры. Ничто не выведет ворон на чистую воду лучше внезапного испуга. Одним прыжком Молли вскочила на ноги и взревела во весь голос:
– Каррр!
Воздух вокруг взорвался, от ударов крыльев траву прибило к земле. Черные тела на миг закрыли небо, гомон поднялся такой, что Молли сама перепугалась. И все же среди пронзительного гвалта она отчетливо расслышала:
– Господи Боже!
Девочка завизжала от восторга – кто-то из птиц проговорился, – развернулась на голос и осеклась. На дороге, пригнувшись, стояли фермер с женой. Имен Молли не знала, но часто встречала эту пару. Бледные, они прикрывали головы руками, черная стая пронеслась над ними на высоте вытянутой руки.
Мигая от испуга, семья ошеломленно оглядела опустевшее поле. Взгляды их наткнулись на фигурку девочки.
– Молли? – изумленно произнесла женщина.
Напуганная не меньше пары, Молли бросилась бежать.
– Маленькая баламутка! – преследовал в спину разъяренный мужской голос. – Это тебе даром не пройдет!..
В отличие от старого Рольфа, фермер угрозу выполнил. Родители узнали, что дочь натравила на чету стаю ворон, и Молли снова наказали.
– Не дочь, а наказание, – грустно сокрушалась мама. – В кого ты у нас такая непоседа?..
– А хватит терпеть ее выходки, – веско отрезал отец, – вот пусть-ка постоит сегодня в углу без ужина!..
Этому углу даже название дали: «Угол Молли».
Но подобные неудачи в прошлом, сегодня все пройдет гладко и без последствий. Одна-единственная мышь точно никому не причинит вреда.
Полевые мыши занимали важное место в маминой книге. И они уж наверняка глупее ворон. На днях Молли украла с кухни кусочек сыра, нашла в погребе старую мышеловку, вытряхнула из нее останки и отнесла ржавый механизм в поле. Туда, где в земле виднелось множество норок. Конечно, поймать королеву она не рассчитывала, сойдет самая обычная мышь. Пришло время проверить западню.
Место было отмечено воткнутой палкой. Когда до отметки осталось несколько шагов, сердце девочки радостно заколотилось. На деревянной подставке мышеловки угадывался крошечный серый комок с черной полосой вдоль спины. С ликующим криком Молли бросилась к пленнице, схватила ее в кулак, ржавая пружина с трудом подалась, освобождая хвост.
Девочка с восторгом разглядывала торчащий в кулаке розовый подвижный носик. Чувствовалось, как в ладони трепещется напуганное сердце. На царапанье коготков она не обращала внимания.
Молли поздоровалась со зверьком. Тот молчал. Молли вежливо представилась и попросила зверька назвать свое имя. Мышь молчала. Молли пообещала тут же выпустить его, если он скажет хоть слово. Зверек, похоже, на волю не хотел. Раздосадованная, Молли уговаривала, умоляла, то поглаживала ласково кончик носа, то переходила на угрозы. Мышь в ответ пыталась поймать зубами ее палец. После долгих и бесплодных уговоров разгневанная Молли начала трясти упрямого грызуна, орала на него. Тот извивался, верещал, в конце концов сумел вывернуться, цапнул острыми, как иголки, зубами подушечку пальца. Молли вскрикнула, разжала ладонь. Серая искорка мелькнула и скрылась в траве.
От боли и обиды на глаза навернулись слезы. Девочка шмыгнула носом, посидела немного, обиженно глядя вслед исчезнувшему хвосту. Потом поднялась и поплелась к дороге. Второй пункт можно было вычеркивать. А третьего в плане еще не было.
К дому она шла угрюмая, подавленная. Мысль, что Тотошка может умереть раньше, чем она найдет Волшебный мир, приводила в отчаяние, заставляла глаза снова наполняться влагой. И виновата во всем эта мышь, одно ее слово осчастливило бы Молли и спасло Тотошку. Но она не захотела сделать и такой малости.
Девочка призывала все свое мужество, чтобы не расплакаться. Она в очередной раз утерла запястьем покрасневшие глаза, когда услышала позади жуткий рев. По дороге с грохотом приближалось огромное ржавое корыто. Молли сошла на обочину, пропуская машину. Но та не спешила обгонять, замедлилась. Молли обернулась. Оглушительно грохоча, за ней крался старый фургон с облезшей краской. Сквозь лобовое стекло девочка с удивлением узнала улыбающееся лицо отца, его пыльную серую кепку. С еще большим изумлением она скользнула взглядом по ржавым крыльям, по выпученным, как жабьи глаза, фарам. Неужели это тот самый, ее любимый, лучший на свете фургон? Как же она не замечала, какой он старый и ржавый? А этот рев… Чем ее так радовал этот звук, от него же оглохнуть можно!..
